Шерлок Холмс Мценского уезда - Станислав Сергеевич Сергеев

должен был открыться только в самом крайнем случае.

Вон как заскрежетал зубами столичный полицейский, для него это было как серпом по бубенчикам, да и полицмейстер, внимательно все слушавший, засопел от раздражения.

И так больше часа. В конце я начал задавать вопросы уже не про тактический, а про стратегический уровень, и она тут такого наговорила, что я, честно говоря, впал в ступор, ну и слушатели тоже. Ну там заговор, это и так понятно, круговая порука, английские деньги, персоны влияния, коррупция, шантаж. Несколько агентов в руководстве столичного управления государственной полиции и жандармского корпуса, это было ожидаемо, а вот подготовка покушения на нового императора Александра III, это и для меня было новостью. Причем цель была вполне прозаическая: терактом уничтожить всю семью нынешнего императора и посадить на престол сына княгини Юрьевской. Как по мне, чушь несусветная, но в дело, как я понял, вписались англичане, а эти всегда были хорошими манипуляторами, поэтому пропускать такую информацию, конечно, нельзя было. Дата, время и план операции она, конечно, не знала, и так сама случайно мельком услышала от куратора. Вроде будет снова подрыв мощного самодельного взрывного устройства на каких-то скачках, где Александр III будет со всей семьей, и там, для массовки, будут присутствовать еще какие-то великие князья. Ну а дальше верные соратники подсадят княжну Юрьевскую с ее отпрыском и довезут до трона.

Когда действие препарата ослабло и ответы лже-Кулагиной, а по-настоящему Агнешки Ставицкой, стали более осмысленными, я закончил допрос. Тем более по основным направлениям вопросы повторялись, а особо важные моменты уточнялись под разными углами. В общем, эту молодую террористку распотрошили знатно.

Кстати, по поводу Катрана, они действительно были напуганы, так как некоторые вещи, меня касаемые, они не смогли объяснить с позиции логики, да и его почти обожествление яренскими охотниками вызвало у них нездоровое раздражение, если так можно выразиться. Поэтому любую информацию о Катран, эта Агнешка должна была перепроверять и отправлять в зашифрованном виде куда-то в столицу. Естественно, все контакты она выдала, и все это было четко зафиксировано ротмистром. Местного купца, вроде как сочувствующего их делу, как оказалось тоже поляка, но крещеного, они прирезали, когда тот, привыкнув к сытой и спокойной жизни, начал кочевряжиться, когда к нему в дом притащили для допроса и последующей расправы полицейского. Ну, за компанию и жинку грохнули, а вот детей пожалели, – вчера отправили к какому-то дальнему родственнику отсидеться.

Естественно, после таких новостей до всех наконец-то дошло, во что они вляпались, и что стоит на кону.

Оставив Агнешку привязанной к стулу, мы вышли из комнатки, остановились в центре подвала, так сказать, для совещания.

– Аристарх Петрович, без обид, но ваша группа под негласным арестом.

– Да понимаю…

– Как вы будете искать предателя, то уже не мои проблемы, главное, чтобы все то, что мы тут накопали, донести наверх и не растерять по дороге.

– Господа, – вмешался полицмейстер, который до этого больше отмалчивался, – не знаю, как вы, а я просто обязан доложить об этом самому господину Плеве. Дело государственной важности.

И тут всех удивил столичный полицейский.

– Господин начальник департамента государственной полиции будет сегодня вечером. Когда они в столице узнали об убийстве настоящей Кулагиной и от меня об обстоятельствах похищения человека из охраны князя, он сразу сообщил, что лично выезжает. Думаю, он прибудет вечерним поездом. Поэтому нам всем нужно будет подготовиться к встрече, – последнюю фразу он уже выдал грустным голосом, видно понимал, что его ждет.

– Что ж, это все прекрасно, и существенно упрощает ситуацию. Господин полковник, – снова обратился он ко мне, – вам не кажется, что такой источник информации, как эта полька, нужно как-то сохранить, но при этом, чтобы все ее считали мертвой, убитой в перестрелке. Сделать из нее эдакую Джульетту.

– Очень трезвая мысль, ваше превосходительство. Сейчас я ей вколю снотворное, чтобы подольше проспала, обмажем кровью ее платье и лицо, вынесем ее, прикрыв окровавленной простыней, и как бы случайно продемонстрируем публике, которой тут много собралось. И всем полицейским, кто не был в этом подвале, и особенно бойцам вашей группы, Аристарх Петрович, – обратился к столичному полицейскому, который тут же кивнул в знак согласия, – сообщим, что девка была так же застрелена при захвате, оказав ожесточенное сопротивление. Надо, чтобы один или два человека из вашей группы ее тоже издалека увидели. Ну а того идиота, что взяли возле дома, вы будете колоть и допрашивать сами, уже без нас. Вряд ли он знает что-то серьезное – обычный одноразовый исполнитель. Ну, естественно, никоим образом не показываете, что мы тут узнали. А когда приедет господин Плеве, мы ему тут весь расклад и дадим, чтобы не с пустыми руками встречать.

– Да, согласен. Вполне разумно, – сразу вписался полицмейстер.

Дальше было дело техники, и я в это вообще не вмешивался. Только дождались, когда ротмистр заполнит секретный протокол допроса и все присутствующие при нем распишутся для подтверждения. Потом я, опять переодевшись, не гонять же в пятнистой «горке» по всему городу, со своими бойцами отправился в дом Трояновой, где нормально помылись и привели себя в порядок перед знаковой встречей с Плеве. Здесь я сменил личину и снова стал Шерлоком Холмсом, гражданином Новой Зеландии, имеющим российские корни.

Глава 21

Антоха, уже умытый и ухоженный, спал в гостевой комнате, а мы, приведя себя в порядок, нормально пообедали и наконец-то получили возможность обсудить все насущные вопросы.

Пока было время, я смог предоставить все имеющиеся у меня материалы. Князь с ротмистром, уже видевшие во всей красе мои возможности, княгиня и Троянова с большим интересом посмотрели на планшете видеозаписи перестрелки с ряжеными полицейскими, напавшими на конвой, допроса Котова и жандармского капитана. Молодую впечатлительную Арцеулову к этому не подпустили – она и так перенервничала, и после того как приняла валерьянку, отправилась спать. Конечно, для них это было жутко интересным событием, так сказать, посмотреть воочию то, о чем им до этого рассказывали, и послушать, как реально допрашивали преступников. Так ценность моих данных существенно возросла, так же как и мой авторитет.

Рассказ о судьбе князя и его семьи в нашем мире и о судьбе семейства Еремеевых, пока я не вмешался, тоже произвели сильное впечатление, заставившее людей задуматься.

В принципе, мы почти все обсудили, но серьезный разговор был прерван – прилетела коляска от полицмейстера, с просьбой к князю срочно прибыть в полицейский участок для каких-то там согласований. Ясно же, что полицмейстер хочет втихую договориться с князем и с его стороны прикрыть свой зад, поэтому и меня не позвали. Но трое полицейских в качестве охраны это было почетно и серьезно. Я, конечно, спросив разрешения, приколол князю