Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды - Ира Аллор

— И то верно, там же Мелькор будет, и Гортхауэр…

— А Айо и Златоокий? Если и они придут?

— И Охтариэн с Талионом… Да, мы должны быть рядом. — Алтарэн решительно тряхнул гривой спутанных волос.

— Но у нас есть еще пара часов, — улыбнулась Весенний Лист и поцеловала его.

* * *

Явившись к берегу моря, Оромэ и Йаванна увидели у кромки прибоя бледно-зеленое платье Ити, ветер трепал ее волосы, и рука Алтарэна лежала на плече майэ…

Глава 20

Когда солнечные лучи разогнали по дальним углам остатки зеленовато-плесенных сумерек, круглая вершина холма Маханаксар была заполнена.

Валар в сопровождении сотворенных занимали полагающиеся им места. Шепотки и догадки шелестели в воздухе, мешаясь с шорохом утреннего бриза и всхлипами чаек. Валмар Многозвонный уже с вечера гудел, как разворошенный улей, слухи множились с каждым часом, хотя от серьезных обсуждений воздерживались — ни к чему.

Феантури, еще ночью успевшие обменяться сведениями, теперь тревожно поглядывали в сторону Ойлоссэ — оттуда ничего нового не поступало.

Те обрывочные данные, что Ирмо получил от Эонвэ через Айо, учитывая поспешное отбытие Варды из Лориэна, складывались в картину весьма тревожную…

Айо все же пожелал присутствовать на Круге — если уж Тулкас пробудил своих, то и ему, Мастеру Иллюзий, там самое место. Ирмо не стал с ним спорить. Намо и Вайрэ явились в сопровождении Тирзэ и Тиррина. Ниэнна, само собой, пришла одна. Астальдо вступил в Круг, сопровождаемый с двух сторон пробужденными майар, вооруженными до зубов. Кроме коротких мечей и кинжалов, висящих на поясе, под кожаными рукавами доспехов прятались несколько метательных ножей и дисков, а за пазухой — трехгранные кинжалы-иглы. За голенищами сапог тоже имелся немалый запас — Охтариэн и Талион приготовились подороже продать очередную жизнь. Так что Вала-Воитель чувствовал себя чуть ли не под конвоем; а что тут скажешь — все справедливо, с какой радости его сотворенным доверять кому-либо в Валиноре, включая его самого в первую очередь? Нэсса, усмехаясь, покосилась на супруга, тот пожал плечами.

Когда все были в сборе, холодный ветер волной прошелся по холму, примяв траву вокруг. На мгновение закрыли солнце многочисленные орлиные крылья — на Круг в сопровождении супруги и герольда прибыл Повелитель Арды. Впрочем, вместе с ним прибыла публика разнообразная и довольно пестрая: Ауле с Курумо, «недомайар» Аллор и Эльдин, а за ними — Златоокий, мятежный майа Короля Мира, и сам Отступник — Мелькор-Моргот со своим Учеником, известным в последнее время под именем Саурон. Впрочем, Артано помнили все, а выглядел черный майа именно так, как когда-то. Да и общеизвестный Враг выглядел неплохо — по сравнению с последним Кругом, где он присутствовал.

Публика всколыхнулась, шепотки змейками пробежали меж тронов. Даже для тех, кто был вчера в чертогах Ниэнны, все выглядело несколько неожиданным. Одно дело — сообщить о своем решении присутствующим и отпустить мятежного Валу, другое — собрать Круг и притащить его туда. Для чего? Может, чтобы все-таки пообещал не восставать против Замысла и не чинить препятствий его воплощению на Арде? Или чтобы принародно поблагодарил за милость? А может, буде Мелькор откажется пообещать не влезать со своей Темой, по всей справедливости упечь его хотя бы в те же Залы Мандоса? А чтобы приговор имел официальную силу, нужно участие всех Четырнадцати. Манвэ же всегда действует по принципу «Я решил, мы постановили». Да кто знает непредсказуемого Владыку Арды?

Круг замер в ожидании.

Мелькор с ничего не выражающим лицом проследовал к пятнадцатому трону, так и оставшемуся в Маханаксар с того памятного суда, и встал рядом. Около него на ступеньках расположился Артано-Саурон. Этот трон соседствовал с троном Короля Мира, и недомайар устроились между ними, а Златоокий занял место между Манвэ и Вардой. Часть присутствующих недоуменно переглянулись — о роли Аллора во вчерашних событиях известно было далеко не всем. Нуменорец был чуть бледнее, чем обычно, и щурился на по-утреннему яркое солнце. Златоокий отыскал взглядом Айо и почти незаметно улыбнулся ему. Тот, облегченно вздохнув, улыбнулся в ответ — похоже, его старый друг был в здравом уме, а главное, в твердой памяти.

Охотник переглянулся с Талионом и Охтариэн — наметанным глазом прикинув их подготовленность к Кругу, чуть прикрыл глаза, давая понять, что, буде к тому вынудят обстоятельства, он не оплошает. Весенний Лист стояла рядом. Тирзэ встретился взглядом с Гортхауэром и кивнул ему как старому знакомому.

Вся эта прелюдия не укрылась от Манвэ, методично считывающего и сортирующего мысли и отголоски настроения присутствующих. Основной темой шло опасливо-равнодушное недоумение, кое-где — настороженное ожидание. Отметил, что мятежные майар присутствуют, — значит проигнорировать его заявление после поединка никто не счел возможным, несмотря на неизбежные трудности во взаимоотношениях с пробужденными.

От Короля не укрылась экипировка тулкасовских майар, расположившихся, согласно вроде бы этикету за спинкой трона Астальдо. Тулкас явно понимал, что ему грозит, но не подавал виду — выдержке его можно было позавидовать.

Ульмо, выбравшийся на сушу впервые после полугодичной давности Круга, где решалась судьба Аллора, с некоторым недоумением разглядывал Мелькора. Поймав взгляд Короля, вопросительно вскинул брови. Манвэ ответил ему легкой гримасой — мол, ничего особенного не происходит. Пока все складывалось как он предполагал.

Ну а если многие будут все же благонамеренней, чем ему кажется, и его низложат — что же, невелика потеря. Пусть потом пытаются вместе с Всеотцом приводить все в порядок — без его, Манвэ Сулимо, участия…

Он приподнял руку — Круг замер, стихли все разговоры и повисла густая тишина. Король Мира кивнул глашатаю. Эонвэ, как ни в чем не бывало, сделал шаг вперед и ровным, спокойным голосом начал:

— Слушайте указ Повелителя Арды!

Присутствующие затаили дыхание. Манвэ попытался сосредоточиться на приемлемой личине — когда и как сработает обруч, он не знал, по пугать почтеннейшую публику было бы неуместно.

— По закону Арды, на основании произошедшего вчера в чертоге Ниэнны поединка, — голос Эонвэ, подобно колоколу, звенел над притихшим холмом, легко перекрывая шум моря, — Мелькор и те, кто с ним, более не подлежат преследованию, — еле слышный вдох пронесся в воздухе, — и объявляются свободными отныне и впредь. — Присутствующие робко выдохнули. — Такова моя воля, во имя Арды и Эа, да будет так.

Эонвэ церемонно сделал шаг назад. Манвэ почувствовал непреодолимое желание зажмуриться — воздух давил, как стены, ему показалось, что небо вот-вот обрушится водопадом ледяных глыб. Тяжелое молчание окутало Маханаксар. Свободная центральная площадка словно простреливалась лучами солнца, и страшно было ступить в кажущийся раскаленным Круг.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});