Особо опасная ведьма - Ольга Мяхар

Я пожала плечами и с трудом начала вставать, попутно помогая Аде принять вертикальное положение.

– Нам еще до рассвета надо заглянуть в трактир, забрать шестьдесят золотых, – напомнила я и, прищурившись, посмотрела на крепостную стену.

Как и следовало ожидать, факелы, еще недавно горевшие в руках наблюдающих со стены за нашими приключениями стражей, потухли. Все ушли спать, поверив в нашу безвременную кончину.

– Я вот только одного не могу понять: почему городские маги ничего не знали о таком количестве мертвяков, встающих по ночам? – недоумевала Ада.

– У-у-у… – сообщили сзади.

И Ада, развернувшись, со всей силы заехала по голове мертвяка невесть как оказавшимся в ее руке обломком креста. Голова с треском отломилась и покатилась по траве. Мы с Кошей, впечатленные, смотрели на девушку, а несчастный мертвец ползал вокруг дерева, нащупывая пропажу.

– Может, добить? – задумчиво предложила она.

Я пожала плечами. Но тут красный дракончик подлетел к радостно привинчивающему на место голову зомбику и что есть силы дохнул на него. Верещащий пылающий скелет еще долго мелькал между стволов деревьев. Кея музыкально поаплодировала герою, и мы устало потопали к воротам города.

– Эй, открывайте!

Ноль внимания и тишина на стенах. Я долбанула сапогом еще разок и взвыла от боли в пальцах. Несчастная обувь все-таки порвалась, и подметка грустно оттопырилась книзу. Я поняла, что начинаю злиться.

– Эй вы… – много ругани, – какого… – ругань, – открывайте, – воспоминания о семье капитана стражи, – а не то я… – гм, вспомните свой самый неудачный день и собственные эпитеты.

И тишина. Нас нагло игнорировали.

– Я полетел? – предложил дракоша.

Последовал мой сурьезный кивок, и красное пятнышко, взлетев, довольно быстро скрылось за зубцами стен.

Минут пять ничего не происходило, но потом… вопли и ругань разнеслись по всему двору, и мы понимающими улыбками встретили открывших нам ворота угрюмых и заспанных стражей, сидя при этом на земле и лениво подсчитывая дыры от огня на штанах воинов.

– Шестнадцать, – флегматично заметила Ада.

– Девятнадцать, ты не посчитала капитана. О, а вот и он.

Капитан долго и выразительно рассказывал нам о поведении Коши, а потом предъявил и самого дракончика. Тот висел на указательном пальце несчастного, крепко сжимая острые зубки.

– Снимите его! – взвыл капитал и сунул мне под нос свою руку.

– Коша, брось каку, а то червяки в животике заведутся.

Коша тут же с омерзением выплюнул палец. И, пока капитан с выражением ужаса на бородатом лице рассматривал свою «каку», мы гордо, задрав носы, плечо к плечу вошли в город.

В трактире нас не ждали. Музыка была та же, только уже не девушки, а мальчики бодро скакали по сцене и верещали тонкими голосами об «ужасах любви». Лично я поверила.

Хозяин таверны, увидев нас, вытаращил глаза и разбил еще один стакан. Народ дружно ахнул, а мужик, только что произносивший тост, резко заткнулся. Я услышала что-то вроде «они были дурами, и хрен с ними» и, пронзив оратора угрюмым взглядом, решила потом превратить его во что-нибудь мелкое и скользкое. Оратор все понял по моим глазам и тут же ретировался во двор, спеша собрать вещи и скрыться в неизвестном направлении от двух ведьм, выживших после встречи с целым кладбищем мертвяков.

– Платить будешь?

Мы удивленно посмотрели на уже сидящего на стойке Кошу. Правой лапой он нащупывал еду в тарелке, левой держал край рубахи трактирщика, а из ноздрей выпускал струйки дыма.

Трактирщик посмотрел на нас из-под насупленных бровей. Не будет, поняла я.

– Ада, доставай волшебную палочку! – громко, чтобы все услышали, велела я.

Ада сначала не поняла, но потом просияла и ткнула в направлении трактирщика обломком трухлявого креста. Я из последних сил сделала так, чтобы его конец засветился и даже пару раз вздрогнул. Трактирщик побелел и закрылся тарелкой. На Кошу посыпались жуи, и он удивленно отпустил трактирщика, тряся головой.

– Я заплачу, заплачу!

Палка тут же погасла, и Ада медленно, как бы нехотя, с выражением крайнего разочарования на лице опустила ее.

– Вот деньги, вот, держите!

– Это откуда? – Адка с недоверием уставилась на внушительные мешочки, как по мановению ладони ведьмы появляющиеся на столе.

– Дык как же, на вас же ставили.

– А точнее против нас, – ухмыльнулась я и сграбастала со стойки свою половину.

