Эльфийские камни Шаннары - Брукс Терри

— Я полюбил ее, правда, очень-очень.

— Я тоже, Пек.

Маленький Крылатый Всадник улыбнулся и скрылся за дверью.

ГЛАВА 54

Все отправились домой, все, кто пришел в Арборлон на помощь эльфам. Все, кроме двоих.

Крылатые Всадники отбыли первыми уже на рассвете того дня, когда новый король эльфов, Андер Элессдил, вступил на престол, — трое оставшихся из пяти, что прилетели сюда сражаться, и мальчик по имени Пек. Они ушли тихо, не сказав никому ни слова, лишь попрощавшись с молодым королем. Золотистые роки растворились в уходящей ночи, как первые лучи солнца.

В полдень отправились горные тролли. Эльфы собрались на улицах города поприветствовать их — оружие поднялось в прощальном салюте. В первый раз за тысячу лет эльфы и тролли расставались не как враги, а как союзники и друзья.

Дворфы остались еще на несколько дней. Искусные инженеры, они помогли эльфам разработать план восстановления Эльфитча. Самое трудное в этой работе было еще впереди, ведь надо не только воссоздать разрушенный пятый пролет, но и как следует укрепить остальные. Это было непросто, но доблестный Бровок вызвался восстановить лестницу. Он сделал для эльфов чертежи, по которым те сумели бы закончить работу. Уходя, Бровок пообещал Андеру, что, как только прибудет домой, немедленно вышлет в Арборлон землекопов, чтобы они помогли отстроить Эльфитч.

— Мы знаем, что можем всегда опереться на дворфов, — сказал Андер при прощании, крепко пожимая загрубевшую руку Бровока.

— Всегда, — согласился суровый дворф, — Смотри, король Андер, помни об этом, если нам понадобится ваша помощь.

Последними уходили люди из Каллахорна — остатки Вольного Корпуса и Старой Гвардии, те, кто остался жив после жестоких битв в проходах Разлома и на Каролане. В Вольном Корпусе не осталось и дюжины воинов, но южанин с лицом изрезанным шрамами, воин по имени Сти Джанс, опять выжил там, где полегли многие его товарищи по оружию.

Он пришел к Андеру Элессдилу рано утром на шестой день после победы над демонами. Король эльфов был в то время на Каролане, просматривал планы восстановления Эльфитча, составленные дворфами. Сти Джанс проехал прямо к нему верхом на своем гигантском чалом коне. Поспешно извинившись перед инженерами, Андер бросился навстречу командиру; тот спешился и выжидающе остановился. Не обращая внимания на почтительный поклон южанина, Андер горячо схватил его руку и крепко пожал.

— Ты снова цел, командир? — Андер радостно улыбнулся. — Все хорошо?

— Неплохо, мой господин. — Сти Джанс улыбнулся в ответ. — Я пришел поблагодарить тебя и попрощаться. Мы отправляемся в Каллахорн.

Андер медленно покачал головой:

— Не ты должен благодарить меня. Все эльфы должны благодарить тебя. Никто не сделал для нас столько, сколько сделали солдаты Вольного Корпуса. И ты, Сти Джанс.

— Мой господин, эльфы и эта земля стоят того, чтобы за них сражаться. Все, что мы сделали, мы сделали по доброй воле. Вы победили в этой войне — вот что имеет значение. Только это.

— Как мы могли не победить, ведь вы были с нами?! — Андер снова сжал руку командира. — Чем ты думаешь заняться теперь?

Сти Джанс только пожал плечами:

— Вольного Корпуса больше нет. Быть может, его восстановят. А может, не станут. Если нет, я буду командовать каким-нибудь другим отрядом. Во всяком случае, я буду просить об этом.

Андер медленно кивнул:

— Попроси меня, Сти Джанс. Попроси меня — и ты будешь командовать армией. Это большая честь для меня. И для всех эльфов. Может, подумаешь?

Южанин лишь улыбнулся в ответ, повернулся и взлетел в седло.

— Я уже думаю об этом, Андер Элессдил. — Он четко отдал честь. — Может, мы встретимся снова. А пока — да будет с тобой сила, мой господин, с тобой и с эльфийским народом.

Он развернул коня и поскакал к восточному краю Каролана. Андер долго смотрел ему вслед. «Мы встретимся снова. Железный Человек», — про себя повторил он.

