Темная половина (Dark Side) - Стивен Кинг

— Что?

— Оглянись.

Тад обернулся, уже зная, что увидел Роули до того, как сам это увидел.

Теперь уже здесь были не сотни и не тысячи воробьев; все разбитые легковые автомашины и грузовики были сплошь усеяны воробьями. Все десять акров автомобильной свалки и торгового помещения для запчастей были словно укутаны воробьями. Они были повсюду… и Тад не слышал ни одного из них, когда они сумели подлететь сюда.

Оба мужчины смотрели во все глаза на птиц. Птицы в ответ взирали на них, может быть, двадцатью тысячами пар глаз… а, может быть, и сорока тысячами. Они не шумели. Они только сидели на крышах, окнах, выхлопных трубах, решетках, моторах, сцеплениях, рамах — повсюду.

— Иисус Христос, — хрипло сказал Роули. — Психопомпы… вот что это значит, Тад? Так что же это?

— Я, кажется, начинаю понимать, — ответил Тад.

— Бог мой, — сказал Роули. Он поднял руки над годовой и громко хлопнул ими. Воробьи не шелохнулись. И они не интересовались Роули, они смотрели только на Тада Бомонта.

— Найдите Джорджа Старка, — сказал Тад спокойным голосом — почти шепотом. — Джорджа Старка. Найдите его. Летите!

Воробьи поднялись в жаркое летнее небо черным облаком, крылья их производили звук, похожий на шуршание лепестков друг об друга, а из клювов раздавалось попискивание. Оба мужчины, стоявшие около стенки здания, выбежали к середине двора, чтобы лучше увидеть дальнейшее. Наверху монолитная черная масса разделилась на несколько частей, одна из которых, поменьше, отправилась на запад.

Тад смотрел на них, и в какой-то миг эта сегодняшняя действительность слилась с теми видениями, которые предшествовали его трансам; на мгновение прошлое и настоящее были единым целым, странным и витиеватым образом сплетенным косичкой из фактов и миражей.

Воробьи улетели.

— Всемогущий Боже! — провозгласил человек в сером рабочем комбинезоне. — Вы видали этих птиц? Откуда только эти чертовы птицы могли здесь появиться?

— У меня есть вопрос получше, — сказал Роули, глядя на Тада. Он уже овладел собой, но было ясно, что он сильно потрясен. — Куда они отправились? Ты ведь знаешь это, Тад?

— Да, конечно, — пробормотал Тад, открывая дверцу «Фольксвагена». — Мне тоже нужно отправляться, Роули — действительно, очень нужно. Я не могу тебе выразить всю благодарность.

— Будь осторожен, Тадеуш. Будь очень осторожен. Никто из людей не может управлять выходцами из загробного мира. Это длится всегда недолго — и за все приходится платить.

— Я буду осторожен, насколько удастся.

«Фольксваген» сперва поупирался, но затем, наконец, сдался и заворчал двигателем. Тад подождал чуть-чуть, надевая солнцезащитные очки и кепочку, затем помахал рукой Роули и выехал на дорогу № 2.

Делая это, он увидел Роули, переваливающегося к тому же телефону-автомату, которым сам недавно пользовался. Тад подумал: «Теперь я сумею не допускать к себе Старка. Потому что у меня есть секрет. Я не могу управлять, может быть, этими психопомпами, но какое-то время они принадлежат мне — или они владеют мной — и он не должен этого знать».

Он нашел вторую передачу, и чудный «Фольксваген» Роули Делессепса вздрогнул от неожиданности, переходя на еще никогда не испытанную им скорость выше тридцати пяти миль в час.

23. ДВА ЗВОНКА ШЕРИФУ ПЭНБОРНУ

Первый из звонков, поразивший Алана Пэнборна в самое сердце, прозвенел сразу после трех часов, когда Тад заливал три кварты моторного масла «Сапфир» в жаждущий «Фольксваген» на бензозаправочной колонке в Аугусте. Алан в это время уже думал держать путь в закусочную, чтобы получить свою чашку кофе.

Шейла Бригхем неожиданно выглянула вслед проходившему на выход шерифу и окликнула его:

— Алан? Тебя вызывают. Ты знаешь кого-нибудь по имени Хью Притчард?

Алан резко обернулся.

— Да. Принимай вызов.

Он кинулся в офис и схватил трубку как раз в тот момент, когда Шейла принимала счет за подключение.

— Доктор Притчард? Доктор Притчард, это вы?

— Да, я здесь. — Связь была очень четкой, но Алан ощутил какое-то сомнение — этот человек говорил голосом, не похожим на тот, что бывает у семидесятилетнего. Сорок, возможно, но никак не семьдесят.

— Вы тот доктор Хью Притчард, который практиковал в Бергенфилде, штат Нью-Джерси?

— Бергенфилд, Тенафли, Хэгенсак, Энглвуд, Энглвуд Хайтс… черт возьми, я профессорствовал всю свою жизнь. Вы тот шериф Пэнборн, которому я вдруг так понадобился? Моя жена и я только что вернулись из похода через перевал Дьявола. Только что вернулись. Даже моя боль может болеть.

— Да, я приношу извинения. Я хочу поблагодарить вас за звонок, доктор. Ваш голос значительно моложе, чем я ожидал услышать.

— Так, все это прекрасно, — сказал Притчард, — но вам бы надо было увидеть и меня всего остального. Я похож на крокодила, разгуливающего на задних лапах. Чем могу служить?

Алан еще раз подумал и решил быть предельно осторожным и осмотрительным. Сейчас он зажал трубку между ухом и плечом, откинулся назад в кресле — и парад животных прошел по стене.

— Я расследую убийство здесь, в Кастл Роке, штат Мэн, — сказал Пэнборн. — Жертвой стал здешний житель, Хомер Гамаш. Возможно, что существует свидетель этого преступления, но у меня чрезвычайно деликатная ситуация с этим мужчиной, доктор Притчард. Существуют на это целых две причины. Во-первых, он знаменит. Во-вторых, у него наблюдаются симптомы, о которых вы можете вспомнить, поскольку однажды уже были с ними знакомы. Я так говорю, потому что вы оперировали его двадцать восемь лет назад. Он имел доброкачественную опухоль на мозге. Я опасаюсь, что если эта опухоль снова появилась, то его показаниям нельзя будет особо дове…

— Тадеуш Бомонт, — сразу перебил шерифа Притчард. — И каковы бы ни были нынешние симптомы, я очень сильно сомневаюсь, что это рецидивы той старой опухоли.

— Как вы догадались, что речь идет о Бомонте?

— Потому что я спас ему жизнь в 1960 году, — сказал Притчард и добавил с несокрушимым высокомерием: — Если бы не я, ему бы не пришлось написать ни одной книги, потому что он не дожил бы и до двенадцати лет. Я следил за его карьерой с некоторым интересом еще с той поры, когда он чуть было не получил Национальную книжную премию за свой первый же роман. Я как-то взглянул на фото автора на суперобложке книги и узнал все того же парня. Лицо изменилось, а глаза остались прежними. Необычные глаза. Мечтательные, как бы я их назвал. И, конечно, я узнал, что он живет в Мэне, после этой недавней статьи в «Пипл». Она пришла к нам как раз перед нашим отъездом на отдых.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});