По ту сторону Алой Реки - Криптонов Василий

Мэросил ударил наотмашь, и Левмир вылетел с помоста. И не смотрела что с ним. Если Мэросил выживет — умрут все. Лорд вырвал нож из груди — сердце настоящего вампира не так уязвимо, как сердце баронета. Огромная рана на шее слишком медленно затягивалась. И ударила ножом по горлу. Мэросил всхрипнул, махнул рукой, но девочка поднырнула под локоть, ткнула ножом в бок. Тело вспомнило уроки Ратканона — сделав подсечку, И бросила врага лицом вниз — прямо в горящие доски. Настил провалился, Мэросил исчез в бушующем огне. Собрав все силы, И грянула в пролом целый столб огня, чувствуя, как чернеют склеры, как жажда полонит мозг. Теперь не отделаться несколькими глотками.

Кто-то схватил ее, потащил прочь. И обернулась, готовая пустить в ход клыки, но увидела Левмира.

— Сгоришь! — закричал он.

Действительно, кругом бушевал огонь. И позволила унести себя. Левмир спрыгнул на землю в тот миг, когда помост будто взорвался. Пылающие волки выскочили из огня, с ревом бросились в разные стороны, атакуя людей. Левмир побежал наперерез одному из них с топором, а И сделала то единственное, что еще могла. Бросила навстречу Мэросилу свою стаю. Серебристые волки ринулись в бой.

* * *

Люди погибали. Гидар, сменив самострел на топор, зарубил одного вампира, прежде чем лишиться головы. Кутаз погиб в самом начале, лишь оцарапав соперника. На остальных Сардат даже не смотрел. Несся вперед, рубил, пинал, не замечая ран, не чувствуя, как струится кровь. Какая разница? Мы все равно готовились умереть!

Удар вампира отбросил его в пылающий дом. Доски сломались под тяжестью тела, но, несмотря на боль, Сардат тут же вскочил. Куртка горела, пришлось прокатиться по земле. Это спасло от волчьего прыжка. Волк горел! Сардат не успел атаковать, потому что на волка бросились трое других, серых. Значит, И еще жива! От этой мысли Сардат пришел в восторг. Взгляд заметался по сторонам, выискивая жертву. И вдруг стало ясно, что битва завершена. На ногах остался один вампир, и с ним дрался Рамокс. Человек отступал под свирепым натиском. Сардат побежал на помощь.

Лезвие бывшей косы вспороло воздух — в последний миг вампир почувствовал опасность и отскочил. Рамокс тут же вцепился ему в горло, но отлетел в сторону. Сардат воспользовался заминкой. Высоко подпрыгнув, выбросил вперед ногу, и сладостное чувство удара наполнило душу ликованием. Вампир упал. Взметнулась коса. Вампир закрывался руками, и кисти отлетели, отрубленные. Не обращая внимания на дикий вопль, Сардат вновь поднял оружие и, упав, вонзил его в грудь врага. Слишком далеко от сердца! Вампир оттолкнул Сардата, окровавленные культи неуклюже попытались вытащить лезвие, но только согнули. Сардат налетел на вампира, будто в пьяной драке.

— Не надо! Было! Сюда! Приходить! — орал он, сопровождая каждое слово ударом кулака. Красивое, с тонкими чертами лицо вампира превращалось в кашу. Сардат не останавливался. Он уже не говорил — рычал, как зверь, вкладывая в удары всю ярость, всю боль от потери друзей, все отчаяние от рухнувшей жизни. Наконец, обессилев, схватил голову вампира и повернул на бок. Отчетливо хрустнули позвонки. По обезображенному телу пробежала судорога.

— Готов? — подскочил Рамокс. Он тяжело дышал, зажимая рваную рану в боку.

— Хватай!

Потащили тело к огню. Где-то поодаль Левмир добивал волка топором. Еще дальше стая серебристых расправлялась с догорающими волчьими полутрупами. Победа. Победа!

Тело загорелось, будто сухая солома. Суча ногами, рыча, вампир пытался вылезти, но Сардат пинком отправил его обратно.

— Передай привет на ту сторону! — крикнул. — Скажи, что мы еще не скоро.

Подошел Левмир, держа на руках обессилевшую И. Девочка стонала, крупная дрожь колотила ее.

— Что с ней? — Сардат переключился на новую проблему.

— Кровь, — шептала И. — Нельзя… Я… Убью…

— Заткнись и кусай! — Сардат сунул ей под нос запястье. — Быстро! Ну!

Рамокс качал головой:

— Командир, ты бы хоть предупреждал, что за гости у нас…

— Не нравится — иди поплачь, — огрызнулся Сардат. — Пей, тебе говорю! А ты, — он посмотрел в глаза Левмира. — Оттолкни меня, когда совсем плохо будет. Нас здесь трое осталось. Так ведь?

— Трое, — кивнул Рамокс. — Да и мне все равно как-то погано… Отчего б не покормить милашку напоследок?

И боролась с собой, понимая бессмысленность борьбы. Застонав, вонзила в руку клыки. Сардат вздрогнул, но не сдвинулся с места. Сладкая дымка заполнила сознание. Исчез мир, осталась лишь невероятная, непостижимая сладость, и страх. Больше, чем жизнь, больше, чем смерть, и гораздо сильнее, чем любовь. Теперь он понимал, что имела в виду И: «Еще чего! Чтоб вообще за мной хвостом ходил?» О да, он пойдет за ней хвостом, куда угодно!

Удар привел его в чувство, разрушил сладкую грезу. Сардат открыл глаза и увидел Левмира, к шее которого приникла И. Хотел возмутиться, но обнаружил, до какой степени слаб. Голова кружилась, руки и ноги отказывались слушаться.

Лицо Левмира стремительно бледнело, под глазами появились круги. Губы приоткрылись… И оттолкнула его сама.

— Я не могу! — закричала девочка.

— Рамокс! — бросил Сардат.

Рамокс шагнул к И.

— Давай, маленькая. Делай, что нужно.

Клыки впились в предплечье. Рамокс мужественно держался, скрипя зубами. Судя по лицу, ему укус И не принес ничего, кроме боли. Наконец, она отстранилась. Сардат перевел дух, увидев, как глаза девочки возвращают естественный цвет. Она начала дышать — громко, тяжело, с всхлипываниями. Подползла к Левмиру, и тот положил окровавленную руку ей на голову, успокаивая, лаская.

— Хм, командир, а у меня рана затянулась, — удивился Рамокс, осматривая бок.

— Да ты что?

— Ага. Вот они, оказывается, чего умеют.

Сардат поглядел на свои раны. Всерьез его никто не зацепил — так, царапины глубокие. Но кровоточить перестали, да и выглядели, будто им дня три.

— И на том спасибо, — пробормотал Сардат, поднимаясь на ватных ногах.

Обошел поле боя. Пятеро вампиров лежали несожженными, и Сардат жестом подозвал Рамокса. Кряхтя, они принялись носить тела к огню. Проходя мимо одного из трупов, Сардат заметил движение.

— Погоди, — сказал Рамоксу и положил вампира.

Токсар, печальный вестник из рудничьего поселка, был еще жив. С разорванным горлом, распоротым животом он продолжал хрипло дышать. В левой руке кирка, испачканная кровью. Безумные глаза смотрят в небо. Сардат нагнулся над ним, и Токсар его узнал.

— Свободны? — выдохнули посиневшие губы. — Свободны?

— Свободны! — кивнул Сардат.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});