Любовь, исполненная зла - Станислав Куняев

А ревность её была особой — не к какой-то земной сопернице, а к нему самому, якобы желавшему силой взять её душу, пленить её, сделать подвластной себе… Она не понимала одного: «в борьбе неравной двух сердец» в жертву будет принесено более беззащитное, более открытое и неспособное к ненависти и сопротивлению сердце поэта, писавшего свои стихи, в отличие от неё, «неоскорбляемой частью души» как сказал М. Пришвин о поэзии.

Она отторгала от себя его мир. Как отторгает телесная ткань вторжение чужеродного организма. Но если это так — то можно ли судить ткань за то, что в ней живёт и действует инстинкт самосохранения…

Краски дня были слишком резк и ,и в глазах моих, в сини накалане заметил ты грозной тоски,дерзновенного бунта начала.

Из стихотворения, которое начинается строками: «Невозможно, чтоб ты одолел, покорил меня всю безраздельно».

* * *

Конечно же, предположение М. Сурова о том, что Рубцов стал «не нужен» Дербиной и что она перестала «терпеть его выходки» лишь потому, что ей с дочерью местные власти «отказали в прописке» на рубцовскую жилплощадь, несерьёзно и даже унизительно для Д. При чём здесь прописка, если она, судя по её стихам, всю свою творческую жизнь примеряла на себя роль «роковой женщины», играющей мужскими судьбами?

Когда толпа шпыняет мне в бока,когда через меня куда-то рвутся,моя душа, надменно высока,мне не велит за всеми вслед рвануться.Когда глаза, мои глаза шалят,намеренно волнуя плоть мужскую…

На пути к этой соблазнительной власти Д. легко перешагивала через прошлые свои романы.

А что мне брачные обеты,пусть ветер обвенчает нас;

или:

Но при муже мне быть не место,мне счастливою быть негоже…

Женское тщеславие, опиравшееся на талант, вскружило ей голову настолько, что она уверовала в свою безраздельную власть над поэтом и, совсем уже впав в горячечное состояние от успешного исполнения роли, решила, что поэтическое бессмертие — вот оно, рукой подать!

Поэзия? Не всем поэтам верьте,Где боли нет, есть легковесность слов.Как тот солдат, поэт идёт в бессмертьеТяжелой поступью стихов.

Мятежный демон — вдохновитель битвыраскинет вновь два сумрачных крыланад головой моей непобеждённой…

До встречи с поэтом Д. понимала, что

ни расторопной ласковой жены,ни жрицы муз, что жаждет громкой славы,как посмотрю, не вышло из меня.

Но тут судьба предоставила ей, разведённой жене, матери-одиночке, последний шанс добиться этой славы.

Убийство навсегда связывает убийцу с жертвой. И мечется погибающая душа, ища утешения и поддержки то в припадках отчаяния:

Как мне кричали те грачи,чтоб я рассталась с ним, рассталась!Я не послушалась (молчи!) —И вот что сталось… Вот что сталось…

то в приступах признания в посмертной любви —

Как страшно! Но я ведь любимабыла и любима сейчас,поэтому неуязвима,неуязвима для вас.

* * *

Но «роковой поединок» закончился ужасным, пошлым и самым что ни на есть унизительным исходом.

Из протокола допроса от 29.I.1971 года гр. Грановской Л. А., которая, изобразив картину ссоры и драки, возникшей между ними ночью, завершает свои показания так:

«Он всячески оскорблял меня нецензурной бранью, унижал меня: стал ломать руки, плевал на меня, бросал в меня спичками», «я схватила его за горло и стала давить его»;

«мы упали оба на пол. Я схватила Рубцова за волосы. Каким-то образом я оказалась наверху. Рубцов протянул руку к моему горлу. Я схватила руку Рубцова своей рукой и укусила. После этого я схватила правой рукой за горло Рубцова двумя пальцами и надавила на горло. Рубцов не хрипел, ничего не говорил <…> Мне показалось, что Рубцов сказал: «Люда, прости! Люда, я люблю тебя. Люда, я тебя люблю». Я взглянула на Рубцова и увидела, что он синеет. Рубцов ещё, кажется, вздохнул, и затем затих <…> Я поняла, что Рубцов мёртв».

Из дополнительного допроса от 18.III.1971.

«Ненависть к Рубцову, копившаяся длительный период времени, вылилась наружу. Меня взбесили его слова о любви. Я думала — то убью, то люблю! Убить Рубцова я не хотела».

Из справки, составленной со слов секретного агента («источника»), имевшего на тюремной прогулке разговор с Грановской:

«Источник спросил: «Люда, ты мужа своего сама убила, зачем, не жалко теперь его тебе?» На это Грановская высказала недовольство и ответила: «Я бы его и ещё раз убила. Всю жизнь мне сломал. Пьяница. Никчёмный человек. Видите ли, поэт… учил меня. А мои стихи не хуже, а намного лучше. Но ничего, в Ленинграде есть люди, и за меня вступятся, и за границей тоже знают. Вспомнят ещё Людмилу Дербину».

Можно только удивляться, что холодные, натуралистические, жестокие описания поступков Рубцова и поэтические посмертные разговоры с ним написаны одним и тем же человеком и одной и той же рукой.

Ничего в этом мире не исчезает.Тихий свет этой горестной отчей землиВ твоих строчках рассеян и нежно мерцает,И звездою полей ты восходишь вдали…

………………………………………………………………….

Мир и любовь между нами,Друг мой, уже на века!

………………………………………..

Но чудный миг! Когда пред ней в смятеньеЯ обнажу души своей позор,Твоя звезда пошлёт мне не презренье,А состраданья молчаливый взор…

…………………………………………………….

Я стою и молчу средь шумливого люда,И всё кажется мне, что на том берегуВдруг появишься ты вон оттуда, оттуда!Я наверно, к тебе по воде побегу…

…………………………………………………….