Тогда в Египте... (Книга о помощи СССР Египту в военном противостоянии с Израилем) - Александр Филоник

Доложив результаты первых пусков, мы стали анализировать свою работу. Через 15 минут появилась очередная группа самолетов, которая шла прямо на дивизион. Допустив самолеты до дальности 12 км, произвели пуск двумя ракетами. Первой ракетой был уничтожен один «Фантом» (взорвался в воздухе), а второй ракетой подбит еще один. Летчики катапультировались, и наши солдаты с поста «Стрела-2» их пленили и передали египтянам. По другим самолетам огонь вел дивизион подполковника Кутынцева. Им был уничтожен один «Фантом». Огонь вел и египетский дивизион. Применив маневр против огня и включив форсаж, остальные самолеты ушли за канал. Таким образом, в этот день израильская авиация потеряла 5 самолетов. После трех пусков ракет в дивизионе их осталось всего две, а на подходе ничего не было. Я доложил об этом на КП группировки, и была дана команда на подвоз ракет.

Примерно в 17 часов с минутами на севере вдоль канала появилось несколько целей, медленно движущихся в нашу сторону. Сначала мы подумали, что это вертолеты. Запросили посты «Стрела-2», оказалось, что они ничего не видят и не слышат шума вертолетов. Дивизионом подполковника Кутынцева был произведен пуск двумя ракетами, но ракеты ушли на самоликвидацию. Потом мы уточнили, что это были металлизированные шары, имитирующие вертолеты, запущенные, видимо, с целью спровоцировать пуск всех наших ракет (израильтяне знали наши возможности). С наступлением темноты дивизион свернулся и ушел в приканальную группировку. Уход с ОП производился по мере готовности техники к походу в пункт сбора. Из него всем дивизионом ушли на временную ОП, но пришлось вновь свернуться, переехать примерно метров на 700–800 и занять новую ОП. К 9.00 4 августа мы были готовы к открытию огня, а через сутки снова свернулись и возвратились на свою старую ОП в районе озера Корун. 4 августа израильская авиация целый день бомбила нашу ОП, с которой мы проводили пуски ракет.

Таким образом, задачу мы выполнили, налеты израильской авиации отразили, за один день уничтожив три и подбив два самолета (это группировкой из трех дивизионов). Таких потерь за один день израильская авиация не имела. Может быть, этот факт стал основанием для Израиля просить временного перемирия, которое и было подписано в 5.00 4 августа 1970 г.

Мне, как командиру, пришлось немного поволноваться перед боем. Как поведут себя люди, встретившись лицом к лицу с реальным противником? Тем более, что уже был печальный опыт боя 18 июля, когда погибли 8 человек. Результаты боя превзошли все мои ожидания. Расчеты СРЦ П-15, наведения и ручного сопровождения, стартовые расчеты, расчет поста визуального наблюдения видели большую группу самолетов, идущую на дивизион, слышали нарастающий их гул, видели разрывы бомб и НУРСОВ, но никто не дрогнул, не оставил своего места, четко и грамотно выдавали параметры целей, докладывали о пусках, об изменившейся обстановке. После первого пуска на пусковой установке возник пожар. Горели маскировочные сети и все, что использовалось для маскировки. Дым и песок, поднятый во время старта ракет, сильно демаскировали нас. Командир взвода ст. лейтенант Воронин Н.И. не растерялся, проявил смелость и находчивость. Несмотря на пуски ракет с соседней установки, разрывы бомб и НУРСОВ, расчет во главе с ним в считанные минуты сбил и погасил пламя на пусковой установке и вокруг нее. Трудно кого-либо выделить в этом бою. Весь личный состав работал превосходно. Но все же хочется назвать особо отличившихся. Это начальник штаба майор Крылов А.А., командир радиотехнической батареи майор Демин Ю.П., командир стартовой батареи капитан Захаров В.В., офицеры наведения капитан Дядькин А.С. и ст. лейтенант Курочка В.Г., начальник антенного поста ст. лейтенант Миронов В.А., командир взвода лейтенант Воронин Н.И., командир взвода прикрытия лейтенант Кривошей В.Ф., командир группы водителей старшина сверхсрочно служащий Морозов, старшина дивизиона сверхсрочнослужащий Кочкин А.А., сержанты Буджак, Мовчан, Гончаров, Антонюк, рядовые Лавров, Соло-маха, Буренко, Лискин, Шевцов, Шиян, Заздравных, Барчий, Худяков, Беспалов, Марчишин, Мересий и многие другие.

За проведение данной боевой операции мне было присвоено звание Героя Советского Союза, начальник штаба майор Крылов и командир радиотехнической батареи майор Демин награждены орденом Красного Знамени, орденом Красной Звезды были награждены: замполит майор Воздвиженский, офицеры наведения капитан Дядькин и ст. лейтенант Курочка, техники систем ст. лейтенант Миронов, начальник разведки ст. лейтенант Петренко, командир стартовой батареи капитан Захаров, командир взвода лейтенант Воронин; медалью «За отвагу» командир взвода прикрытия лейтенант Кривошей; медалью «За боевые заслуги» техники систем ст. лейтенанты Кожаков В.Г. и Кочубей В.А., командир отделения мл. сержант Буджак Л.Н., оператор СРЦ П-15 рядовой Шиян В.Н., оператор PC рядовой Заздравных А.Ф. Все офицеры дивизиона награждены египетской медалью «Воинский долг» I степени, а 12 солдат и сержантов — «Воинский долг» 2 степени.

Справедливости ради, нужно отметить, что не все заслужившие наград их получили, хотя командованием бригады и представлялись наградные документы.

Возвратившись 5 августа в район озера Корун, дивизион приступил к несению боевого дежурства, а немного позже было организовано дежурство дивизионов по графику бригады. Но, несмотря на заключение временного перемирия, полеты израильской авиации вдоль канала (часто с нарушением условий перемирия) продолжались.

Мы круглосуточно несли боевое дежурство, считая, что основная наша задача — сидеть у экранов и штурвалов. Мы увлеклись этим и забыли про все остальное. Это было нашей ошибкой. Примерно через месяц дивизион был проверен по боевой подготовке. Она показала, что мы растеряли навыки и знания, приобретенные в Союзе. Дивизион свертывался около 8 часов и за боевую подготовку получил «неуд».

Обсудив создавшееся положение с офицерами, сержантами, мы пришли к убеждению, что нужно менять формы и методы нашей работы, и наметили основные направления этой работы.

Все вопросы нашей жизни мы решали через партийную и комсомольские организации (боевое дежурство, организация боевой и политической подготовки, совершение марша, боевых пусков ракет, питания, отдыха, охраны и многие другие вопросы). Партийные и комсомольские собрания проводились конкретно, принимались конкретные решения, а парторги строго контролировали выполнение принятых решений. Я, как, командир дивизиона, всегда советовался со своими заместителями, с секретарями партийной и комсомольской организаций.

Кроме двух дней политзанятий ежедневно проводился политчас, на котором обсуждалась обстановка в нашей стране и в стране пребывания, на Ближнем Востоке и то, что мы видели сами. Все это сравнивалось, делались выводы и ставились задачи. Был такой случай. На импровизированном КПП утром собирались египтяне, где производился отбор на работу. И вот, чтобы попасть на работу, двое египтян сцепились в драку. Наш солдат, видя, что они дерутся, пытался прекратить драку словами, убеждением. Но это не помогло. Другие египтяне не вмешивались. Видя бесполезность своих аргументов, солдат принимает решение выстрелить в воздух. Этим он и остановил дерущихся.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});