Зеркало за стеклом - Юлия Кайто

Я подошла к столу, склонилась над плошкой и перебрала пальцами твёрдые неровные скорлупки. Они не бросились мне в лицо, не цапнули за руку, и вообще просто лежали, где их насыпали, как и положено обычным орехам. Придраться было не к чему. Хотя ощущение того, что меня снова пытаются обвести вокруг пальца, не проходило.

— А колоть их чем? — Я подозрительно прищурилась на плошку. Ничего, подходящего для этого процесса, поблизости не имелось. Йен задумчиво поскрёб за ухом, объявив, что щипцов на кухне не обнаружил, но при желании за ними можно послать какого-нибудь пацана из тех, что шляются тут с нахлобученными набекрень беретами. Те для высокого гостя определённо расстараются.

— Или мы поступим проще, — он сжал орех в кулаке. Сухо хрустнуло, между пальцев просочилась струйка пыли. Я вопросительно заломила бровь. Йен непроизвольно сделал то же самое и медленно разжал ладонь. Вниз посыпалась коричневая пыль.

— Что это было?

— Неудачное использование Потока в низменных бытовых целях. Хм. Вообще-то, это не так должно было работать. Видно, подрастерял сноровку.

— И что теперь? Предлагаешь развести щепотку на стакан кипятка и выпить пред сном вместо молока? — с гаденькой, хоть и немного натянутой, улыбочкой уточнила я, почему-то думая о том, что «случайно» стёртый в пыль орех оказался стёрт не так уж и случайно. Эх, а ведь паранойя ещё никого не доводила до добра…

— Не мельтеши, Гордана, сейчас всё будет.

Он сосредоточенно нахмурился, простёр руку над ореховой горкой и упёрся в неё немигающим взглядом. От глаз в разные стороны медленно поползли тонкие чёрные нити. Я украдкой зевнула в кулак. Время было уже позднее, хотелось спать, и мягкая кровать прямо-таки притягивала меня, как магнит железную стружку. Тихий шорох и перестук заставили меня разлепить слипающиеся глаза, а затем и вовсе раскрыть их так широко, как только было возможно. Пустая плошка осталась неподвижно стоять на прежнем месте. Орехи, перекатываясь в воздухе, взмыли вверх, как рой пузырьков из водяной глубины на поверхность. Йен напряжённо водил вокруг них руками и был чрезвычайно похож на балаганного фокусника, якобы заставляющего предметы двигаться силой внушения. Вообще, в его способностях внушать я уже неоднократно убеждалась, но внушать орехам!.. Господи помилуй, о чём я думаю?!..

Я смотрела, беззвучно шевеля губами и затаив дыхание, полностью зачарованная этой сценой. Скорлупки треснули и разделились на две половинки, медленно отплывшие в стороны от сморщенных ядер. Такой фокус, будь он доступен человеку без магического дара, трюкачи с руками оторвали бы у его придумщика, не пожалев монет за покупку секрета исполнения.

Одну руку Йен продолжал удерживать напротив левитирующего орехового строя, а другую вдруг резко сжал в кулак. Скорлупки утратили невесомость и дробно застучали по поверхности стола. Йен сделал обеими руками плавное движение, как будто скользил ладонями по гладкой поверхности невидимого шара, и очищенные ядра собрались в центре воображаемой сферы. Движение — мягкий толчок вниз — и парящая конструкция плавно опустилась в плошку. Щелчок пальцами — и ореховый шарик развалился, снова став просто насыпанными в посудину орехами. Только очищенными.

— Без твоего участия праздник Коронации в Бришене определённо много потерял, — хрипловато выдохнула я, вспомнив-таки, как это делается.

Он усмехнулся. В такт этой усмешке вены вокруг чёрных глаз чуть вытянулись и снова укоротились, так и не уйдя под кожу полностью.

— Убери эту пакость с лица, — буркнула я, — на меня всё равно не действует.

— Не действует что? — Как будто даже не интересуясь ответом, Йен захрустел следующих орехом. Я ему любезно напомнила о бесполезности внушения. — Да? И что же я, по-твоему, тебе внушаю?

Я подумала, что лучше не позориться пришедшим на ум ответом. Уж что-что, а летающие орехи я разглядывала всяко по собственной воле. Поэтому, не придумав достойного ответа, недовольно попросила:

— Не таращись на меня, это нервирует.

— Я просто пытаюсь быть вежливым, — Йен дёрнул плечом, — Мы же разговариваем. Хотя мне было бы куда удобнее смотреть на дверь. Ты меня отвлекаешь, но я, заметь, на тебя за это не огрызаюсь.

— И от чего же это я тебя отвлекаю, позволь спросить? Хочешь посмотреть на дверь, так она из коридора лучше выглядит.

— Это точно, — хищно ухмыльнулся Йен. — И там, судя по всему, как раз кто-то наслаждается созерцанием золочёной резьбы. А заодно делает вид, что не пытается подслушать, что происходит по эту сторону.

— А?.. — Я непроизвольно оглянулась на дверь, подспудно ожидая увидеть на её месте кусок прозрачного стекла или что-то в этом роде, через который можно было бы улицезреть коварного шпиона с приложенным к уху стаканом. Но тяжёлая дубовая дверь оставалась непроницаемой. — Откуда ты знаешь?

— И вот всё-то тебе расскажи, — саркастически протянул Йен, — Поток. Всё дело в нём. Объяснять доступнее не умею и даже не хочу пытаться.

За дверью раздался стук, как будто кого-то с размаху приложили лбом в оную, достаточно громкое проклятье (очевидно, от неожиданности подслушивавший забыл о том, что совершает своё деяние втайне от тех, на кого оно направлено) и воцарилась тишина.

— Готов карасик. — Удовлетворённо хмыкнул Йен, развалившись на стуле и лениво похрустывая поворачиваемой из стороны в сторону шеей и очередным орехом.

— Он там хоть жив? — Забеспокоилась я, рывком открывая дверь. Высунулась по пояс и растерянно оглядела абсолютно пустой в обе стороны коридор.

— Что с лицом? — Участливо спросил Йен, когда я втянулась обратно.

— Пытаюсь осознать, насколько сильно надо испугаться, чтобы за три секунды пробежать добрых двести локтей до поворота…

— Или насколько убедительными могу быть иллюзии…

— Иллю… Погоди-ка!

— Вот именно. Забудь слово «нет». Я могу всё.

Он спокойно взглянул мне в лицо, откинул голову на спинку стула и закрыл глаза. Так скучно и буднично, будто собравшись вздремнуть.

— Так уж и всё? — Уточнила я тоном той степени снисходительности, коим имела обыкновение разговаривать с Марфином, повадившимся таскать с моего огорода морковку. Помнится, детинушка очень старался убедить меня в том, что пучок морковной ботвы, обличительно выглядывающий из-за пазухи, не имеет никакого отношения к уже изъятой полной корзине уворованного овоща. На кой ляд ему нужна была именно моя морковка, когда у собственной мамки ею три грядки в рядочек засажены? Единственно верный ответ на этот и многие другие вопросы был раздражающе незамысловат — «Это же Марфин». — Может, это просто запущенный случай мании величия? Что значит — могу всё?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});