Холодные звезды-2. Долгий путь домой - Вергилия Коулл

Я хотела бы уйти, но не могла. Зевс бы не позволил. Наверно, он специально оставил меня в покое, чтобы исподтишка понаблюдать за реакцией. Ведь ради этого все и затевалось. А я не собиралась доставлять им еще больше удовольствия, чем они уже получали со сцены.

Венера, тем временем, умудрилась вывернуться из рук Кая. Попятившись, она поманила его пальцем. Он двинулся следом. Она легонько перепрыгнула через тело протурбийца, попавшееся на пути. Он перешагнул. Они кружили друг за другом, делая вид, что здесь точно понятно, кто нападает, а кто — обороняется.

Наконец, Кай настиг девушку, заломил ей одну руку за спину, а другую — засунул себе за пояс. Склонился, что-то нашептывая на ухо. Венера прикрыла глаза и облизнула губы, ее щеки раскраснелись. В свою очередь, она тоже приникла к нему, обхватила за шею, запустила пальцы в волосы, активно работая другой рукой.

Когда девушка сдернула обвязанную вокруг бедер Кая шкуру, он уверенным движением толкнул ее на колени. Пристроился сзади, надавив ладонью на спину, чтобы не сопротивлялась. Венера нахмурилась и попробовала сменить позу, но не успела. Одним рывком, отсекая все пути к отступлению, Кай вошел в нее. Девушка откинула голову и ее глаза закатились. Его лицо, наоборот, походило на каменную маску. Размеренно двигая бедрами, Кай поймал ритм, высекая из груди партнерши сладкие всхлипывания и стоны.

К моему горлу подкатился тошнотворный ком. С каждым новым рывком Кая я твердила себе, что он делает это вынужденно, ему не оставили выбора. Нам не оставили выбора. Но все равно едва удерживала непролитые слезы. Слишком уж охотно она отвечала ему, двигаясь навстречу. Слишком легко они подстроились друг под друга. Спаривались, как два диких животных, охваченных похотью, не обращая внимания, где это делают и кто за ними наблюдает.

Кай резко подался вперед, одной рукой прижав голову девушки к земле. Его бедра сминали ее округлые ягодицы, пальцы другой руки оставляли синяки на ее боку. Я поняла, что он кончает в ее податливое тело, крепко зажмурившись и приоткрыв рот, и самое ужасное — в этот момент ему приятно, и он не может сопротивляться своим ощущениям.

Венера рухнула на живот, затем перекатилась на спину. Ее кожа влажно блестела от пота. Кай остался на четвереньках, тяжело дыша и склонив голову. Обессиленные, они принимали овации, которыми щедро одарила публика.

— Ну что, Каисса? — раздался над ухом вкрадчивый голос Зевса, а к моей пояснице прижался его твердый член. — Тебе понравилось сегодняшнее представление?

— Да, — выдавила я, закрывая, наконец, глаза. — Понравилось.

— Все еще хочешь стать одной из нас?

Я покачала головой.

— Теперь еще больше, чем когда-либо.

— Тогда я придумал для тебя испытание, — он потянул за поводок, заставляя меня отклониться назад. — Пройдешь его, и заветный шанс у тебя в кармане.

Толкнув меня к перилам, он закричал, обращаясь к толпе:

— В следующий раз у нас будет еще горячее! Каждый желающий сможет сразиться за право овладеть протурбийской королевой! Только смотрите, у моей сучки есть зубки, может в ответ и покусать! Битва для самых смелых!

В зале разразилась целая буря восторгов. Кай, все еще остававшийся в прежней позе, медленно поднял взгляд. А я не выдержала и отвернулась.

Обратный путь до камер я проделала в сопровождении двух охранников. Зевс, вручив поводок от моего ошейника одному из мужчин, уже спешил принять наполненный бокал из рук Геры, а затем приник к ней в страстном поцелуе, в то время как его самого уже обнимала Артемида. К той пристроился толстяк Аид. Они даже не снизошли до того, чтобы вовлечь в свою оргию меня, хоть я морально приготовилась и к такому варианту развития событий. А может, решили оставить «на десерт», ведь Зевс ясно выразился, что мое выступление не за горами. Внизу, на зрительских скамьях, возбужденные обитатели Олимпа тоже разбредались парами и тройками явно в поисках укромных уголков.

Пока я шла коридорами, которые постепенно наполнялись смехом и звуками чужого секса, охранники открыто обсуждали, примут ли участие в будущем поединке за мое тело. Я слушала их беседу так, словно они говорили о ком-то другом, мне незнакомом и безразличном. Хотелось просто скорее остаться одной.

Тюремный блок не освещался, а за окнами уже опустилась ночь, поэтому олимпийцы подсвечивали себе путь фонарями. Втолкнули в камеру, сняли с меня ошейник, захлопнули дверь и ушли, оставив в полной темноте. Они торопились — видимо, боялись, что все веселье закончится без них. Я постояла, беспомощно озираясь вокруг себя. И вроде бы тихо было, но в голове диким криком звучали сорванные до хрипоты голоса:

— Трахни ее!

— Трахни ее!

— Трахни-и-и!

— Да, вот так!

Я покачнулась, вытянула руку, нащупала каменную стену, прижалась к ней щекой и зажмурилась.

Кай стоит на коленях, смотрит на меня снизу вверх, и в его глазах нет ни вины, ни боли, ни сожаления. Абсолютно пустой и мертвый взгляд. Словно что-то хорошее забрали и у него тоже.

Холод, идущий от вертикальной поверхности, немного отрезвил. Где-то вдали снова послышались шаги. Я тряхнула головой, опустилась на пол и обхватила руками колени. Свет электрического фонаря окрасил коридор в голубоватый цвет, тени заплясали по стенам. В поле зрения появились два олимпийца. На этот раз они привели Кая, к счастью, уже переодетого в свою одежду. Открыли замок моей камеры, придержали решетку:

— Вперед, чемпион.

То ли меня уж не считали такой опасной пленницей, раз решили посадить с ним вместе, то ли посчитали, что теперь, когда остальные камеры пустовали, нечего ходить туда-сюда между ними. Совсем недавно я мечтала оказаться рядом с Каем, обнять его, видеть его. Теперь, когда он вошел, по моей спине пробежал озноб. Готова ли я посмотреть ему в глаза так, как не смогла там, на сцене? Готова ли справиться с тем, что бушевало внутри? Пока что у меня это плохо получалось, и я сделала вид, что целиком поглощена тем, что делают олимпийцы.

Один из мужчин небрежно бросил в нашу камеру несколько круглых плодов и бутылку воды. Второй поставил на пол в коридоре фонарь, выдержав достаточное расстояние, чтобы мы не смогли до него дотянуться.

— Подарки от Зевса, — бросил он и перехватил мой взгляд. — Не тебе. Ему. Неплохо выступил.

Они ушли, а я уставилась в одну точку под ногами. Кожей чувствовала, что Кай стоит надо мной и смотрит в упор, ждет чего-то, какой-то реакции на его появление, но все равно молчала.

— Не хочешь мне ничего сказать по поводу того, что видела? — первым заговорил он.

Я покачала головой. Кай устало вздохнул, поковылял к противоположной стене, едва отрывая ноги от земли. Оперся на нее локтем, тяжело рухнул на одно колено, повернулся и привалился спиной, постанывая сквозь стиснутые зубы. Этот звук вывел меня из ступора. Только теперь я заметила, что все тело Кая слегка подрагивает в ознобе. Он отвернулся к решетке и закрыл глаза, грудь вздымалась и опускалась, на лицо падал свет от фонаря, освещая кровь и краску, которые засохли на коже.