Несущий смерть - Дмитрий Колосов

На первый взгляд все здесь было нормально. Неспешно перемигивались лампочки на пульте управления, за обзорным экраном жирно блестела черная пустота, наполненная мириадами блесток-звезд. Но…

Керл озадаченно прищурился, его лоб пересекла суровая морщина. Судя по очертаниям созвездий, корабль сбился с курса и шел в направлении Ожерелья Тонгиона. Сбой в компьютере? Быть может, паци успели в нем покопаться? И что это за странные точки мелькают на экране радара?

Гладиатор опустился в кресло и потребовал от компьютера дать описание космических объектов, стремительно приближающихся к яхте. Через несколько мгновений на дисплее высветился ответ:

«Опознавательные сигналы кораблей военного флота планеты Тменд. Лидер „Торжество Пацифиса-3“ и корветы номер семнадцать, одиннадцать…»

На дисплее появлялись все новые строки, но Керл уже не вникал в их смысл. Быстро нажимая клавиши, он вводил новый курс — поворот на полной скорости к Белонне, куда тмендские корабли сунуться не рискнут. Пальцы гладиатора стремительно летали по клавиатуре, по спине текли ручейки холодного пота.

Внезапно Керл почувствовал, что в его затылок уперлось что-то твердое.

— Сиди спокойно, Керл. И не делай резких движений.

Это был голос Квинта Курция, но как не похожи были эти с холодной отчетливостью сказанные слова на бессвязные торопливые фразы, вылетавшие из уст терролога прежде. В этом голосе были властность и торжество.

— Ты глупец. Неужели ты думал, что Пацифис позволит тебе уйти безнаказанным? Мы давно охотимся за тобой, гладиатор Керл Вельхоум.

— Но ты же катанрянин! — выдавил Керл сквозь зубы.

— Да, я катанрянин, принявший идеи Пацифиса.

— Вчера ты говорил совсем другое.

— Хороший актер должен уметь сыграть любую роль.

— А ты, значит, считаешь себя хорошим актером?

— Да, — подтвердил Квинт Курций и добавил: — Тебя будут судить на Соммете как опасного преступника!

Керл знал, что переполненный самодовольством человек в конце подобной выспренней фразы обычно немного задирает голову вверх, словно любуясь собой, и что в такие мгновения он обычно теряет бдительность.

Резко осев в кресле с таким расчетом, чтобы голова оказалась прикрыта бронированной спинкой, Керл выбросил правую руку вверх. Грянул выстрел. Импульс прошел над головой Керла и растворился в защитном экране. Пальцы гладиатора поймали запястье Квинта Курция, последовал резкий рывок. Терролог с воплем перелетел через кресло и врезался в сферомониторы, расположенные над пультом управления.

Керл скинул мертвое тело с пульта и брезгливо отер пальцы о штаны. Возня с мерзавцем отняла слишком много времени, и теперь он не успевал ускользнуть от быстроходных корветов, уже взявших яхту в клещи.

Они хотят судить его на Соммете. Керл расхохотался. Пусть его судьей будет Космос!

Корабли Пацифиса стремительно приближались. Гладиатор какое-то время следил за тем, как ярко-зеленые кружки неуклонно подползают к черному кружку в центре экрана локатора. Затем он сходил в каюту и взял пару упаковок пива. Выпить больше он вряд ли успеет.

Вскоре вражеские корабли подошли так близко, что стали видны невооруженным глазом. На обзорном экране мелькнул похожий на вытянутую каплю фрегат — всего их было пять, — затем показался огромный лидер. Керл впервые видел подобного монстра столь близко.

Космический броненосец потрясал своими размерами и причудливостью очертаний. По его громадному телу были разбросаны сотни различных надстроек кубы, сферы, модули, похожие на гигантские металлические кристаллы. Все это казалось хаотическим нагромождением, порождением буйной фантазии, но Керл знал, что каждая из надстроек имеет свое назначение.

Вскоре громада тмендского корабля закрыла весь обзорный экран. Мощное силовое поле, созданное магнитными излучателями, замедлило ход яхты и заставило ее следовать курсом, параллельным курсу лидера. Глухо щелкнули захваты. Гладиатор открыл вторую упаковку пива. ЛЛЛ сегодня было особенно вкусно.

Он потягивал прохладную кисловатую жидкость мелкими глотками, наблюдая за тем, как одна из призм на корпусе лидера раскололась надвое, открывая нутро огромного ангара. Керл живо представил себе, как завывают вакуумные насосы, спеша втянуть в себя остатки драгоценного воздуха. Прошло еще несколько мгновений, и захваты потянули плененную яхту к махине лидера.

