Старый новый мир - Катруша Анна

Когда они наконец-то были на крыше, Лекарь увидел с два десятка стражей стоящих по периметру вокруг. ЭрДжей сидел около одного из бортов со связанными позади руками и был ужасно бледным. По его скрюченной позе было понятно, что его ещё не раз били в живот.

Мята стояла у самого края крыши, закрывая собой брата. Они были похожи, как две капли воды, только у Потти не было косичек. Мята стояла перед ним и была готова наброситься на каждого, кто подойдёт к нему. С её губы сочилась кровь, а глаза блестели от недавних слёз.

Страж толкнул Лекаря, и он упал неподалёку от Мяты.

– Теперь все в сборе.

– Все? – Мята непонимающе посмотрела на Альфреда и увидела на его руках кровь. – Нет… Страж, ты… Ты!

– Поосторожней девочка, а то не досчитаешься ещё парочки своих друзей.

Мята тут же замолчала. Она начала искать глазами помощь среди стражей, но почему-то на крыше не было ни одного из Последователей, хотя они все должны были быть здесь...

– Страж, давай договоримся, – слабым голосом начал ЭрДжей.

– Ну, давай.

– Мы тебе нужны. Ал и я. Развяжи меня, отпусти Мяту с братом, и мы поговорим, как взрослые люди.

– А теперь мои условия. Ты и Лекарь становитесь стражами и выполняете все мои указания. Ах да, это не условие. Это единственный вариант для вас. А эти двое будут нашими пленными, как гарант того, что вы не сбежите или не начнёте говорить… всякие глупости.

– Ха-ха! Ай… – ЭрДжей тут же сжался от боли после попытки посмеяться. – Страж, один вопрос… и от ответа зависит, будем ли мы сотрудничать…

Изобретатель с отвращением посмотрел на Стража.

– Где малыш?

Страж криво улыбнулся.

– На пути к Богам.

Стражи не отличались особой внимательностью и не заметили, что у ЭрДжея в руке был маленький нож. Он разрезал верёвку и бросился на Стража. Тот успел отскочить, а его подручные растерялись. Этой секундной паузы хватило, чтобы ЭрДжей достал пистолет, но как только он попытался навести прицел, боль в боку пронзила его насквозь, и он упал на колени.

Страж тут же вырвал пистолет у него из рук.

– Нет! – закричал ЭрДжей.

– Наконец-то я нашел его… Пистолет. Настоящее оружие! Отшельники хорошо его прятали от меня, но тебе хватило глупости принести пушку сюда. Спасибо, Изобретатель.

После щелчка, дуло было направлено прямо на Мяту.

– Ну что, готовы «сотрудничать»?

Удар сердца. Один, затем ещё один, и ещё один… Ритм замедлялся, и до последнего удара оставались считанные мгновения. Его глаза были полузакрыты, дыхание прерывисто, но спокойно.

Блюм сидел, облокотившись спиной о стену, и упоительно слушал звук гуляющего ветра между стен. Он из последних сил вдыхал запах пыли, бетона и камня, и сейчас эти запахи казались ему слаще аромата цветов. Он нашел в себе силы открыть глаза.

Луч света из выбоины в стене падал прямо на его лицо. Ему не нужно было жмуриться, чтобы смотреть на свет. Свет был тёплым. Каждой клеточкой тела он чувствовал это тепло. Оно наполняло его изнутри. Его душу переполняла любовь и светлая грусть.

Блюм с усилием убрал окровавленную руку от раны и положил на землю. Он медленно провёл рукой по полу и ощутил под ладонью маленькие камушки. Затем рука потянулась к стене. Шершавая, рыхлая, потрескавшаяся. Блюм хотел вобрать в себя всё, что его окружало, хотел всё это ощутить, потому что знал, что скоро это закончится…

Рукой он потянулся к лучу света, чтобы дотронуться до него, но сил уже не осталось. Рука безвольно опустилась и больше не могла двигаться силой мышц и нервных импульсов.

Блюм медленно погружался во тьму, прокручивая в голове события последних лет. Он закрыл глаза и стал ждать. Он терпеливо ждал, когда этот момент настанет. И когда время пришло, когда последний выдох сорвался с его губ, он снова открыл глаза, встал и пошел на крышу.

– Страж, опусти пистолет! Если ты хоть пальцем её тронешь! – рычал сквозь боль ЭрДжей.

