Приключения Тома Сойера. Приключения Гекльберри Финна - Марк Твен

Когда прочитаешь роман, становится ясно, что одураченный Селлерс лишь в грезах видит лавины золотых монет, а в жизни миллионы добывают такие люди, как другой герой этого романа — продажный и беспринципный хапуга сенатор Дильворти.

«Мы коснулись одной печальной черты, — писал Марк Твен в предисловии к одному из изданий романа, — и олицетворение ее доставило нам мало радости — это позорная продажность, в последнее время вкравшаяся в нашу политическую жизнь и в немногие годы распространившаяся до такой степени, что разложение охватила часть каждого штата, каждой территории союза…» Стремление делать деньги, жажда золота губительны для человека и для нации. В конце книги Марк Твен восклицает: «Нет, героя читатель должен искать в другом веке, не позолоченном!»

Так начал писатель искать героя, не испорченного золотой горячкой. Так зарождалась повесть о Томе Сойере, о простом пареньке, не желающем жить «по правилам», о мальчишечьей вольнице, которая так далека от порядков, царящих в Америке позолоченного века.

***

Замысел нового романа — «Приключения Гекльберри Финна» — возник у Твена еще тогда, когда он заканчивал свою книгу о Томе Сойере, и сразу же пришло убеждение, что в этой новой книге не Том будет главным героем. Марк Твен так и писал одному из своих друзей: «Том Сойер для этого не подойдет». Главным, любимым на всю жизнь героем становится мальчишка-беспризорник, «романтический бродяга» Гек Финн.

Когда Гек, убежав от вдовы Дуглас, говорит, что не хочет больше богатства, что жить «в этих гнусных и душных домах» все равно, что сидеть на горячей плите, — тогда Том требует, чтобы Гек вернулся. «Да ведь все так живут, Гек», — говорит Том. А Гек отвечает: «Ах, Том, какое мне до этого дело! Я — не все, мне это невтерпеж».

Гек любит свои лохмотья, вольный воздух на берегу реки, бочку, служившую ему домом; Гек не может привыкнуть жить в четырех стенах и спать в постели. Сначала может показаться, что в этом и заключается главное различие между ним и Томом. Но на самом деле различие гораздо глубже — это выясняется в новом романе Марка Твена.

У Гека совсем иные приключения, совсем другая жизненная судьба. Том живет выдумками в мире своих фантазий, для него вся жизнь как будто продолжение любимых книг и игр. Гек — весь на земле. Условия жизни мальчишки-беспризорника развили в Геке здравый смысл, практическую сметку, а не увлечение книжной фантастикой. Даже играми, затеянными Томом, Гек в этой книге не увлекается. «Он-то, кажется, поверил и в арабов, и в слонов, ну а я — дело другое», — думает Гек и решает: «Все это чепуха».

В повести «Приключения Тома Сойера» мальчики убежали на необитаемый остров и решили было стать пиратами. В новой книге Гек тоже убегает на Джексонов остров — один, не ради игры, но спасая свою жизнь и свободу.

На острове никто больше не преследует Гека, он избавился от отца, он живет вольной, независимой жизнью. Гек оказался в положении Робинзона Крузо, и он прекрасно справился со своей задачей: устроил себе из одеяла нечто вроде палатки, ловил рыбу, стрелял дичь и жарил еду на костре. Сначала Гек чувствовал себя хорошо и привольно, как птица в гнезде. Лежа на земле, он глядел на танцующие солнечные блики, проникающие сквозь густую листву, а белки дружелюбно посматривали на него с деревьев; вечером он слушал реку, глядел на сверкающие звезды.

Однако, прожив так трое суток, Гек все больше начинает испытывать тоску. Он перехитрил своих преследователей, он живет независимой жизнью, но оказалось, что такая воля — не по нем: одиночество не может быть настоящей свободой.

Джима Гек встретил на острове неожиданно и случайно. Но эта встреча определила его дальнейшую судьбу, и приключения, и душевный мир.

Все приключения Тома произошли в маленьком, захолустном городишке. Перед глазами Гека, когда он плывет вместе с Джимом по Миссисипи, проходит жизнь почти половины Америки — страшная жизнь американского рабовладельческого Юга.