Итак, все разъехались по домам, все, кто пришел в Арборлон на помощь эльфам. Все, кроме двоих.

Одним из них был долинец, Вил Омсворд.

Полуденное солнце окутало Каролан пеленой тепла и рассеянного сияния. Вил Омсворд медленно подходил к воротам Садов Жизни. Шаг его был ровным, твердым, движения полны решимости. Однако когда долинец остановился перед воротами, он еще не был уверен, сможет ли идти дальше.

Ведь только для того, чтобы дойти до ворот, ему понадобилась целая неделя. Первые три дня после потрясения, которое он испытал в Садах, Вил провел не выходя из комнаты. Почти все это время он спал. Еще два дня он бродил по саду королевского дворца в полном одиночестве, стараясь справиться с беспорядочно нахлынувшими чувствами. Ему не давали покоя воспоминания об Амбель. Два же последних дня долинец выискивал всяческие предлоги для того, чтобы не идти сюда, в Сады. И все же он должен был это сделать.

Вил долго стоял перед воротами, разглядывая серебряные руны и причудливые узоры на арке, заросшие плющом стены, сосны и ряды цветущих кустов. Жители города входили в Сады и выходили обратно, вопросительно глядя на Вила, молчаливо стоящего у ворот. Они все пришли сюда по той же причине, но трепет и благоговение долинца — не эльфа — удивляли их. Их поражала его торжественность и серьезность. Воины Черной Стражи, стоящие у ворот, неизменно суровые и как будто равнодушные, лишь на мгновение обратили взор на неподвижную фигуру долинца и снова уставились в пространство перед собой.

Вил Омсворд никак не мог заставить себя войти.

Но он знал, что должен. Вил долго думал об этом. Он должен еще раз увидеть ее. Последний раз.

Вил ступил за ворота и направился прямо к холму, на котором стояла Элькрис. Амбель.

Внезапно Вил почувствовал странное облегчение, словно, приняв решение идти к ней, он сделал что-то не только необходимое, но и правильное. Его решимость, которая всегда помогала ему и которая куда-то пропала за эту последнюю неделю, теперь вернулась. Потеряв Амбель, Вил почему-то уверился, что это он во всем виноват. Горькое чувство собственного бессилия тогда едва не сломило его. Вил вспомнил слова дяди. «Ты просто не можешь сделать все, что тебе хочется сделать», — говорил ему Флик. Возможности человека действительно ограниченны. Вил смог спасти Амбель от демонов, но спасти ее от превращения в Элькрис не мог. Это было не в его власти. Амбель сама сделала выбор — так она говорила ему. И то же самое говорил Алланон. Ни гнев, ни горечь, ни самообвинения ничего не изменят и не принесут покоя, который ему так нужен. Он просто должен принять все, что случилось, и отнестись к этому иначе. Теперь долинец знал, как именно. И встреча с Амбель, последняя встреча, поможет ему в этом.

Вил не заметил, как вышел к подножию холма. Элькрис поднималась в голубую чистоту полуденного неба, прямо к солнцу; серебряный ствол и алые листья сияли в золотом свете. Она была такая красивая, такая изящная, такая живая — слезы выступили на глазах долинца. Вил чувствовал, как они жгут его.

— Амбель… — прошептал он.

У подножия холма стояли эльфы, семьями и поодиночке, они не сводили глаз с волшебного дерева и что-то тихо говорили друг другу. Вил Омсворд прошел вперед и присоединился к ним.

— Видишь, болезнь прошла, — говорила мама маленькой девочке. — Она выздоровела. Все хорошо.

«И земля ее, и люди ее спасены, — мысленно добавил долинец. — Только благодаря Амбель, благодаря тому, что она принесла себя в жертву ради этих людей и этой земли». Он глубоко вздохнул и поднял глаза на дерево. Она сама этого хотела, она должна была это сделать. И не только потому, что так было нужно, но еще и потому, что Амбель до конца поверила: именно в этом цель ее жизни. В Надежном Приюте она учила детей любить и хранить землю и жизнь на ней. И потом, когда ей открылась правда о ее судьбе, Амбель приняла ее.

Что-то от себя надо отдать земле.

В конце концов она отдала все.

Долинец печально улыбнулся. Отдала — да, но не потеряла. Став Элькрис, эльфийка приобрела весь мир.