Поцелуй на снегу (СИ) - Кистяева Марина

- То есть я… тут замерзну?

Да бл…во!

- Нет, - решительно проговорил Мартыненко, мысленно готовясь к бабьему бунту. – Если вернешься в мой дом. И прежде чем ты меня в очередной раз пошлешь, предлагаю подумать. У меня есть сауна в самом доме. Погреешься. Дальше… Теплая постель, чай или водка тоже имеются. Ты согреешься. Отоспишься. А утром… А хрен знает, что мы будем делать утром.

Савелий запустил пятерню в короткие волосы.

- Впечатляющий выбор, - у девушки задрожали пальчики.

Тонкие… с красивыми розовыми ноготками.

- Рита. Я настаивать не буду. Не могу. Познакомься мы при других обстоятельствах…

- … ты бы меня вырубил, закинул на плечо и утащил в дом? – сыронизировала Статуэточка, при этом её глаза подозрительно заблестели.

Только не это! Мартыненко, как и любой другой мужик, терпеть не мог женских слез. С возрастом, конечно, научился реагировать более адекватно, распознавая, когда слезы наиграны, а когда вызваны внутренней болью.

В отношении стоящей неподалеку девочки второй вариант даже не вызывал сомнений.

- Естественно. Иногда нужны жесткие меры.

Далее последовали несколько неспешных последовательных кивков, вызвавших у Мартыненко дикое облегчение.

- Тогда бери телефон и пойдем.

- Нет… ничего не буду… мне бы согреться. Что-то прямо совсем холодно.

ГЛАВА 6

Она сошла с ума.

Иначе не скажешь.

То есть она всерьез собирается отогреваться в доме мужчины, который её изнасиловал?

Так… Это слово надо убирать. Даже из мыслей.

Иначе Рита точно сорвется. А оно ей надо?

Ей надо сохранить разум и адекватное восприятие действительности. И здоровье.

Если она свалится с температурой, то полностью окажется во власти Савелия Мартыненко.

Стоило только подумать о мужчине, как Рита содрогнулась от холода. Сауна нагревается сорок-пятьдесят минут. Сколько уже прошло?

Она сидела на диване, поджав ноги под себя и завернувшись в плед. Глаза по-прежнему предательски щипало, безумно хотелось плакать. Жалость к себе зашкаливала. Периодически одинокая слеза сбегала по щеке, и Рита её тотчас размазывала, плотнее кутаясь в плед.

У него даже плед нашелся! У этого Мартыненко! И не какой-то поношенный, тонкий и в катышках. Шикарный – шерстяной с кашемиром, что делало его невероятно мягким и теплым.

Оказавшись в доме Савелия повторно, точнее уже в третий раз, Рита немного иначе взглянула на обстановку. Дом крепкий, современный и очень уютный. Гостиная большая. Камин тоже имелся, но его никто не зажег.

Самое интересное, что Рита четко представила, как хозяин, присев на корточки, подкидывает поленья в пламя, и оно забористо потрескивает, игриво отбрасывая причудливые тени. Почему-то внезапно хотелось увидеть эту картину.

А вот в сон совершенно не клонило.

Рита натянула плед до подбородка и громко вздохнула.

Что делать дальше – она не знала. Есть, конечно, примета, что утро вечера мудренее, но ей хотя бы примерно надо представлять, куда двигаться дальше. Пурга не утихала. Ни в какую. Все местные жители прекрасно знали, что мести в этом районе может несколько дней, а то и целую неделю. И без специальной техники выбраться порой было просто нереально.

Рита смотрела прогноз погоды, и там стояли три-четыре снежинки.

Каждый день…

То есть, видимо, новый год ей предстоит встречать в обществе Мартыненко? Он вроде не собирался её выгонять обратно в холодный тётин дом. Только легче от этого не становилось. Её не прельщала перспектива провести несколько дней в обществе незнакомого мужчины.

Опасного мужчины…

Сильного.

Который открыто сказал, что настолько ухайдокался на работе, что приехал за город пить водку и трахаться. Так, опять Риту понесло куда-то не туда…

Савелий Мартыненко не будет же к ней снова приставать?

