Терской фронт (СИ) - Борис Громов

— Подъем, мужики, к нам начальство едет! Становись в три шеренги!

Народ на площади зашевелился. Первыми в строй вставали более привычные к построениям бойцы Охранной Роты и Дорожной Стражи, вслед за ними пристраивались ополченцы. Я, как и положено по Уставу, встал на правом фланге, чуть впереди строя. Минут через десять на площадь выруливают три БТР-90, новенькие и даже не сильно испачканные, с которых четко и слаженно, будто на учениях, спрыгивают гибкие и резкие парни в цифровом камуфляже и таких же, как и у меня «Алтынах». Рассыпавшись по периметру площади, они грамотно берут под контроль всю прилегающую территорию, умудряясь при этом не шибко-то мозолить глаза. Понятно, «преторианцы», личная охрана. Следом на площадь выезжает колонна из трех пятнистых «Тигров», к которым бросается уже слегка пришедший в себя «подпол». Из бронированных внедорожников выбираются сразу десяток офицеров с весьма солидными «созвездиями» на погонах: самые младшие среди них — полковники. Узнаю только двоих. Одного из них, полковника Григорьева, я знаю лично по Ростову, фотографию второго, Министра Обороны Югороссии, генерала армии Зарубина, однажды видел в газете. Угу, понятно, генералитет на сафари, бляха-муха. Что, решили на живых солдатиков поглядеть? Ну, поглядите, коли совесть позволит. Вот они мы, ваши пешки, которых вы со спокойной совестью на размен кинули. Ну, да, вы ж стратеги: дивизию — налево, дивизию — направо, а вот этот полк — в засаду положим… А то, что за вашими планами живые люди стоят, у которых семьи, дети, которые жить хотят, вам наплевать. Главное — чтобы приказ выполнили. А кровушку-то, ее из высокого кабинета в штабе не видать. Так что, поглядите на нее хорошенько, пока возможность есть!

Подполковник уже что-то тараторит на ухо одному из сопровождающих Министра полковников, скорее всего, судя по выражению лица, на меня ябедничает. Да и хрен с тобою, золотая рыбка, стучи на здоровье. Мне на все ваши начальственные закидоны — плевать с высокой колокольни. Один черт, лейтенант я «игрушечный», никакими приказами не проведенный. Опять же, не я к вам просился — сами позвали. Уйду снова в наемники, и можете поцеловать меня точно между ягодицами! Видимо, жалуется «подпол» недостаточно тихо, потому как Зарубин вдруг останавливается, несколько секунд его слушает и хорошо поставленным командирским голосом, негромким, но отчетливо слышимым по всей площади произносит:

— Майор, а ну-ка, исчезни с глаз моих долой.

— Я подполковник, товарищ генерал армии, — жалобно блеет тот.

— Еще одно слово, и ты с этой площади капитаном уедешь, а то и старлеем, — окончательно размазывает его Министр и направляется прямо ко мне. Пора, наверное.

— Равняйсь! Смирно!!! — рявкаю я и иду ему навстречу.

Шагов за десять он переходит на строевой шаг и вскидывает правую ладонь к блестящему лаковому козырьку своей фуражки в воинском приветствии. У меня вместо головного убора — черная бандана наемника, да и не положено мне, с автоматом на плече, козырять. Поэтому я просто вскидываю подбородок еще выше и чеканю шаг, будто на Красной площади.

— Товарищ генерал армии, весь личный состав гарнизона станицы Червленная, оставшийся в живых и способный стоять в строю — построен. Исполняющий обязанности командира гарнизона лейтенант Тюкалов!

Отрапортовав, я замираю, глядя в глаза Зарубину. И вдруг понимаю, что здорово только что в своих мыслях ошибся. Не наплевать ему на нас. И пешками разменными он нас не считает. Потому что в глазах у этого пожилого, но все еще могучего мужика — боль. Настоящая, неподдельная. Больше всего он похож сейчас на того генерала, которого Георгий Жженов в «Горячем снеге» сыграл, хотя, внешне между ними почти ничего общего. Только эта боль в глазах. Только осознание того, сколько человек погибло для того, чтобы выполнить его приказ. Да уж, похоже, повезло Югороссии с Министром Обороны.

— Вольно, ребята, — командует он и обводит глазами замерших в строю защитников станицы. — Спасибо вам, казаки, и простите нас. Вы сделали все, что должны были, все, что могли и даже больше. И, знайте, именно вы положили тут начало будущей победе.

