Кукла (СИ) - "Shirinlove"

— Я.…Это… — Заикалась я, елозя на месте. Чёрт и кто меня дернул за язык сказать это.

— Я не отпущу тебя пока ты не ответишь на мой вопрос. Я серьёзно Александра.

— Марат Муратович отпустите меня пожалуйста. Обещаю вам что вашей семье я никаких претензий предъявлять не стану в том числе и Кариму. Я сама приняла решения подарить жизнь этим детям, и как бы мне ни было тяжело в будущем я сама самостоятельно воспитаю их. Повторюсь Карима я не потревожу я обещаю вам, он может жить и дальше спокойно устраивая свою судьбу так как ему хочется. — Смахнув слёзы с глаз, я тут же отвела свой взгляд в сторону.

— Я правильно тебя понимаю, что ты беременна от Карима? Но я думал, что раз Иван твой жених то это он и является будущим отцом.

— Нет, Ваня просто друг. Хотя надо отдать ему должное в отличие от Карима он меня не бросил, в самый сложный период моей жизни. Знаете, как мне было страшно, когда я узнала о том, что беременна?! Вы даже себе не представляете, что я чувствовала в тот момент.

— Твою ж мать… — Я просто соскочил с этой скамейки и начал ходить туда-сюда по коридору. — Так стоп. А почему ты говоришь дети?

— У меня буду близнецы девочки. — Улыбаюсь я.

— Ёмаё, вот это да. — Схватился я за голову. — А срок у тебя какой?

— Седьмой месяц уже.

— Это что получается ты в августе уже знала, что беременна на момент когда узнала о свадьбе Карима? — Сел я обратно рядом с ней, хотя сейчас меня всего пиздец как трясло. Обалдеть, Александра беременна от Карима, да еще и близнецами. Я уже представляю какой удар схватит маму с отцом, когда они узнают об этом.

— Нет, я узнала об этом случайно, в сентябре, когда проходила медицинский осмотр для работы.

— Обалдеть, через два месяца я стану дядей. — Все еще не мог поверить в происходящее.

— Марат Муратович прошу вас не говорите об этом Кариму. Пусть он…

— Александра, — перебил я её, — я тебе сейчас расскажу кое-что, но ты мне должна пообещать, что не станешь сильно волноваться из-за того, что услышишь от меня. Обещаешь?

— Вы меня пугаете Марат Муратович.

— Пообещай мне Александра.

— Ну хорошо я обещаю вам.

Сделав глубокий вдох, я взял её за руки и начал ей говорить то, о чём она должна была узнать еще полгода назад.

— Это все произошло в тот день, когда Амина улетела на учебу. Как ты помнишь в тот день была ужасная погода, а наш родительский дом расположен в горной местности. Так получилось, что разговор между Каримом и Самирой состоялся в тот же день, а через некоторое время после разговора с Самирой как я говорил тебе уже ранее отец позвал Карима на разговор в родительский дом. Карим тогда сильно поругался с отцом и по итогу из-за этого разговора нашему отцу стало плохо с сердцем, сейчас слава Богу ему уже получше. Но Карим не знал об этом так как к тому времени как отцу стало плохо он уже уехал из дома. Мама позвонила ему на телефон и попросила его вернуться как можно скорее для того, чтобы отвезти отца в больницу так как скорой помощи из-за проблем с погодой было тяжело доехать до нашего дома быстро. А дальше со слов мамы Карим начал ругаться, материться я думаю в этот момент он и получил от тебя сообщение. А потом, — прокашлялся я, — из-за плохой видимости он не заметил, как выехал на встречную полосу и попал в аварию…

— Что? В аварию? Он жив? — Теперь я не смогла спокойно сидеть и соскочила с места.

— Александра ты обещала, что воспримешь мои слова спокойно.

— Как можно ваши слова воспринять спокойно. Вы издеваетесь?

— Сядь пожалуйста и тогда я продолжу свой рассказать.

— Хорошо, — Отвечаю ему вновь присаживаясь рядом с ним.

— Из-за плохой видимости на дороге столкновение избежать не получилось. И когда в машину Карима въехала другая от силы удара Карима машину отбросила в кювет и пока машина катилась вниз один раз ее даже перевернулась.

— Где он? Что с ним? Сейчас он в порядке?

— Карим лежит здесь в этой больнице.

