Румбы фантастики. 1989 год - Иван Ефремов

— Ишь ты, — встрял Лейтенант, — слова-то какие знает — коррида!

— Лейтенант, — укоризненно произнес Щур-Толмач, — вы же сами давали нам «Фиесту» читать.

— А-а, действительно… Я забыл.

— Не перебивай, Петр, — сказал Доктор Лейтенанту и, обернувшись к Щуру-Толмачу, потребовал: — Продолжайте, молодые люди.

— Да, так вот, пошла эта самая коррида, и я мог уже присмотреться, что к чему. А потом взял, да и вошел в подсознание Франца, и теперь знаю то, чего он и сам пока не знает.

— Ну и что же? Будете вы говорить?!

— Он не телепортировался, Доктор, он совершал скачки во времени.

— Как?! Бред! Ведь это невозможно!

— Ну, вообще-то невозможно. Неодушевленный предмет привязан к своему времени, зафиксирован в определенном моменте «сейчас», и перебросить его в другой момент нельзя. Но вот человек… Для человека есть возможность путешествовать во времени.

— С любопытством про такую возможность послушаю. Чем же человек отличается в этом плане от, скажем, кирпича?

— Тем, что он, в отличие от кирпича, мыслит.

— И что?

— Вот в этой книжке, — Щур-Толмач показал Доктору брошюрку, которую до этого листал, — говорится про всякие проблемы, связанные с пространством и временем, и в ней есть глава, посвященная психическому пространству-времени. Автор поясняет, что психические явления не локализуются в пространстве. Нельзя сказать, что мое «я» находится сейчас около переносицы или, скажем, ближе к левому уху. Зато я всегда могу совершенно точно указать положение мысли во времени — ее начало и конец. Дело в том, что мысль имеет временную природу. Вот я вам сейчас прочту: «Подобно мелодии, ум по сути дела имеет временную природу. Говоря конкретнее: ум должен рассматриваться как процесс интеграции, сохранения и модификации тождества личности, имеющий временное протяжение и локализацию во времени, но не пространственное местоположение и протяжение, хотя он имеет поле влияния, более сильное в районе, занимаемом конкретным мозгом, с которым его обычно связывают. Это поле влияния может, однако, при случае расширяться за его пределы, как это ясно из теперь общепринятого обоснования телепатии». Вот именно эта временная природа мышления и позволяет сознанию двигаться во времени. Причем не так, что я просто представляю себе прошлое или будущее. Нет, мое «я» на самом деле переносится в это прошлое или будущее…

— Ну ладно, — не сдавался Доктор, — психика, мысль, с этим еще можно согласиться, но тело, тело-то как?

— А вы вспомните, чем занимается Франц в нашей клинике! Трансмутацией. Превращает одни элементы в другие, синтезирует из воды и воздуха сложнейшие органические молекулы, практически в любых количествах… Но ведь он умеет и наоборот — разлагать элементы на составные элементарные частицы, а их, в свою очередь, превращать в фотоны, в кванты электромагнитного поля… Короче, моя гипотеза такова — он в минуту опасности моментально, сам того не сознавая, аннигилирует собственное тело, превращает его в энергию (все по Эйнштейну, Доктор, Е-МС2) и, воспользовавшись этой энергией, переносится (не как физическое тело, а как квант биополя) на несколько секунд в прошлое, где синтезирует себе новое тело из наличных вокруг элементов и по той информации, что хранится у него в памяти — генетический код и прочее… Вот этим он и занимался, когда коршун нападал. Он видит, что коршун через долю секунды его ударит, переносится на пару секунд в прошлое, отходит в другое, безопасное место, а затем возвращается в текущий временной срез «сейчас». А для нас это выглядит, как будто он мгновенно переносится из одного места в другое. Коршун, естественно, промахивается. Коррида… темпоральная коррида.

— Темпоральная коррида, — медленно повторил за ним Доктор, со вкусом выговаривая слова. — Да… Но все это настолько фантастично… Не укладывается у меня это как-то. Ты уж прости, Щур, но мы ведь ничего этого не видели. Нам бы какое доказательство. Самим бы посмотреть…

— Доказательство? — задумчиво протянул Щур-Толмач. — Знаете, я и сам себе до конца не верю. Но возможность для проверки все же есть. Вы помните, Доктор, зимний набег волко-собак на город, схватку в Троицком предместье… У Франца тогда плечо и грудь располосованы оказались, вы еще швы накладывали.

— Помню, ну и что?

— Если он, путешествуя во времени, каждый раз создает себе новое тело, то ведь строит он его по генетическому коду — таким, каким оно должно быть, без учета всех случайностей, которые с ним в жизни происходили…

— Понял, понял! — воскликнул Доктор и, повернувшись к испуганному Францу, произнес профессиональным тоном: — Ну-с, молодой человек, разденьтесь до пояса!

Франц поспешно стал стаскивать тунику через голову. Через несколько секунд он стоял, уткнувшись подбородком в ключицу, испуганно кося глаза на левое плечо и левую часть груди. Остальные в гробовом молчании тоже глядели на его мощный торс. Шрамов не было.

Затем внезапно заговорил Лейтенант:

— Ну что, Адам, ты все еще считаешь, что я занимался схоластикой?

Доктор заволновался.

— О чем ты, Петр? Я не понимаю!

— Прекрасно понимаешь! Теперь у нас есть возможность изменить прошлое и предотвратить… то, что произошло.

Доктор замахал руками.

— Ты с ума сошел! Одно дело — несколько секунд, а совсем другое — более трех десятков лет. Бред!

— Главное — принципиальная возможность. Остальное — дело техники.

И повернувшись к Францу, Лейтенант добавил:

— Вот что — с завтрашнего дня ты и Щур-Толмач поступаете в мое распоряжение. Будем тренировать тебя на сознательное овладение техникой путешествий во времени.

Он обратился к Щуру-Толмачу:

— Ты проник в его подсознание во время этой… темпоральной корриды. Запомнил, что там у него делалось? Сможешь помочь ему перенести это в сферу сознательного?

Обе головы Щура-Толмача синхронно кивнули.

— Отлично! Значит, решено. Завтра и начнем. И не вздумай возражать, Адам, ты знаешь, что я, как член совета коммуны, полномочен принимать такие решения.

Доктор хотел было что-то сказать, но только рукой махнул.

VI. Полтора года должно было пройти, пока не настал момент, когда Франц сказал самому себе, что он готов. Это были тяжелые полтора года, хотя его и освободили от всех вспомогательных работ.

Два раза в день, утром и вечером, проводились трехчасовые медитации под руководством Щура-Толмача. Во время этих, занятий Франц шаг за шагом все глубже и глубже погружался в темные пучины собственного подсознания, постигая тайны собственной психики и секреты управления ею и своим телом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});