Уитни, любимая - Джудит Макнот

Ни разу за последние четыре недели Уитни не позволила себе думать о той ужасной ночи, но теперь, стоило лишь начать, и она не могла остановиться. Она должна проклинать этого холодного, жестокого человека, лишившего ее невинности. Но вместо этого видела перед собой его обезумевшее лицо, выражавшее страдание, сожаление и боль в тот момент, когда он обнаружил, что она девственна.

Уитни пыталась воспроизвести в памяти все те оскорбительные, унижающие слова, которые он говорил ей. Но вместо этого ощущала только нежное прикосновение рук, гладивших ее волосы, и слышала искаженный мукой голос: «Не плачь, малышка. Пожалуйста, не плачь».

Колючий, раздирающий горло ком все рос и рос, но теперь она страдала не за себя, а за Клейтона. И, поняв это, девушка в бешенстве вскочила.

Она, должно быть, безумна, совершенно безумна! Жалеет насильника, бесчеловечного негодяя! Да она не желает больше никогда в жизни видеть его! Никогда!

Девушка быстро пошла по тропинке; порывы ветра рвали с головы капюшон плаща. Но тут ветер улегся так же внезапно, как начался, с дерева спрыгнула белка и уселась, настороженно наблюдая за Уитни. Уитни тоже остановилась, ожидая, что зверек убежит, но тот что-то укоряюще затрещал на беличьем языке.

Увидев лежавший у ног желудь, Уитни подняла его и протянула белке. Зверек испуганно моргнул, но не подошел ближе, поэтому Уитни бросила ему желудь.

– Лучше тебе взять его, – тихо посоветовала она, – зима не за горами.

Белка жадно оглядывала драгоценный желудь, лежащий всего в нескольких дюймах, но, так и не решившись приблизиться, удрала.

Ни разу за прошедшие недели Уитни не нарушала твердого обещания не плакать, и ей это удавалось, но тяжкий груз эмоций все копился и копился в душе. Маленькая белка, которая предпочла отказаться от лакомого кусочка, чем взять то, чего касалась Уитни, оказалась последней каплей, переполнившей чашу.

– Ну и подыхай с голоду, – выдавила Уитни, и слезы хлынули из глаз. Повернувшись, она машинально побрела, сама не зная куда.

Соленые струйки все текли по щекам и жгли веки, но девушка не могла остановиться. Она плакала, пока слез горечи и боли больше не осталось, и, как ни странно, настроение ее немного улучшилось. К тому времени, как Уитни добралась до дома Арчибалдов, она чувствовала себя гораздо бодрее, чем за время, прошедшее с тех пор, как случилось «это».

Лорд Арчибалд этим вечером уехал по делам, так что Уитни и Эмили уютно устроились за ужином в комнате Уитни, и девушка почувствовала, что снова может радоваться жизни.

– Ты сегодня на редкость хорошо выглядишь, – поддразнила Эмили, наливая чай.

– И чувствую себя так же, – улыбнулась Уитни.

– Прекрасно. Тогда могу я кое о чем тебя спросить?

– Спрашивай, – разрешила Уитни, поднося к губам чашку.

– Мать написала мне, что ты помолвлена с Полом Севарином. Это правда?

– Нет, с Клейтоном Уэстморлендом, – поспешно ответила Уитни, словно защищаясь.

Бесценная старинная чашка выскользнула из пальцев Эмили и с грохотом разлетелась по полу. Глаза Эмили раскрывались все шире, а лицо расплывалось в улыбке.

– Ты… не шутишь? – еле выговорила она.

Уитни покачала головой.

– И уверена в этом?

– Совершенно.

– Но я не могу поверить в это! – воскликнула Эмили. У нее был такой скептический вид, что губы Уитни задрожали от смеха.

– Хочешь поставить новый соболий плащ на то, что я не обручена с ним?

– А тебе очень хочется получить его? Достаточно, чтобы солгать?

– Очень. Но я не лгу.

– Но как… как это произошло?

Уитни открыла рот, чтобы объяснить, но тут же передумала. Она отчаянно нуждалась в человеке, которому могла бы открыть сердце, но слишком боялась. Сегодня впервые за месяц она снова почувствовала, что жива, и не хотела рисковать вновь обретенным хрупким спокойствием.

– Нет, Эмили, – вымолвила она наконец, – вряд ли это такая уж хорошая идея.

Она нервно вскочила, и Эмили тоже поднялась, с радостным удивлением глядя на подругу.

– Нет уж, так или иначе, ты должна все объяснить! – тихо рассмеялась она. – И расскажешь мне все до последней мелочи об этом невероятном романе, даже если мне придется силой вырывать у тебя подробности. Ну а теперь начни с самого начала.

Уитни попыталась было отказаться, но Эмили выглядела такой счастливой и решительно настроенной, что все усилия были бесполезны. Кроме того, ей самой неожиданно захотелось облегчить душу.

Уитни снова уселась, и Эмили устроилась рядом.

– Думаю, все началось несколько лет назад, еще до моего выхода в свет. Клейтон сказал, что впервые увидел меня и тетю в шляпной лавке. Хозяйка пыталась убедить меня купить уродливую шляпку, украшенную искусственными фруктами…

Когда история уже подходила к концу, Эмили почти благоговейно воззрилась на подругу.

– О Боже, – прошептала она, – это слишком восхитительно, чтобы выразить словами, и так романтично! Представь себе, потратив столько денег, он вернулся в Англию лишь для того, чтобы обнаружить твое увлечение Полом. – И, проглотив смешок, добавила: – Майкл так беспокоился, что его светлость разобьет тебе сердце, а я вовсе и не думала тревожиться, поскольку видела, как он смотрел на тебя в тот вечер, перед балом у Ратерфордов. Я сразу все поняла.

– Что именно? – осведомилась Уитни.

– Да что он влюблен в тебя, глупенькая! – закричала было Эмили, но тут же в недоумении осеклась. – Да, но герцог вот уже месяц не был здесь, а я точно знаю, что он в Лондоне, потому что его видели в опере и в театре.

Но тут Эмили заметила, что лицо Уитни приобрело знакомое затравленное выражение.

– Уитни! – выдохнула Эмили. – Что произошло? Ты выглядишь так с той ночи, когда не вернулась домой. Что случилось тогда, какое несчастье?

– Я не хочу это обсуждать! – хрипло бросила Уитни.

Эмили сжала холодные руки подруги.

– Ты должна поговорить с кем-то о том, что терзает тебя. Я не пытаюсь вмешиваться, но знаю, что ты не сказала правды. Видишь ли, я стояла у окна, когда ты вернулась, и видела герб на дверце экипажа. Это была карета герцога, не так ли?

– Ты сама знаешь, – пробормотала Уитни, наклонив от стыда голову.

– И мне известно также, что ты уехала с ним, это и Карлайл подтвердил. Хотя, – добавила она с улыбкой, – он так напился в ту ночь, что упорно настаивал, будто герцог Клеймор появился из ниоткуда и насильно утащил тебя в ночь. Конечно, я ни минуты ему не верила… о Боже милостивый! – вырвалось у нее. – Именно так все и было? Верно?

Уитни кивнула.

– Куда он увез тебя? – требовательно спросила Эмили дрожащим от дурного предчувствия голосом. – На другой бал?