Гек помогает Джиму скрываться. Однако в его мальчишеской душе происходит внутренняя борьба. Гек — такой же ребенок, как и Том, но жизнь ставит перед ним серьезный, совсем недетский вопрос. Все вокруг него верят, что удел негров — рабство, что закон продажи людей справедлив, что помочь рабу бежать — значит совершить преступление перед людьми и перед богом. Так думает и сам Гек — ведь он родился и вырос на Юге. Спасая Джима, он чувствует себя «последней дрянью, последним негодяем и подлецом». Он думает, что его долг — выдать Джима, и дважды он был готов это сделать. Но Гек отрекся от того, что считал своим долгом, он остался верным своему черному другу. И хотя до конца Гек так и не понял, что перед ним огромная несправедливость, что, заступаясь за Джима, он и выполняет свой подлинный долг честного человека, он все-таки не побоялся пойти против закона, против людского мнения — предрассудков и лжи, против самого бога. Пусть люди, пусть бог ополчатся на него за это!

Когда Джима поймали и он снова оказался рабом у Фелпсов, то бежать ему вместе с Геком стал помогать и Том. «Одно было верно: Том Сойер не шутя взялся за дело и собирается освобождать негра из рабства, — удивляется Гек. — Вот этого я никак не мог понять. Как же так? Мальчик из хорошей семьи, воспитанный, как будто дорожит своей репутацией, и родные у него тоже вряд ли захотят срамиться; малый с головой, не тупица; учился все-таки, не безграмотный какой-нибудь, и добрый, не назло же он это делает; и вот нате-ка — забыл и про гордость, и про самолюбие, лезет в это дело, унижается, срамит себя и родных на всю Америку! Никак я этого не мог взять в толк».

Но, в сущности, мальчики совершенно по-разному относятся к Джиму. Том освобождал свободного негра, зная, что мисс Уотсон дала ему вольную. Для Тома освобождение Джима — «веселая игра», «богатая пища для ума», но если Том играет, то Гек помогает Джиму, даже считая, что обрекает себя на муки ада.  

Тому скучна жизнь стоячего болота захолустного городка, его мечты не похожи на мечты взрослых. Но все-таки в конце концов Том остается «порядочным мальчиком». Много позже, думая о своем герое, Марк Твен писал, что Том, когда он вырастет, когда перестанет играть, будет «лгать, как лгут все». О Геке же Твен, уже будучи стариком, через двадцать лет после того как закончил этот роман, вспоминал как о самом дорогом для него герое — как о человеке, который смог сохранить свою независимость, смог не подчиниться лжи к предрассудкам, встал против всех на защиту обиженного.

Только здесь, на плоту, плывущем по бескрайной Миссисипи, убежав от американских законов и порядков, вдвоем с негром, самым беспомощным и несчастным в Америке человеком, Гек почувствовал настоящую свободу, «...нет лучше дома, чем плот, — думает Гек. — Везде кажется душно и тесно а на плоту — нет. На плоту чувствуешь себя и свободно, и легко, и удобно». Совсем другая вольница — если сравнить жизнь Гека на плоту с жизнью Тома Сойера в Санкт-Петербурге — встает со страниц романа. Это уже не только воспоминания писателя о детстве, о счастливой поре, когда можно игрой и фантазией преобразить убогую жизнь, оставаясь далеким от мира взрослых, от идеалов позолоченного века, от всего американского образа жизни, — это мечта о свободе для беззащитных и бесправных в Америке о дружбе черных и белых бедняков.

* * *

Время, когда Твен работал над романом «Приключения Гекльберри Финна», было сложным периодом в истории американского Юга. Уже после того, как в результате победы Севера в гражданской войне рабство было отменено, бывшие рабовладельцы-плантаторы пытались снова ввести его в южных штатах; они хотели снова главенствовать в стране, они создавали террористические организации, пытаясь в крови потопить борьбу черных и белых бедняков за свободу. Тогда и был создан сохранившийся до наших дней ку-клукс-клан, позорная слава которого облетела весь мир. Плантаторы линчевали негров, костры пылали по всему Югу, а победившая буржуазия Севера беззастенчиво грабила побежденные штаты и смотрела сквозь пальцы ка террор ку-клукс-клана. Бедняки же — и белые и негры— боролись за искоренение рабства и его пережитков, за то, чтобы свободы, провозглашенные конституцией, не оставались только на бумаге. «Сорок акров земли, мул и гражданские права» — таковы были их незамысловатые требования.

К концу 70-х годов народная борьба была подавлена, буржуазия Севера пошла на сговор с плантаторами, увела с Юга последние войска, — на Юге победила реакция. «Замкнутость, заскорузлость, отсутствие свежего воздуха, какая-то тюрьма для освобожденных негров — вот что такое американский юг», — писал об этом Ленин.

Американские писатели тех лет боролись с реакцией Юга различными способами. Многие писатели, такие, как А. Турже, описывали современные события. В их книгах негры после победы Севера в гражданской войне рвутся к труду, к образованию, они требуют не больше того, что им обещано законом. Но в ответ запылали костры и выросли виселицы ку-клукс-клака.