Хрущевская «оттепель» и общественные настроения в СССР в 1953-1964 гг. - Юрий Аксютин

Лозунг «Превзойдем США по производству продуктов животноводства на душу населения!» еще какое-то время, по инерции, продолжал употребляться советской пропагандой. Во всяком случае, он присутствовал (пункт 74) в призывах ЦК КПСС к 43-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции, опубликованных 13 октября 1960 г.{1627} Однако в первомайских призывах 1961 г. его уже не было{1628}.

В 1961 г. Хрущев, уже, надо полагать, убедившись в провале лозунга «Догнать и перегнать Америку по молоку, маслу и мясу», попытался придать этой сверхпрограмме второе дыхание. На этот раз он поставил задачу перед Нечерноземной зоной на каждую тысячу гектаров пашни производить 90-100 тонн молока и 10-12 тонн мяса в убойном весе. Но, поскольку, по его мнению, только за счет говядины на это потребуется 3-4 года, следует сделать упор на производстве свинины.

— Тогда можно за год-два удовлетворить спрос населения на мясо. Свинья — скороспелое животное{1629}.

А проблему кормов, по его мнению, можно было быстро решить за счет дальнейшего расширения посевов кукурузы, бобовых и особенно сахарной свеклы в этой зоне. Ее урожайность здесь составляла 75 центнеров с гектара. Хрущев же полагал, что можно и должно собирать по 300-400 и более центнеров. Колхозам стали усиленно «рекомендовать» расширять посевы этой культуры, сокращая соответственно площадь под многолетними травами и парами. Но так как правая рука власти не ведала, чем занимается левая, то одновременно, в том же 1961 г., был увеличен план закупок зерна в Нечерноземье{1630}.

3.2.4. Продажа техники колхозам

Многие другие начинания Хрущева по преодолению отставания сельского хозяйства также были обречены на неудачу, ибо действовал он преимущественно голыми призывами и административными методами. Советские вожди никак не могли уяснить, почему же колхозно-совхозная система не дает ожидаемых результатов. Причины искали всюду, кроме самой системы. Не хотят колхозники работать с должной отдачей на колхозных полях и фермах, предпочитая копаться с утра до вечера в собственных огородах? Урезать приусадебные участки и ограничить численность содержащегося там скота. Не помогает? Перевести наиболее запущенные колхозы в совхозы, а остальным продать технику из ликвидированных машинно-тракторных станций. Но и это мало способствовало подъему сельского хозяйства: новые совхозы легли тяжелым бременем на государственный бюджет, а купленные колхозами тракторы и уборочные комбайны были отнюдь не новыми (новая техника шла преимущественно на целину), быстро выходили из строя, и на их ремонт не было средств. Вполне вероятно, что негативно сказалось и довольно индифферентное отношение населения.

Правда, было организовано всенародное обсуждение предложенной Хрущевым программы реорганизации МТС. Оно длилось около месяца, с 1 по 25 марта 1958 г. В ходе его было проведено 579 тысяч общих собраний, на которых присутствовало почти 50 миллионов человек и выступило более 3 миллионов. В партийные и советские органы, а также средства массовой информации поступило около 126 тысяч предложений и замечаний{1631}. 31 марта 1958 г. Верховный Совет СССР принял закон «О дальнейшем развитии колхозного строя и реорганизации МТС».

Закон этот был больше похож на декларацию о намерениях. В первой его статье одобрялись разработанные ЦК КПСС и Советом Министров мероприятия. В нем подчеркивалось, что реформа должна осуществляться постепенно, с учетом зон и регионов, уровня развития экономики отдельных колхозов и в сроки, устанавливаемые республиканскими правительствами.

Как следует перестраивать производственно-техническое обслуживание колхозов, конкретизировалось в постановлении ЦК КПСС и Совета министров СССР от 18 апреля 1958 г. Тракторы и сельскохозяйственные машины должны были продаваться колхозам по их заявкам. Предусматривалась продажа в рассрочку, с правом погашения платежей в течение нескольких лет. И все это должно было проводиться на сугубо добровольных началах{1632}.

И в законе, и в постановлении речь шла о реорганизации машинно-тракторных станций в ремонтно-тракторные станции (РТС). На деле же больше половины МТС было просто-напросто ликвидировано. К осени 1958 г. две трети колхозов приняли на свои балансы технику, причем больше половины их уже купили ее, заплатив (наличными или в рассрочку) 14,2 млрд. рублей{1633}. Остальные хозяйства не торопились следовать их примеру, очевидно, потому, что не было у них ни сил, ни средств для этого. Министр сельского хозяйства РСФСР И.А. Бенедиктов, например, говорил, что, хотя большинство российских колхозов и желает купить технику, возможности сделать это есть не у всех, особенно в нечерноземных областях{1634}.

