История Армении - Киракос Гандзакеци

о «единстве естества бога-отца и сына». Его неоднократно упоминает и цитирует Киракос.

793

В тексте: «***» . Армянская церковь допускает жертвоприношение животных. Очевидно, оставшиеся со времен язычества обычаи, столкнувшись с идеей принесения Христа в жертву, которая претворяется в жизнь таинством причащения, обрели свои права и в период христианства.

794

Здесь католикос Константин рекомендует после упоминания святой троицы не произносить следующих слов: «Боже святый, распятый за нас», ибо последнее относится лишь к одному Христу, а не ко всей троице (см. прим. 306 к гл. 1).

795

Имеется в виду молитва Иоанна Златоуста, начинающаяся словами: «Восхваляю, и возвеличиваю, и прославляю тебя, Господи боже мой, ибо...» (см.: Служебник для божественной литургии, стр. 35).

796

«Болен ли кто из вас, пусть призовет пресвитеров церкви и пусть помолятся над ним, помазавши его елеем во имя господне» (Посл. Иакова, 5, 14)

797

В «Книге армянских канонов» Иоанна Одзнеци (см. прим. 145—146 и 148 к гл. 1) есть специальный пункт о елеопомазании больных (см. кн. 1, стр. 520).

798

Киракос Гандзакеци, несмотря на общую антипатию к завоевателям — татарам, нередко подчеркивает хорошее отношение того или иного татарского властителя к христианам, присовокупляя, что они исповедовали христианскую религию. К ним относятся, например, старшая жена Хулагу Тохуз-хатун (Докуз-хатун), жена Чармагуна Алтина (или Элтина)-хатун и ее братья Садек-ага и Горгоз. О симпатии Гуюк-хана к христианам говорят многие армянские и европейские источники. По всей видимости, татаро-монголы в тот период, до принятия ислама, проявляли во многих случаях веротерпимость, чего нельзя сказать о мусульманских завоевателях Армении (см.: М. И. Иванин, О военном искусстве и завоеваниях монголо-татар...; К. Э. Босворт, Мусульманские династии, стр. 201).

799

Речь идет о сыне Угэдея — великом хане Гуюке (1246—1248).

800

Это первая монгольская перепись в Армении. Имена крупных татарских чиновников, проводивших перепись населения и налогообложение, стали в истории Армении одиозными. Относительно года ее проведения имеется некоторая несогласованность в сведениях историков. Есть все основания полагать, что называемый Киракосом 1254 год больше других соответствует действительности (см.: Л. О. Бабаян, Социально-экономическая и политическая история Армении, стр. 239).

801

Киракос намекает на наместника халифа Абу ал-Джафара Мутаваккила (847—861) Бугу, который прибыл в Армению с огромным войском и хотел смирить строптивых армянских князей. Добивался он этого крайне жестокими мерами: захватил почти всех влиятельных вельмож и беспощадно их перерезал. Имя Буги стало нарицательным в армянских исторических трудах (см.: Иованнес Драсханакертци, стр. 151; Товма Арцруни, стр. 126 и далее, и др., а также здесь, гл. I, прим. 203).

802

К. Патканов переводит: «Этот Буга, прибыв к войскам татарским, смело входил в дома их (подчеркнуто нами.— Л. К.) начальников и отбирал у них все, что ему нравилось». Думается, что здесь речь идет не о татарских начальниках, а о старейшинах армян, тем более что историк в конце предложения подчеркивает особо враждебное отношение свиты Буги к христианам.

803

Это имело место, по всей вероятности, в 1246 или 1247 г., ибо, как говорит Киракос, сборщики были посланы только что избранным, великим ханом Гуюком. И Абу-л-Фарадж тоже называет годом прибытия Аргуна в Армению 1247 г.

804

См. прим. 41 к гл. 38.

805

См. прим. 42 к гл. 38.

806

См. прим. 63 к гл. 8.

807

Давид Нарин из Имеретии был направлен к хану Батыю, который, в свою очередь, послал претендента на грузинский престол к великому хакану в Каракорум. Туда же был направлен и другой претендент на тот же престол — Давид, сын Георгия Лаша. Там, в Каракоруме, их видел Плано Карпини (см.: История монголов, стр. 56—57).

808

Легенда о троне и короне армянских царей аршакидской династии, равно как и другие предания, говорящие о многовековой дружбе армянского и грузинского народов возникла, очевидно, в период сближения этих двух народов и их совместной борьбы против иноземных захватчиков (А. Г. Иоаннисян подробно рассматривает эти предания, см.: Очерки истории..., кн. 1, стр. 140—142).

809

После смерти Гийяс ад-Дина Кай-Хусрау I (1210 г.) Левой II вмешался в междоусобную борьбу сыновей султана и, активно поддерживая то одного, то другого, использовал междоусобную борьбу Сельджукидов для укрепления своих позиций. Однако Изз ад-Дин, закрепив за собой отцовский престол, предпринял весьма удачный поход против Киликии (1216 г.), разграбил пограничные районы и вынудил армянского царя к территориальным уступкам (подробнее см.: Г. Г. Микаелян, История Киликийского армянского царства, стр. 168—174).

810

После смерти Гийяс ад-Дина между его сыновьями Изз ад-Дином, Рукн ад-Дином и Ала ад-Дином началась борьба за престол. Великий хан сперва утвердил престол за Рукн ад-Дином, а затем все сельджукские владения разделил между последним и Изз ад-Дином: Изз ад-Дин получил земли к западу от р. Кызыл-Ирмак, а земли к востоку от этой реки получил Рукн ад-Дин.

811

Имеется в виду, очевидно, никейский царь Феодор II Ласкарь (1255—1258), сын Иоанна III Дуки Ватаца и Ирины Ласкарь.

812

О путешествии спарапета Смбата к великому хану и обратно в Киликию (1248—1250) говорится очень лаконично в его «Летописи» (см. стр. 124).

813

Григор Акнерци так описывает эти события: «Несколько князей по грузинскому обыкновению стали пустословить и хвастать. Один из них стал перичислять перед царем тех из грузинских князей, которые могли выставить по 1000 всадников, и тех, у которых было по 500 всадников, способных к войне. Разговор сделался общим в то время, когда они потеряли сознание от избытка съеденного и выпитого ими. Они сосчитали все армянские и грузинские войска и нашли, что легко могут победить татар, и при этом начали уже распределять между собою должности предводителей. Но все это говорилось не вправду, а в шутку, потому что у них в