От одной мысли, что она снова подвергнется насилию, хотелось зажать уши и истошно закричать, или, как в детстве, спрятаться под кровать, искренне веря, что если она не видит чудовище, то и оно её не заметит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Но Савелий вроде бы не походил на чудовище – говорил ясно, четко и пытался помочь.

Даже расклад по полиции и прочему дал. Сказал, что не будет просить заступничества у олигарха, что звучало совсем странно. Неужели на самом деле готов сесть? В душе Маргариты творился полный раздрай, когда она начинала погружаться в эти размышления.

Ей не хотелось думать о том, что мужчина, с которым ей невольно придется соседствовать в одном доме минимум сутки, а то и больше, способен на низкие поступки. Может, хватит с неё, а? Серьезно. Она устала разочаровываться в мужчинах.

Ей как-то Аля выдала расклад, чем плохи отношения с одним мужчиной.

- Ты только с ним. Всегда с ним. Он как взял тебя под крылышко в пятнадцать лет, так и греет. В школе отгонял хулиганов, потом других парней. Он для тебя всё. Я тут заметила, что ты немного шарахаешься от других мужиков. Помнишь, в торговом центре? В лифте? Мы поднимались, и к нам присоединились два парня. И каких! Я слюной чуть пол не закапала, а ты сжалась и отодвинулась, как будто они собрались на тебя наброситься. Ритуль, это же ненормально! Ну, то, что ты в таком вакууме! Заметь, Фил в своей заботе о тебе даже начал выбирать, с кем тебе общаться!

Рита признавала правоту Али тогда, а сейчас…

Тот ступор, в который она впала, когда Савелий начал её лапать, частично обусловливается «вакуумом». Для неё прикосновения чужого мужчины оказались за гранью принятия. Как это к ней кто-то прикоснулся, кроме Фила? Нет-нет! Она не разрешала… Она не хочет… И следом сразу шла мысль, что теперь и Фил к ней прикасаться не будет. Никогда. Ему есть, кого ласкать, чем он и занимался последнее время.

В груди снова сдавило, стоило подумать об изменах мужа. Фил признался, что та девушка была не единственной.

«Мне мало тебя в постели! – кричал он. – Мало! Ты… Ты другая, понимаешь? С тобой я не могу вытворять того, что хочу с другими! Не могу драть, не могу ебать, как хочу! Тебя… тебя я оберегаю! Ты же.., - удушливая пауза, от которой хотелось выть, - моя девочка! Моя!»

Больше не его…

И ничья.

Хотя с час назад и стала чужой.

Рита остановила воспоминания. В последнее время она запрещала себе думать о бывшем муже. Он в прошлом. А учитывая, сколько гадостей он сделал ей в период развода, ей имя его стоит забыть раз и навсегда.

Теперь она рядом с другим мужчиной. Пусть и условно.

Савелий в личной охране очень богатого человека, и, наверняка, ему приходилось выполнять разного рода поручения. Особенно, если вспомнить фильмы, где бойцы олигархов очень лихо расправлялись с неугодными хозяину людьми.

Так какой он человек и может ли ей причинить вред еще раз?

На его открытость она не могла не обратить внимания. Всё разложил по полочкам, четко, по-военному. Показал паспорт с пропиской и полным именем. Признался, что от ответственности уходить не будет. Рита не сказала ничего вслух, но для себя она решила, что в полицию обращаться не будет.

Не выдержит она судебных тяжб. Ещё не факт, что на неё не перенесут часть ответственности. Опять же, в крови у неё алкоголь, сама пришла ночью в дом, мало ли чего она хотела. Освидетельствование гинеколога можно, конечно, при желании получить и сейчас, но стоит ли?

Мартыненко пытается помочь и исправить то, что натворил. Она это признавала. Черт! Вот даже плед ей выдал и сауну включил.

Заслышав шаги, Рита встрепенулась. Вернулся Савелий.

Он остановился в дверном проеме, сведя брови на переносице. Рита снова взглянула на него с некой опаской. Всё-таки Аля попала в самое «яблочко» - не умела она и не знала, как общаться с мужчинами, не входящими в «круг Фила».

- Сауна готова. Рита, женских вещей в доме нет. Есть мои – чистые. Халат я приготовил. Пойдем провожу.

Сердце снова постыдно сделало кульбит в груди, но Рита решительно откинула в сторону плед и поднялась.