Светлания - Ждан Святозаров

в этом суть моего испытания» — озарила интересная догадка Ждана.

— Эй, уважаемый, ты понимаешь по — светлански, подойди, пожалуйста или помоги мне если ты хороший человек, — крикнул Ждан, немного приподняв голову.

Дворник обратил внимание и явно слышал его крик, но ни как не среагировал на призыв человека, просящего о помощи.

— Что такое, вы что не существуете здесь, что ли все, откуда такакя ненависть к не мощному человеку, хотя бы объясни мне ты простой дворник, в чем причина, — Ждан решил выйти на диалог с представителем этого народа мучителя любой ценой.

Дворник явно не был таким же жестоким, как те мужики, которые избили Ждана сегодня, но он не хотел отвечать на вопросы и быстро отходил, понимая, что ползущий избитый светланец его не догонит.

— Эй трус, ты меня боишься, вы мерзкие трусы, весь ваш народ, вы боитесь меня, вы не даете мне даже ходить на ногах, потому что боитесь меня — поганые трусливые людишки. Подойди ко мне я хоть укушу тебя за ногу, чтобы ты всем своим рассказал, как мы опасны…

Ждан, специально, старался как можно сильнее оскорбить дворника, пока он не ушел слишком далеко. Ему уже приходилось сильно кричать, напрягая до боли свою переломанную грудную клетку.

Видно его слова принесли пользу и дворник остановился, явно напрягаясь от слов кричащего инвалида.

— Ты разве мужик, ты баба, как и все вы, бьете только слабого, а на равных вы ни что, раз я здесь один, а вас тучи …

— Кто баба, я тебе покажу сейчас, какая я баба, я тебя вот этой самой метлой сейчас тебе дам по твоему позвоночнику, — заорал взбешенный дворник, направляясь решительно к беспомощному телу Ждана, произнес он эту фразу чисто по — светлански, без акцента.

«Да как говориться у меня две новости хорошая и плохая. Хорошая — он идет сюда, плохая — он хочет надругаться надо мной с помощью своей метлы» — , подумал Ждан, ожидая худшего, но стараясь не терять самообладания.

Дворник оказался в два прыжка около Ждана и сразу не размахиваясь ударил его лежащего прямо по плечу. Ждан успел не много сжаться и прикрыть рукой свое туловище, в предполагаемом месте удара. Предполагаемом, потому что он ожидал худшего, даже умереть наконец — то в этом теле, так и не подчеркнув для себя урок зачем он здесь был.

Но к его удивлению удар во-первых оказался не сильным, и самое главное единственным. Последовала большая пауза, дворник не уходил, но и не бил лежащего, он опустил свою палку и хотел, что — то сказать, но не решался.

Ждан открыл глаза и повернулся посмотрел на дворника, он впервые увидел человека в понимании морали в этом месте, где он оказался.

— Что стыдно стало, в тебе проснулся человек, не хочешь быть животным как все вы здесь … — обратился к дворнику он, уверенным строгим голосом, как буд — то он стоял над ним, а не лежал.

Ждан посмотрел на дворника снизу вверх и увидел человека, который опустил руки и голову, было видно что ему очень стыдно, что он даже не может смотреть в глаза лежащему перед ним беспомощному человеку.

— Отвечай мне осталось ли в тебе, что нибудь человеческое … раз ты стоишь, опустив глаза, значит ты переживаешь, что ударил меня, ни за что … Ты можешь мне рассказать, кто вас всех заставляет меня обижать и я обещаю я прощу тебя. И тебя не накажут за меня в твой час расплаты …

Ждан говорил уверенно, как буд — то он и был богом на этой земле и как буд — то он отпускал грехи своему прихожанину. Он стал не много понимать, смысл своего прибывания в этом теле, нужно было стать сильным духом в слабой плоти.

— Я не хочу тебя бить, я не такой злой как все вокруг, прости меня неизвестный человек … — заговорил дворник, не поднимая глаз, извиняющимся голосом.

— Ну расскажи мне почему вообще меня надо бить, чем я провинился перед вами, и вообще кто такие вы и кто такой я … чем мы отличаемся.

— Ты разве не знаешь … — спросил дворник удивленно, уже не опуская глаза, а направив свой взгляд на лежащего на земле Ждана.

— А ты представь себя на моем месте, долго ли оставался бы ты в своем уме и памяти если бы из тебя каждый день выбивали жизнь сильными ударами, не давали бы ночлега и вообще не капли сочувствия. Скорей всего жизнь моего тела сочтена и никто мепня не спасет, но мой дух будет жив и он будет судить тех, кто надо мной издевался. Поэтому ты напомни мне пожалуйста за что вы так все надо мной измываетесь …

— Ну я кратко тебе попытаюсь объяснить, как простой человек. Мы находимся в городе Карасук мы по нации оркенты, а вы, которые здесь ведут ползучий образ жизни, так сказать, и не имеют ночлега, оставшиеся светланцы. Наше правительство приговорило вас мучить до последнего, пока вы все не передохните. Причем постоянно по нашему телевидению, в газетах и книгах подается информация, что вы раньше нас мучили и убивали нас. А теперь мы как бы мстим вам, тем более это приветствует наша религия. Все и женщины и дети и старики, а тем более мужчины должны в течении дня если увидят последних не добитых светланцев ударить, плюнуть или кинуть камень в них, в крайнем случае не добро посмотреть на вас. Наша религия за это обещает нам удачно проведенный день.

— Кашмар, вот оно что оказывается … а еще, что ты знаешь почему мы светланцы вообще здесь находимся не добитые. Почему бы просто нас или не убить, или не выслать с вашей поганой страны к нам в Светланию.

— Знаю, что когда пришли к власти нынешние идиоты они ввели такие человеконенвистнические правила, причем под страхом смерти для нас, так что знай если сейчас меня кто нибудь увидит и сообщит, что я с тобой мирно разговариваю и не бью тебя, то мне грозитстрашное наказание, вплоть до смертной казни.

— Ну ты оглядывайся по сторонам, если кого увидишь бей меня не жалей, у меня все равно уже все отбито и твой удар не будет решающим, все уже для меня решено давно, так я понял … — ответил Ждан, ему хотелось получить как можно больше информации от своего нового знакомого.

— Я против этого, но я простой человек и у меня есть