Бездонная чернота Космоса сменилась серостью тюремных стен. Керл медленно плыл мимо забранных прозрачным пластиком галерей, за которыми стояли сотни паци. Их разделяло всего несколько десятков футов, и Керл отчетливо видел ухмыляющиеся физиономии врагов. Они тоже видели его и торжествующе поднимали вверх указательный палец. Гладиатор с удовольствием представил, как их ликование исчезает в раскаленном облаке взрыва.

Пора! Керл нажал на большую черную кнопку на самом краю панели. Брызнул пластиковыми осколками предохранительный футляр, и на свет появился алый стержень с тремя синими полосками. Гладиаторы называли его «последним другом». Стоит надавить на этот столбик — и через десять секунд сработает механизм самоуничтожения, и яхта превратится в огромный ослепительно яркий цветок, энергия которого раскидает на сотни световых дней исковерканные модули «Торжества Пацифиса».

Керл положил указательный палец на «последнего друга» и… Подобная оплошность случилась с ним впервые в жизни. Прежде Керл всегда неуклонно следовал правилу — убедись в смерти своего врага. Теперь эта оплошность стоила ему — не жизни, с жизнью он уже распрощался, — она стоила ему роскошного погребального костра, который уже не вспыхнет в космической ночи, и великолепной легенды о красивой смерти Керла Вельхоума, которую уже не споют космические бродяги-карвы.

Импульс, посланный внезапно ожившим Квинтом Курцием, пробил Керлу затылок. Рука Несущего Смерть судорожно дернулась и упала, так и не выполнив своей последней миссии. Но инерция мелтанового удара бросила гладиатора на пульт прямо на «последнего друга», то, что не успела сделать рука Керла, сделала его окровавленная голова.

«Последний друг» с глухим звоном скрылся в недрах тревожно завывшей панели. И пошел отсчет времени. Десять, девять, восемь, семь, шесть… Квинт Курций визжал, широко открывая рот…пять, четыре, три, два, один!.. И был взрыв. Взрыв, ослепительная вспышка которого была замечена астронаблюдателями четырнадцати планет Содружества. Прощальный салют в честь гладиатора Керла Вельхоума.

ВТОРАЯ ЯВЬ КЕРЛА ВЕЛЬХОУМА

Но Керл не дожил до взрыва десять мгновений…

Он лежал и прислушивался к гулким ударам сердца. В горле ворочался липкий ком. Керлу хотелось плакать. И предательски дрожали ресницы.

Она как всегда была рядом. Керл в который раз поразился этой ее способности. Казалось, она вообще не спала. Впрочем, вполне возможно, она могла себе это позволить.

И вот его лицо вновь ощущало прикосновение нежных рук, а слух обволакивала патока ласковых слов:

— Ты великолепно сегодня выглядишь. Хорошо спал?

Керл прикрыл глаза. Ей вовсе незачем знать, какие сны он видит. Иначе она отберет и сны. А сны — единственное, что у него осталось.

Сегодня был банный день. Нежные руки раздели Керла, затем он почувствовал, что его тело поднимается в воздух, плывет и плавно опускается в теплую жидкость. Она мелко пузырилась, а по поверхности плавали мягкие хлопья, издававшие приятный запах. Нахмурив брови, Керл попытался вспомнить, где он встречал этот тонкий с серебристыми прожилками аромат. Серебристые прожилки и бело-голубые лепестки. Конечно же это ландыш. Его обожала малышка Кэрол, с которой он развлекался пару лет назад. Ее отец Том Гровн был редчайшим экземпляром — гладиатор, счастливо доживший до старости. Правда, Том провел не так уж много боев, но сам факт, что он дожил до сорока и был торжественно препровожден на отдых, свидетельствовал о его невероятном везении. Керл познакомился с ним, когда бывшему гладиатору было уже под семьдесят. Том прошел два курса гипноомоложения и выглядел молодцом. Реакция его оставалась вполне приличной, а стрелял он не хуже Керла.

Керл вполне серьезно посоветовал отставному гладиатору вернуться на арену. Гильдия переживала не лучшие времена — хороших гладиаторов осталось мало, а приток молодежи уменьшился. К тому же новички, еще толком ничему не научившиеся, спешили делать деньги и обычно гибли в первом же поединке. Том обратил это предложение в шутку. Затем они пили сладковатое везуанское пиво. Том вспоминал былое, а Керл вежливо слушал, думая о своем.

Несмотря на свою грозную славу, Керл Вельхоум не рассчитывал дожить до старости и уйти под торжественные звуки Гренадского оркестра, сжимая в потной руке сертификат на пожизненную пенсию от Гильдии. Он слишком много дрался, и рано или поздно его должны были убить. А если судьба даже дарует ему шанс дожить до сорока — срока, определенного правилами Гильдии, — Керл подозревал, что он вряд ли сможет расстаться с ареной. Жизнь без постоянного риска казалась ему слишком пресной.