– Страж, прошу, убери оружие! Не нужно! Мы будем за тебя! Будем! – умолял его Альфред.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он попытался вырваться, чтобы заградить собой Мяту, но страж, приставленный охранять его, тут же повалил его обратно на землю.

Сама Мята была в таком растерянном состоянии, что совершенно не понимала, что происходит. Крики вокруг были такими гулкими, будто она была в какой-то колбе. Вокруг было столько движения, но она не могла понять, что все эти люди делают. Что вообще происходит? И с ней ли?

Ей было не унять дрожь в теле. Она потеряла ощущение реальности и, казалось, ничто не способно вернуть её в сознание, но вдруг в люке выхода на крышу показался человек.

Блюм спокойно и без спешки поднялся наверх и, выпрямившись, встал напротив Мяты, только на другом конце крыши. Как только их взгляды пересеклись, в её затуманенное сознание вмиг вернулась ясность, и в то же мгновение внутри всё сжалось от боли, – толстовка Блюма была залита кровью, но его глаза были лишены страха. Он выглядел совершенно спокойным.

Мята отчётливо слышала в голове его слова: «Ничто не умирает, всё перерождается». Но сейчас она никак не могла понять их смысл. Блюм вот-вот умрёт. Её друг скоро уйдёт навсегда. Это последние мгновения, когда она видит его живым! С её глаз потекли слёзы. Он не выживет в этот раз…

Страж заметил, что девочка стала смотреть куда-то позади него и обернулся.

– Что за?.. Ты должен быть уже мёртв.

Блюм не обратил ни малейшего внимания на опешившего Стража и продолжал смотреть на Мяту, а она на него.

Она вдруг вспомнила их первую встречу на последнем этаже высотки. Вспомнила его слова о том, что судьба мира зависит от судеб всех людей, живущих в нём, и что даже один человек в силах многое изменить. Тогда она не понимала, о чём он говорил. Теперь поняла. Выбор человека предопределяет его судьбу, и сейчас она предопределит свою.

Быть пленниками Стража – всё равно, что умереть. Рано или поздно он решит от них избавиться. Альфреда и ЭрДжея он не тронет. Потти позади неё, патрон всего один, а Блюма… уже не спасти.

Как и не спасти всех тех, кто пришли сюда из Парка и стали жертвами его лжи, как и не вернуть тех, кто погибли той кровавой осенью… Но ведь ещё остались те, кого можно защитить. Стража нужно остановить любой ценой. Здесь и сейчас.

Она перевела взгляд на Альфреда, – не стоило ей этого делать. Её решимость пошатнулась, как только их глаза встретились. Не только брат давал ей силы двигаться вперёд. Было кое-что, что она хотела бы сказать Альфреду, но видимо возможности уже не представится, поэтому она просто нежно улыбнулась ему, и тот всё понял.

– Нет… – прошептал он, но было уже поздно.

То мгновение, на которое Страж отвлёкся на Блюма, дало ей время, чтобы принять это решение. Она закрыла глаза и закричала, что есть силы:

– Страж врёт! Желания Парка нет! И сил у него нет! Парк выдум…

Никто раньше не слышал звук выстрела. Он оказался очень громким и пугающим. Пуля попала в грудную клетку, и тело упало наземь. Все, кто находились на крыше, стояли оцепеневшие, глядя на упавшее тело.

– Что за чёрт?.. – только и вырвалось у Стража.

Его руки дрожали, а в голове был полный беспорядок. Он смотрел на обездвиженное тело и не мог собрать воедино кусочки происходящего. Паника овладела им.

– Что за чёрт я спрашиваю?! Как это произошло? Кто это видел? Ты? – он прорычал на прислужника, держащего Лекаря.

– Нет, Страж, я…

– Тогда ты? Как это вышло?!

Страж буйствовал, но никто не мог дать ответ на его вопрос. Все были шокированы не меньше, чем он. Больше всех была потрясена Мята. У её ног лежал Блюм, принявший пулю вместо неё. Но ведь мгновение назад он был напротив, далеко, на другом конце крыши. Тогда как же он переместился сюда?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Громкий хлопок, будто хлыстом ударил Стража и тот резко обернулся, наставив пистолет на пустоту, – люк закрылся порывом ветра, отрезав путь назад находящимся здесь. Вожак в боевой позе держал пистолет наготове. Не мог же простой порыв ветра закрыть тяжелый люк.