— Я хочу его видеть, — снова не смогла я усидеть на одном месте соскочила на ноги и была готова уже бежать к нему. — Я хочу поговорить с ним, объяснить ему все, что меня не было рядом с ним по той простой причине что я просто ничего не знала. — Плача говорю я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Если ты хочешь я отведу тебя к нему. — Поднялся я на ноги и встал на против неё. Но это еще не все Александра.

— Что с ним? — Прошептала я свой вопрос, схватившись за сердце что весело на моей груди.

— Карим в коме, уже вот как полгода.

— А-а-а-а-а, — закричала я на весь коридор рыдая просто на взрыв.

— Александра успокойся пожалуйста, — схватил меня Марат за плечи, — давай присядем. — И повел меня в сторону скамейке на которую практически через силу заставил меня сесть на нее. — Вот возьми воды выпей, успокойся.

Я взяла бутылку с водой сделала пару глотков, но это никак не помогло мне успокоиться. В ушах так и звенят слова Марата о том, что всё это время Карим находится в коме. А я тем временем пока он боролся каждый день за свою жизнь так злилась на него думая, что он бросил нас.

— Господи, — все еще плачу я, — простите я не знала. Я думала, что он бросил меня, нас. Если бы я только знала.

— А знаешь Амина в разговоре с Ваней об этом ведь ему рассказала, но он это решил ставить в тайне от тебя. И смотри как он ловко тебя отдалил от нашей семьи.

Я смотрела на Марата и понимала, что рядом со мной всё это время был не надежный друг, а злейший враг, которому я позволила решать мою и моих детей судьбу.

— Знаете Марат Муратович, — говорю ему сквозь слёзы, — когда я узнала, что беременна я хотела уехать из города, но Ваня не позволил мне этого сделать. Он сказал мне что любит меня, что все это время любил меня и всегда хотел быть для меня больше чем просто друг. И я позволила ему это. А в новый год он предложил мне выйти за него замуж, и я ответила ему согласием. Но до загса мы так с ним до сих пор и не дошли. Меня все время будто что-то останавливало. Моей маме и его родителям нам пришлось сказать, что беремена я от него. Но это ни так. Единственным мужчиной в моей жизни был и остается Карим. А ведь Карим был против моей дружбы с Ваней, но ради меня он можно сказать терпел ее. И Карим был прав, — засмеялась я, — а я все время еще обижалась на него за то, что он говорил мне что дружбы между мужчиной и женщиной не существует, что в такой дружбе один всегда любит, а второй просто этого не замечает. Вот я как раз прилучается и была тем самым слепым человеком, который не замечал эту сумасшедшую любовь Вани ко мне. Но теперь я исправлю эту ошибку. Скажите Марат Муратович я могу увидеть Карима?

— Думаю да, врачи говорят, что человек находящийся в коме все равно может чувствовать и слышать то, что ему говорят. Может встреча с тобой пойдет ему на пользу. Но ты должна знать, что моя семья не знает о тебе. Только я и отец и то отец просто знал, что Карим кого-то встретил и всё. Остальные я имею виду маму и Самиру лишь догадываются об этом. И да, сейчас в больнице находится мама и Самира. Несмотря на тот разговор между ней и Каримом всё это время она была тут рядом с ним и рядом с нашей семье. Так что будь готова к тому, что твой визит моя семья воспримет не очень хорошо.

Мне было больно слышать эти слова, но я понимала чувство той девушке и его семьи.

— Я это все тебе говорю Александра не для того, чтобы упрекнуть тебя в том, что тебя все это время не было с ним рядом, не пойми меня не правило. Просто сейчас, когда мы пойдём к нему в палату, чтобы все это не было для тебя сюрпризом.

— Марат Муратович не переживайте я не стану устраивать истерики, и выяснять отношения с его невестой или с вашей семьей. Я просто хочу увидеть его, и дать ему понять, что теперь я тут рядом с ним и больше я никогда, никогда его не оставлю одного.

— Рад это слышать. — Улыбнулся ей. — Ну пойдем тогда.

— Пошлите.

И мы сразу направились в отделение, где лежал Карим. Даже не вериться, что сейчас я увижу его, своего любимого МСЛЧ. Но чем ближе мы подходили к его палате, тем отчетливей я видела возле неё двух женщин. Его маму и его невесту, судя по всему. Господи дай мне силы для того, чтобы пережить то, что сейчас меня ожидает. И неважно как сейчас встретят меня его родные, ради НАС я готова преодолеть любые сложности, даже унижение перед его семьёй.