Ведьмак из Большого Киева - Владимир Васильев

Она не стала его благодарить. И ведьмак счел это маленькой победой.

5

Под ночлег Геральт выбрал уютный коттеджик чуть в стороне от дороги. Между избранным коттеджиком и точно таким же соседним располагался небольшой дворик с лавочками и костровой ямкой в центре и густыми кустами вдоль заборов.

— Так-сь!

Геральт по-хозяйски осмотрелся, опустив на траву пакет с недавно заготовленными в случайной лавчонке продуктами. Место ему понравилось.

— Пойдет, — объявил он вскоре. — Давай разводи костер и начинай готовить, а я пока коттедж вскрою.

С замком он возился недолго, вторая отмычка с ним совладала без труда. На первом этаже, за крохотной прихожей, помещалась квадратная комната, примерно пять на пять метров. Две кровати, холодильник (пустой), телевизор (с даже не приросшей антенной) на высокой тумбе, стол, четыре стула. Две из четырех стен украшали картины, хотя Геральт при всем желании не мог назвать их стоящими: какая-то абстракционистская мазня. Зато на одной из стен серел сетевой разъем — вещь куда более полезная, чем картины. Скорость доступа по шнурку раз в десять превышала скорость ноутбучного радиомодема. В левом ближнем углу комнаты располагался голубоватый рукомойник, в правом углу —.узкая лестница на второй этаж.

Комната на втором этаже была поменьше: две кровати, две тумбочки и два стула. И две картины, только размером поменьше.

— И это пойдет, — удовлетворился Геральт.

Когда он вернулся во дворик, Синтия беспомощно сидела на корточках перед разложенной на пакетах провизией — курицей в цветастом пакете, банкой консервированных помидоров, куском сыра, круглым хлебом, зеленью. Костром тоже еще и не пахло.

— Геральт, — чуть не плача сказала Синтия. — Я… Я не знаю, что делать…

«Тьфу ты! — выругался про себя ведьмак. — Ну конечно же! С какого перепугу господской дочке учиться стряпне? Ей все приносят на серебряном подносе…»

— Н-да, — вздохнул он спустя секунду. — Ладно. Придется тебя и этому научить. Первым делом нужно позаботиться о костре. А костра без чего не бывает?

— Без дыма? — неуверенно переспросила Синтия.

Геральт подавил смешок. Эх, господские дети, хозяева жизни…

— Без дров!

— А! — сообразила Синтия. — В этом смысле!

— Пошли.

Они обогнули коттедж — и точно, почти сразу наткнулись на частично уже траченную кем-то поленницу под хилым навесиком. Невзирая на хилость, навесик со своим назначением справлялся: досочки были как на подбор, желтенькие, сухие, чуть смолистые.

— Руки вытяни, — велел Геральт, а когда полуорка послушно протянула руки — принялся накладывать доску за доской, пока не получилась приличных размеров охапка.

— Ну, хватит пока. — Геральт деловито отряхнул ладони и быстрым шагом направился к продуктам. Голод донимал все сильнее и сильнее.

Дрова Синтия свалила рядом с костровой ямой, тоже отряхнула руки и вопросительно уставилась на Геральта. Тот первым делом взялся за курицу — содрал цветастую упаковку.

— Чего сидишь, костер разводи! — буркнул он Синтии, потому что полуорка постояла пяток секунд и уселась на лавочку.

— А… А как?

Геральт чуть не выронил курицу на траву.

— Шахнуш тодд! Ты и костры разжигать не умеешь?

— Нет… — жалобно прошептала Синтия и втянула голову в плечи.

— Ты что, никогда ребенком не была? Такой парк под боком…

— Была… Но мы никогда не разжигали костров и не играли в парке…

— Несчастные вы живые, чес-слово, — искренне пожалел ведьмак Синтию. — Ладно, учись и этому.

Курица ненадолго лишилась внимания.

— Бумага есть какая-нибудь?

— Туалетная…

— Не, эта не пойдет. Газета, там, или распечатка. Нету? Тогда возьми в привычку сдирать по пути объявления и плакаты и ныкать по карманам. Часто помогает… и, кстати, не только при разжигании костров.

— А еще когда?

— А, тебе не понять, — махнул рукой Геральт. — Раз у тебя туалетная бумага всегда с собой…

Синтия прыснула в кулак. Геральт тем временем расколол своим тесаком пару досок на щепочки, вынул из нагрудного кармана обрывок какого-то объявления, действительно содранного по пути, скомкал, бросил в яму; построил поверх классический шалашик из щепочек и требовательно протянул руку в сторону полуорки:

— Давай спички.

— У меня нет спичек, — сказала полуорка, на этот раз уже особо не смущаясь. И, предваряя очередной педагогический выговор Геральта, торжествующе закончила: — Но есть зажигалка!

И, сияя, будто начищенный к празднику самовар, вынула из кармана редкий по красоте экземпляр «Вулкана».

— Хм… — Геральт, самую малость смутившись, поскреб в затылке. Он ведь и вправду решил в очередной раз преподать Синтии урок выживания, потому что был уверен: спичек у нее нет. — Ладно, давай зажигалку.

Костер радостно занялся.

— Будешь подбрасывать дрова, — распорядился Геральт. — Да сначала те, что потоньше, а как хорошо разгорится — тогда все равно какие. Только много не наваливай, затушишь. Усекла?

— Усекла, герр учитель! — весело ответила Синтия. От недавней растерянности не осталось и следа, она повеселела и раззадорилась.

— Какой я тебе учитель, — проворчал Геральт. — Нянька разве что…

Курицу ведьмак насадил на ружейные шомпола и пристроил покуда подле костра, на паре силикатных кирпичин. Открыл банку с помидорами, нарезал хлеб и сыр, довольно крякнул, оглядев накрытый «стол», а потом, подхватив по пути бутылку пива, уселся на лавочку и вольготно откинулся на спинку.

На половине бутылки он лениво скомандовал:

— Эй, воспитуемая! Хорош дрова кидать, достаточно уже. Пусть прогорят слегка. Можешь отдыхать… некоторое время.

Синтия охотно встала с корточек, машинально потянулась поправить волосы, но наткнулась ладонью на короткую стрижку и малость поскучнела.

«Нет, — подумал Геральт, глядя на нее. — Все-таки женщины слеплены из какого-то иного теста, чем мы. Так убиваться по состриженным волосам! Идиотизм».

Потом ведьмак показывал Синтии, как печь у огня курицу, поливая стекающим в подставленную плошку жиром. Снисходительно похихикал, когда Синтия удивилась: она была убеждена, что курице надлежит находиться над костром. Геральт еще более снисходительно объяснил, что можно и над, но тогда костер должен еле-еле теплиться, тлеть скорее, но на самом деле целиком курицу тогда не приготовишь: придется либо срезать готовые кусочки на манер шаурмы, либо заранее разрезать тушку на части и устроить нечто на манер шашлыка. А вот когда рядом приличный жар, да исправно эту синюю птицу вертеть, тогда и целиком зажарится как миленькая. Вернее, запечется. Или загрилится — как правильно сказать-то?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});