Один из мешочков в зубах уже держал Коша, обнимая его лапками и шамкая, что это его. Кея летала вокруг все еще не починенного потолка и, кажется, искала там мух. Вся таверна с ужасом за ней наблюдала, в том числе и сам хозяин. Так что на улицу мы выбрались довольно быстро и без неприятностей.

По пути в академию я робко попросила:

– Давай больше не будем выдавать себя за четвертый курс.

Мы с Кошей затаив дыхание наблюдали за лицом Ады. Кея у нее на плече небольшим созданным из воздуха гребнем расчесывала золото волос.

– Ладно, – выдохнула наконец Ада. – Максимум третий курс.

Мы с Кошей тихо застонали.

ГЛАВА 9

Академия встретила нас сонным часовым у ворот, который попытался дать нам бурную нахлобучку за то, что мы так поздно пинаем закрытые ворота, громко вопя и воя под начавшим накрапывать мелким дождиком. Но я сунула ему под нос один из честно заработанных золотых, и все претензии были тут же забыты. Нам даже приятных снов пожелали, ласково смотря вслед и чуть ли не крестя от избытка благодарности.

– Расточительница, – бухтел Коша мне в ухо, – не могла чего поменьше дать.

– Не жадничай, у нас еще есть.

– Это сейчас, а потом не будет. И вообще, хватит разбрасываться деньгами направо и налево. Этак и останемся нищими, как и были.

Ада хмыкнула и, быстро попрощавшись, побежала в свою комнатку, а мы направились в свою.

Тусклый свет разбуженного светляка, летающего в стеклянном закрытом шаре под потолком, осветил скудное убранство комнаты. Некоторые из студентов, говорят, брали эти ночники и, запихав туда побольше магических светляков, пытались предсказывать будущее богатым дуракам. К сожалению, дураков, да еще и богатых, в городе было мало, а потому, быстро во всем разобравшись, возмущенные горожане чуть не заточили врунов в подвалы замковой тюрьмы. Но руководство академии вступилось за своих непутевых учеников, пообещав лично надавать им по шапке. Что и случилось, а гадания на стеклянных емкостях с тех пор были строжайше запрещены.

Коша радостно рванул к постели, но я вовремя схватила его за хвост одной рукой, другой выгребая на стол из-за пазухи мешочки с деньгами.

– Пусти, больно! – возмутился дракончик и даже попытался кусаться.

Ага, щас. Я его как облупленного знаю. Все попытки вырваться были тут же пресечены.

– Ну Ди, ну чего ты, я спа-ать хочу… – заканючил чумазый рептилоид и захлопал жалостливыми глазками.

– Сначала ванна. – Я была непреклонна. – Ты же мне все простыни извозюкаешь! – И я направилась с ним в руках в смежную комнатку к бочке с водой.

– Ладно, – вздохнул дракоша, сидя на краю бочки, – но ты должна выйти и закрыть дверь, пока я купаюсь.

Я удивленно захлопала глазами, ничего не понимая.

– И что же ты такое страшное собираешься тут мыть?

Дракоша честно попытался покраснеть, но был непреклонен.

– Ты же закрываешься, когда идешь купаться, я тоже хочу, – запыхтел он, всем своим видом выражая упрямство.

Пришлось сдаться и честно выйти, закрыв дверь. За ней тут же послышался всплеск и – о ужас! – что-то похожее на пение. Застрелите меня, если я так пою в ванной!

Через полчаса моя нервная система не выдержала, и я, вся злая, ворвалась в комнатенку. Коша, как раз вылезающий из бочки, тоненько завизжал и попытался прикрыться полотенцем, край которого доставал до пола. Я побурела и… вышла, закрыв за собой дверь.

– Извращенка! – крикнули мне вслед.

В состоянии, близком к шоковому, я нащупала попой кровать и попыталась сесть, но гордо вышедший из ванны Коша, завернутый с головы до лап в волочащееся за ним по полу полотенце, заорал, чтобы я не пачкала постельное белье. Я покорно встала и молча прошла в ванную, громко захлопнув за собой дверь. Вода в бочке, как и следовало ожидать, уже очистилась и нагрелась до нужной температуры. Цивилизация.

Когда я, чистая и успокоившаяся, вернулась в комнату, Коша уже храпел на кровати кверху пузом, присвистывая на выдохе. Полотенце, скомканное и немного грязное на том конце, который протер пол, валялось на стуле. Я залезла под одеяло, пододвинув возмущенно загукавшего дракошу к стене, и закрыла глаза. В окно залетал свежий ветерок, чуть поскрипывали открытые ставни, под одеялом было тепло и уютно, а дракончик под боком успокаивал не хуже старой мягкой игрушки. И приключение на городском кладбище казалось чем-то далеким и нереальным, как первый полузабытый сон.