"Фантастика 2023-156". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Кудрявцев Леонид Викторович

— Господи Исусе… И куда же указывал этот «компас»?

— Туда, куда я и так собирался отправиться. И это совпадение меня жутко ободряет.

Впервые за все утро на лице Корина появилась робкая улыбка.

— Ты нашел следы Марты?!

Поплавский кивнул. Но на его лице не было заметно даже тени радости.

— С нами играют в какую-то странную игру, Игорек… — тихо произнес он. — Дурацкое положение: я знаю все ближайшие ходы — наши и противника, но правила игры никак не могу понять. Чего-то от нас очень хотят, и пока мы не сделаем это ЧТО-ТО, нас и пальцем не тронут. Представляешь — меня, Поплав- ского, кто-то разглядывает сверху, словно жука в лабиринте из спичечных коробков! И мне не остается ничего другого, кроме как идти вперед.

Командир так сжал кулаки, что побелели костяшки пальцев.

— Но я обязательно дойду до конца и тогда посмотрю наверх. И вот тут мы начнем новую игру — уже по моим правилам. Как там поется в пиратской песне?

Пятнадцать человек на сундук мертвеца. Йо-хо-хо, и бутылка рому!

Глава 4

К полудню «Белка» перевалила через высокий кольцевой вал и, плавно раскачиваясь на ходу, въехала в кратер Птоломея. Непривычно близкий горизонт скрадывал истинные размеры этого огромного лунного цирка, но Корин все равно был потрясен. Еще перед самой посадкой космолета он в течение нескольких минут разглядывал редкую даже для Луны цепочку из трех огромных, соприкасающихся кратеров — Птоломея, Альфонса и Арзахеля, расположенных в южном полушарии на берегу темного моря Облаков. В центрах двух из них заметно выделялись горки — следы некогда бурной вулканической активности Серебряной планеты. Величественный триплет окружали более мелкие кратеры и несколько лучеобразных лунных трещин, частично погруженных в тень. Асташевский указал на одну из трещин, идущую на северо-запад от кратера Птоломея. Она носила имя Ивана Градова — геолога из Нижнего Волочка, обнаружившего здесь пятнадцать лет назад целую кладовую минералов и ценных металлов. Сам Градов назвал трещину Малым Уралом, но название не прижилось. Зато прижился поселок, основанный русско-американской экспедицией в километре от кратера Альфонса. Он быстро разрастался и вскоре обрел почетное имя Луноград, став международной столицей спутника Земли.

Вскоре оказалось, что место для Лунограда выбрано как нельзя удачно. Еще в середине XX века русский астроном Козырев из Пулковской обсерватории наблюдал на Альфонсе нечто вроде вулканического извержения. Бурение доказало это, и в результате город получил даровой источник тепла в виде горячих газовых истечений. Затем геологи исследовали гористый район, примыкающий к триплету цирков с востока, и обнаружили богатые месторождения меди, железа, никеля, вольфрама и прочее, прочее… Огромная, почти в сто километров в диаметре область получила название Лунного Клондайка. С той поры в Луноград хлынул поток инвестиций, а на смену легким палаткам пришли многоэтажные купола, уходящие глубоко в лунный базальт.

И все же большая часть местного населения обитала в шахтерских поселках, обильно рассыпанных по Клондайку, и в нескольких научно-исследовательских станциях, расположенных в море Облаков и в центрах всех трех суперкратеров.

Марта Шадрина должна была находиться где-то там.

Корин вспомнил, как незадолго до отъезда зашел попрощаться к Айрин. Девушка лежала на диване, вся в слезах. Она уже узнала о страшной находке по дороге к трещине Градова, и казалась безутешной. На гостя она взглянула почти с ненавистью.

— Только подумать… — всхлипнула Айрин. — Пока мы с тобой кувыркались в постели, бедный Род лежал там… совершенно один… Наверное, прежде чем задохнуться, он звал меня на помощь… ведь он меня так любил! А я… шлюха…

Корин понял, что любые попытки утешения вызовут лишь истерику, и потому решил действовать иначе.

Он наклонился, взял сотрясающуюся от рыданий девушку за плечи и рывком поставил на ноги.

— Хватит ныть, девчонка! — рявкнул он и так сверкнул глазами, что Айрин в испуге отшатнулась. — Левис умер минимум десять дней назад, его просто подбросили вчера вечером на дорогу. И знаешь, почему? Потому что он слишком глубоко копал в деле о марсианских находках.

