Там, где кончается путь - Red Lotus Alchemist

эти ублюдки были невменяемы.

Это эволюция,

Лишь эволюция.

(KoRn — Evolution)

Игорь открыл глаза.

Он вновь, как в том видении в заброшенной квартире, стоял на пятачке среди клубящейся тьмы.

Потом тьма надвинулась, сжав кольцо, и…

…и он оказался посреди раскуроченной площади. По сторонам вздымались изуродованные небоскребы, а вокруг здоровенного насоса, закачивающего что-то под землю, творился сущий хаос.

Игорь взглянул на свои руки — и увидел рукава знакомой черной кожанки.

Он не был собой.

Он был Алексом Мерсером.

А потом земля содрогнулась. Асфальт вздыбился, просел и провалился — и на свет с ужасающим воплем вырвалось исполинское тело. Вокруг кипел бой, но он знал: эту тварь нужно уничтожить.

Снова тьма. Из мрака медленно вырисовались осыпавшиеся земляные склоны и сползший дерн. И восемь трупов в свободовских комбинезонах. Он шел по оврагу, вглядываясь в лица убитых.

— Душман, сука, — говорит он против воли чужим голосом. — Ты за них ответишь.

Голос принадлежал Змею.

Вновь нахлынул, словно вязкая волна, мрак, и окружение вновь изменилось. Игорь увидел себя со стороны — почему-то он был уверен в том, что это был он. Он несся зигзагами по растрескавшейся асфальтовой дороге, справа от которой, за кирпичный стеной, тянулся лес.

И он преследовал сам себя. А рядом бежал еще один человек, облаченный в плащ с капюшоном.

Потом снова настала темнота. Вернулись ощущения — в частности, боль в голове и раненой руке. К горлу подкатила тошнота, и Меченый с тихим стоном приоткрыл глаза.

Вокруг было темно. Он лежал в каком-то закутке. Врагов рядом не было, зато от всего остального пространства это помещение отрезала закрытая тяжелая дверь. Мозг отметил эти детали машинально, пока глаза постепенно привыкали в темноте.

В последнее время все быстрее восстанавливающая память не раз оказывалась настоящим спасением — иначе команда просто не нашла бы спуск в бункер до того, как шарахнул выброс. Не нашли бы в ближайшем коридоре какую-то каморку с тяжелой дверью — кажется, Игорь с Клыком и Призраком там когда-то отсиживались. А потом, что называется, накрыло.

Что за галлюцинации он увидел в этот раз? Словно он увидел воспоминания своих спутников. Но как так?

А что остальные?

Рывком сев, Игорь включил фонарик и огляделся. Его товарищи вповалку лежали на полу и, кажется, в ближайшее время очухиваться не собирались. Пришлось приводить их в себя путем тряски за плечи и хлопанья по щекам. Как оказалось, остальные видели то же, что и Меченый, с поправкой на то, что «своих» воспоминаний они не видели, зато видели что-то, напоминавшее обрывок воспоминаний самого Игоря, где он, изможденный, протягивал руки к Монолиту.

— Ну и ересь, — подытожил Воробей, как только сталкеры обменялись впечатлениями. — И что это было? Опять привет от Зоны?

— Не знаю, — с неожиданной уверенностью произнес Меченый, — что это было, но, я уверен, ответы на хотя бы часть вопросов мы найдем за той дверью.

— До нее еще нужно добраться, — хмыкнул Змей. — Не забывайте, мы в самом сердце вражеской территории. Стрелок… Ты сможешь найти путь?

— Смогу, — кивнул сталкер. — Я помню его. Сейчас — помню, до мельчайших деталей.

Змей зло улыбнулся, в рассеиваемом лишь лучами фонарей мраке их убежища эта улыбка напомнила Игорю голодный оскал плотоядного зверя. Да, при встрече с врагом балагур-свободовец являл свою иную сторону — решительного и беспощадного, временами даже жестокого бойца.

— Коготь, — Змей обернулся к Алексу, — ты можешь карабкаться по стенам. А по потолку — сможешь?

— Сейчас проверю, — кивнул Алекс и трансформировал пальцы обеих рук в когти. Как оказалось, он мог отлично передвигаться как по стенам, так и по потолку, и когти этому способствовали. Темнота, царившая в коридорах бункера, сокроет мутанта от глаз сектантов… пока для последних не станет поздно.

— Потрясающе, — Змей вновь зло усмехнулся. — Ну что, смертники, готовы?

— Нет, — развел руками Воробей. — Но перед смертью не надышишься.

И опять Меченый мог лишь благодарить судьбу за то, что восстанавливались именно так нужные сейчас эпизоды его памяти. Не помни он маршрута — и они блуждали бы вечно. Естественно, они наткнулись на ожесточенное сопротивление монолитовцев, но каждый раз им пока что удавалось выходить из стычек победителями — в том числе, и благодаря задумке Змея. Монолитовцы явно не ожидали, что с потолка на них спрыгнет некто с гигантскими когтями, мгновенно превращающими людей в изувеченные трупы.

Собственно, козырями отчаянного маленького отряда сталкеров были именно воспоминания Меченого и способности Алекса — без этих двух факторов дерзкие смельчаки давно бы уже были убиты. Но они шли вперед, прокладывая себе путь огнем и шагая по трупам павших врагов.

Меченый не знал, сколько прошло времени до того, как команда, наконец, добралась до тупика с закодированной дверью и невысокой баррикадой. Расправиться с парой охранников не составило труда. Теперь только толстая металлическая дверь, совсем такая же, как в Х-18, отделяла четверку сталкеров от их цели.

— Стрелок, разберешься с дешифратором? — обернулся к Игорю Змей. Меченый кивнул в ответ. — Отлично, мы с Воробьем тебя прикроем, охраннички будто нарочно баррикаду устроили. Алекс, лезь на потолок. Если явится толпа, постарайся спрыгнуть в центр.

— Понял, — кивнул мутант, вновь отращивая когти и взбираясь по стене.

— Жаль, костюмы не пропускают запахов, — глумливым шепотом добавил свободовец, — но ручаюсь, бедняги-сектанты наверняка успели обгадиться от страха. Черт, Коготь, это было эпично.

— Стараюсь, — без тени веселья донеслось с потолка. — Слышу шум из левого, неисследованного коридора. Кажется, к нам гости. Но пока что далеко.

— Вот назойливые засранцы, — театрально вздохнул Змей. Все переговоры велись очень тихо. — Стрелок, что с дверью?

— Готово наполовину.

— Черт… Ладно, не вздумай сдохнуть от шальной пули, пока мы будем надирать задницы сектантам!

— Так точно, командир, — Меченый криво улыбнулся, хоть товарищи этого и не видели.

Жаль, что он не мог поддержать друзей огнем, если сектанты все-таки успеют раньше, чем он завершит возню с дверью. Но у Игоря была другая задача: открыть путь товарищам, пока те его прикрывают его спину.

— Вот они! Уничтожить неверных! — послышался за спиной металлический голос. Пули застучали по металлу и бетону, и Игорь, мысленно благодаря Змея за то, что тот отдал ему «Мамины Бусы», пригнулся.

— Лови пули, враг Монолита, — от этого равнодушного, словно неживого голоса, становилось не по себе. К счастью, сектант, кажется, палил не по нему.

— Сам лови, козел сектантский! — рявкнул за спиной Змей, дважды ритмично ударила его винтовка. — Алекс, давай!

А вот теперь Меченый обернулся — просто чтобы увидеть короткое оцепенение сектантов, когда