Власть же не пожелала растягивать реформу на долго и постановлением Совета министров СССР от 10 октября 1958 г. потребовала ускорить продажу техники колхозам и, мало того, сократить установленные ранее сроки ее оплаты. В результате к концу 1958 г. 75% тракторного и 66% комбайнового парка МТС (соответственно 482 и 215 тысяч машин) было продано{1635}. Но реформатору не терпелось подвести итоги. Не устраивал его, очевидно, и 21 млрд. рублей, уже вырученный за продажу техники. Эта сумма могла бы быть гораздо больше, если бы 19% колхозов не продолжали обслуживаться МТС. Дабы покончить с их «иждивенческими настроениями», Хрущев на пленуме ЦК КПСС 15 декабря 1959 г. предложил подумать:

— Надо ли сохранять в дальнейшем часть машинно-тракторных станций? Может быть стоит посоветовать колхозам, чтобы они, скажем, в течение определенного срока купили технику, предупредив, что оставшиеся сейчас машинно-тракторные станции будут реорганизованы?{1636}

Как правило, такого рода вопросы в его устах имели риторический характер. Ответ на них был ему известен. Объявленные ранее постепенность, добровольность, возможность для слабых колхозов в течение двух-трех лет (а порой и до пяти) решать вопросы о покупке техники и полной ее оплате — обо всем этом было забыто. Еще немного нажали на колхозы (а местные власти хорошо умели это делать), и вопрос фактически был решен на протяжении 1959 г. Государство выручило от этой операции 32 млрд. рублей{1637}. Для покупателей же итог был неоднозначным. Выиграли крепкие хозяйства. Проиграли слабые, принудительные платежи окончательно разорили многие из них. Во многом была разрушена и ремонтная база сельскохозяйственной техники: «реорганизация» 7903 МТС на деле означала ликвидацию половины их, число РТС не превышало 3,5 тысяч{1638}.

Все это, конечно, не могло не сказаться на оценках очевидцев и свидетелей данной реформы.

Положительно отнеслись к ликвидации МТС и продаже техники колхозам только 24,5% опрошенных в 1998 г. и 24% опрошенных в 1999 г.

«Это были нахлебники, они обдирали все хозяйства», — так отзывался об МТС А.П. Дьячков, рабочий совхоза «Зендиково» в Каширском районе{1639}. «До этого МТС технику по блату давал, хорошему колхозу — хорошую технику, плохому — плохую; теперь она будет своя», — рассуждал колхозник И. Н. Лопатников из села Ведянцы в Ичалковском районе Мордовии{1640}. Считала, что так должно и быть, колхозница Е.А. Бакатина из деревни Зубцово в Загорском районе{1641}. Был уверен, что «все должно быть единым», ее муж шофер Ю.С. Бакатин, ставший после этого еще и трактористом{1642}. «Ничего в этом не понимали, но думали, что со своей техникой будет лучше», — вспоминала А.А. Гаранина из деревни Дерюзино (колхоз «Заря») около Загорска{1643}. Надеялась на лучший исход доярка В.А. Грачева из деревни Варавино в Загорском районе{1644}. «Руководству виднее, — считала ее односельчанка М.С. Прошина{1645}. «В нашем колхозе “Путь к коммунизму” появилось много сельхозтехники, а мой брат стал работать на тракторе ДТ-54», — вспоминала Л.С. Смоленская (Шевченко) из села Ивано-Слюсаревка в Кущевском районе Краснодарского края{1646}. «Мужикам работы больше, а нам хорошо, что рядом они», — рассуждала колхозница М.И. Евланова из деревни Ананьинская в Шатурском районе{1647}.

По мнению колхозного механизатора В.А. Егорова из села Мишенка в Гжатском районе Смоленской области, эта мера позволила колхозам стать более самостоятельными, хотя «сначала было плохо — тяжело было покупать технику, кто побогаче — брал что получше»{1648}. Р.И. Бобровникова, продавец из села Михайловка в Железногорском районе Курской области, отмечала не только то, что колхоз стал хозяином техники, но и (в отличие от МТС, где сегодня на тракторе работал один человек, завтра другой, чинил его третий) закрепил трактора за механизаторами, и те их беречь стали, а в случае надобности могли и отремонтировать, они «знали и любили свою технику»{1649}.