Айрин еще раз всхлипнула и испуганно взглянула на гостя.

— Да… — прошептала она. — Наверное, ты прав, Игорь. Род не раз говорил, что чувствует за собой слежку. Он так надеялся, что вы с Поплавским прилетите на Луну еще в прошлом месяце… Хорошо, что я сохранила запись его встречи с Родригесом…

— Записи больше нет, — горько сообщил Корин. — Ее стерли направленным Нуль-лучом, скорее всего из соседнего номера.

— Как стерли? Но мы же…

— Это уже неважно, — нетерпеливо перебил Корин. — Через час мы с друзьями отправляемся в небольшое путешествие. Может так случиться, что в Луноград мы больше не вернемся. Айрин, попытайся еще раз вспомнить хоть что-нибудь. Ведь ты слышала рассказ Родригеса минут десять, если не больше. Неужели ты так ничего существенного не запомнила?

Девушка заморгала покрасневшими от слез глазами.

— Но я же тебе говорила… Род был в тот вечер на взводе. Он много пил, а затем стал ласкать меня… Я вся растаяла и слушала вполуха…

— И все же слушала! Да пойми же наконец: за всеми нами ведется охота! И если мы не сумеем опередить противника, они… Э-эх, напрасно Род втянул тебя в это дело. Ладно, не дрейфь, главный удар мы примем на себя.

Он повернулся и собрался было уйти, но Айрин остановила его, схватив за рукав.

— Погоди, Игорь… — прошептала она. — Господи, как же мне страшно… Я до сих пор думала, что это какая-то игра в тайну…

— Мне надо идти, — ласково сказал Корин, осторожно высвобождаясь. — Я же сказал: никто и пальцем не тронет девушку, которая впускает тайну в одно ухо, а в другое тут же выпускает.

— Да… но я кое-что вспомнила…

— Что?!

— Какие-то обрывки фраз Родригеса… Вот: Марта Шадрина знала кое-что, очень важное для главаря их шайки, Мастодонта, но ее начальник-китаец что-то сделал… то ли гипнозом, то ли специальным иглоукалыванием… и она это «что-то» забыла. И ничем, даже наркотиками, эту тайну из нее выжать не удалось.

— Господи… только этого не хватало, — ошеломленно пробормотал Корин. — Это все?

— Нет, еще что-то было… да! Родригес однажды назвал два имени, похожие на древнегреческие или римские…

— Какие?

— Да не помню я…

— Может, Меркурий? Или Плутон? Или Нептун?

— Н-нет… Кажется, нет.

— Может, Церера?

— О, да! Точно — Церера!

— У-уф, уже легче. А второе имя? Эрос? Адонис? Гермес?

— Нет… Не помню.

Корин шумно вздохнул. Он привлек к себе Айрин, поцеловал в щеку и торопливо вышел из комнаты.

… Спустя час «Белка» пересекла кратер Птоломея и вышла на хорошо укатанную трассу, ведущую к трещине Градова. Здесь Корин увидел хорошо знакомую по Марсу картину: на обочинах то там то тут валялись старые колеса, канистры, смятое железо и прочий мусор. Солнце уже довольно высоко поднялось над горизонтом, и на освещенных участках температура достигла ста градусов по Цельсию, хотя в ползущих от скал теневых областях по-прежнему сохранялся жуткий холод. Мощные гусеницы «Белки» довольно глубоко уходили в мягкий реголит. Порой они наезжали на достаточно крупные камни, и тогда решетчатая ферма хроноизлучателя резко раскачивалась. «Полегче, Ашот», — говорил в таких случаях Поплавский, но Ашот, казалось, ничего не замечал. Впервые почти за два месяца он был занят делом, и на его смуглом лице цвела восторженная улыбка. Асташевский, как обычно, предпочитал сидеть верхом на башне, облачившись в тяжелый лунный скафандр («Здесь лучше дышится», — объяснял бывший космодесантник). Саблин же первую часть пути захотел провести в тесном машинном отсеке — его тревожило поведение маршевого двигателя. Поплавский, как всегда, находился за капитанским пультом, наблюдая обстановку сразу на трех экранах: круговом обзорном, радиолокационном и инфракрасном.