Министр снова вскидывает ладонь к козырьку и, резко развернувшись через левое плечо, шагает назад к «Тиграм».

Эпилог

— Ну, так что, молодой человек? Решились?

Генерал-Губернатор Терского Фронта, пожилой и, если бы не китель с генерал-полковничьими погонами и внушительным «иконостасом» на груди, совершенно не военного вида дедуля с коротко стриженым ежиком седых волос и умным, пронзительным взглядом карих глаз внимательно смотрит на меня. Да уж, подумать есть над чем. Такие предложения каждый день не делают. Но, если честно, как-то не ожидал я подобного, когда меня вдруг в Ханкалу вызвали. Думал, что к медали меня какой-нибудь представили, а может, чем черт не шутит, и к ордену. Вон, на всех выживших бойцов Охранной Роты и Дорожной Стражи за прошедшие две недели просто настоящий дождь из наград пролился, да и ополченцев с наемниками не забыли. Правда, последних награждали все больше деньгами: первым порушенное турками хозяйство восстанавливать нужно, вторыми тоже звонкая монета как-то больше интересна. А тут — такая вот неожиданность.

— Благодарю, товарищ генерал, но, я, пожалуй, откажусь. Нет, вы не подумайте, должность командира Охранной Роты и капитанские погоны — предложение щедрое, даже, пожалуй, слишком. Но вот только у меня другие планы.

— Не поделитесь? — Генерал-Губернатора мой отказ если и удивил, то он это никак не показал.

— Почему бы и нет? Кузьма Четверть погиб. Костя Убивец во время боя сильно колено травмировал. Врачи ногу сохранили, но вот полного выздоровления не обещают. Поэтому, решил Костя с поста командира отряда уйти и стать вместо Четверти координатором и посредником. А меня на свое место прочит. И парни его в этом вопросе поддерживают.

— Знаете, Михаил, я вас не понимаю, — качает головой Генерал-Губернатор. — Мы ведь вам предлагаем практически тоже самое. Мало того, Охранная Рота по численности гораздо больше вашего отряда, особенно с учетом последних потерь.

— Численность — это не проблема. Но наемники мне все же ближе, уж извините. Так что, костяк отряда мы сохранили, доберем новичков да буду из них бойцов делать.

— Что ж, ваше право, — развел руками пожилой генерал. — Тогда — готовьте своих подчиненных как можно лучше. Думаю, такие люди как вы и ваши товарищи стране еще не раз понадобятся. Не смею больше задерживать, всего доброго.

Я жму ему на прощание руки и иду к двери кабинета.

— Эх, лейтенант-лейтенант, — со вздохом бросает мне вслед генерал. — Ты ведь по характеру — воин, защитник. Для таких как ты, Родину защищать — даже не профессия, а смысл жизни. Как же ты без армии-то жить будешь?

Как? Хороший вопрос! Я даже на секунду усомнился в правильности своего поступка. Но потом вспомнил бездонные озера Настиных голубых глаз, огромные и счастливые, какими они были четыре дня назад, когда я, навещая в Моздоке лежащего в госпитале Костылева, сделал ей предложение…

— Как жить буду, спрашиваете? Долго и счастливо!

Конец первой книги.Чечня, ноябрь 2009 г. — Сергиев Посад, ноябрь 2010 г.

Примечания

1

РПС — ременно-плечевая система для размещения боеприпасов и снаряжения.

2

РДшка — РД-54, ранец десантный.

3

«Алтын» — боевой защитный шлем с забралом для спецподразделений МВД и ФСБ.

4

«Аглень» — одноразовый противотанковый гранатомет РПГ-26.

5

«Мародерка» — она же «сухарка», она же «дей-пак», небольшого размера подсумок для всякой всячины, крепящийся к разгрузочному жилету или РПС на спину или на поясницу.

6

Куда идет колонна?

7

Где остальные?

8

Что ты говоришь, русская собака? Эй, они хотят уйти! Можно?

9

Серьезно? Нет, блядь, нельзя!

10

«Березка» — один из вариантов камуфляжной расцветки маскхалатов.

11

Буторфанол — буторфанола тартрат, аналог промедола.

12

«Нехват» (армейский сленг) — вечно голодный человек, обжора.

13

«Икар» — находящаяся в Моздоке компания, занимающаяся изготовлением экипировки и снаряжения и пошивом форменного обмундирования.

14

«Костер» — сорокамиллиметровый подствольный гранатомет ГП-25.