Мизантроп - Чингиз Абдуллаев

Он бросился домой, чтобы рассказать обо всем отцу, но тот уже знал о случившемся. Посадив сына на стул, он объяснил ему, что отец Лалы, Баграт Саркисович, арестован. Оказывается, он был не только директором крупного магазина, но и известным «цеховиком».

Так в городе называли людей, занимающихся подпольным производством модных дефицитных товаров, которые выпускались в кустарных условиях, вне контроля советских плановых и партийных органов. В отличие от официальных галантерейных заводов и фабрик они производили действительно нужную продукцию, которую охотно брали любые магазины и любили покупатели на всем пространстве от Тихого океана до Балтики. «Цеховики» были обычными предпринимателями, которые налаживали производство, используя огрехи советской плановой экономики.

Эти люди были неплохо обеспечены, но большую часть заработанных средств тратили на подкуп правоохранительных органов, на подарки партийным чиновникам. Государство сурово боролось с ними, справедливо считая их главным врагом советской плановой экономики. Если серийные убийцы или насильники еще могли рассчитывать на снисхождение, то подобные коммерсанты почти гарантированно получали высшую меру наказания. В те годы расстреливали только «цеховиков» и изменников Родины.

Изменников в Баку найти было сложно. Таких персон там практически не водилось. А вот «цеховиков», валютчиков, связанных с ними, купленных прокуроров, мздоимцев из числа партийных секретарей обнаруживалось достаточно много.

Отца Лалы арестовали именно за подобные преступления. Конечно, девушка больше не появлялась на даче, которая потом была конфискована по решению суда.

Туда въехал один известный поэт. Он писал о гражданской чести, о любви к социалистической Родине, о верном служении партии. Его собственная честь не помешала ему вселиться на чужую дачу и даже присвоить себе часть вещей, не вывезенных оттуда судебными исполнителями, включая пианино, которое стояло в просторной гостиной.

Ошеломленный Борис несколько раз ходил к дому Лалы, но так и не смог ее застать. На телефонные звонки там никто не отвечал. Через два месяца он узнал, что Лала с матерью уехали в Краснодар. Очевидно, так посоветовал глава семьи, который уже тогда понимал, чем закончится его судебный процесс.

В республике шла борьба против негативных явлений, как их тогда называли. Через год Баграт Саркисович был приговорен к высшей мере наказания. Верховный суд СССР, куда обратился адвокат, оставил приговор в силе. Отца Лалы расстреляли через несколько месяцев. Чуть позже поставили к стенке и двух сотрудников прокуратуры, о чем шепотом говорили люди на бакинских кухнях.

Борис долго не мог забыть Лалу, пытался найти ее. Но все было безрезультатно. В семнадцать лет он окончил школу и решил поступать в химико-технологический институт в Москве. Его тетка по отцу сама предложила брату прислать племянника к ней. Отец поговорил с нужными людьми. Борис Репетилов сдал экзамены в Баку и получил направление на учебу в Москву от республики.

В результате уже в семнадцать лет парень оказался в столице. В отличие от всех своих сверстников он поселился не на случайной квартире у посторонних людей, не в общежитии, а в пятикомнатных апартаментах народной артистки Нонны Репетиловой. Она жила там одна. Домработница и кухарка были приходящими. Квартира располагалась в одном из самых престижных домов на Котельнической набережной.

Это были лучшие годы его жизни. Нонна Антоновна часто гастролировала, выезжала за рубеж, иногда на достаточно долгий срок. Тогда вся огромная квартира оставалась в его личном распоряжении. Кухарка и домработница получали выходные. Борис приглашал к себе молодых людей и девочек, устраивал роскошные вечеринки.

У тети был превосходный бар, и они его довольно стремительно опустошали. Когда последствия этих реквизиций стали слишком явными, он вместе со своим другом Димой разлил в бутылки дешевый коньяк и самую простую водку, купленные в местном магазине. Обман вскрылся почти сразу. Тетка грозно отчитала его, пообещала выгнать в общежитие, запереть остальные комнаты перед отъездом, даже вычесть стоимость выпитого из тех денег, которые присылал ему отец.

Разумеется, ничего такого страшного она не сделала. У тети Нонны не было своих детей, и она любила племянника как родного сына. К тому же он был очень похож на ее покойного отца, своего дедушку.

Конечно, комнату, где находился бар, тетушка начала запирать, но в остальном Борис был предоставлен самому себе. Много лет спустя, обосновавшись в Москве, он понял, что ему повезло попасть в столицу на изломе брежневского правления. Уже в восьмидесятые дефицит продуктов и товаров стал нарастать с каждым годом, что в конечном итоге привело к развалу страны.

Годы с семьдесят седьмого по восемьдесят второй запомнились ему многочисленными знакомствами, красивыми девушками, веселыми вечеринками, поездками за город и встречами с друзьями в самых неожиданных местах. Он даже умудрился познакомиться с Высоцким, с которым оказался в одной компании. Борис был на его похоронах. Это случилось во время летней Олимпиады. Он тогда остался в городе, несмотря на строгое предписание покинуть его. Еще были посещения театров, выставок, музеев.

Учился Борис неплохо, несмотря на свои загулы и гулянки. Сказывались природная одаренность и живой ум. К тому же он любил читать, а в доме его тети было множество дефицитных книг, которых Борис не мог найти даже в Баку.

К пятому курсу он претендовал на красный диплом и сделал очень интересную дипломную работу. Многие полагали, что его оставят в институте, позволят делать диссертацию.

На беду, среди барышень, приглашаемых на его вечеринки, оказалась дочь проректора. Это была некрасивая девочка с косичками и выпуклыми глазами. Ее звали Устинья Боровицкая. Кому-то из ребят она вдруг приглянулась. Комнат в квартире хватало, все были навеселе. В результате выяснилось, что она ждет ребенка.

Проректор Трофим Николаевич Боровицкий был в бешенстве. Ухажера Устиньи исключили из института, ее отправили на аборт. Борис Репетилов получил строгий выговор с занесением в учетную карточку за поведение, неподобающее комсомольцу, молодому строителю коммунизма.

В результате никакого красного диплома он не получил, а по распределению попал в Казахстан, в Целиноград, где строился небольшой химический комбинат. Там Борис должен был начать свою трудовую деятельность. Конечно, это была месть проректора.

Несмотря на все свои усилия, тете Нонне ничего изменить не удалось. Ей даже намекнули, что таким необычным образом просто спасают ее племянника. Мол, товарищ Боровицкий уже написал два заявления в прокуратуру, требуя привлечь ухажера дочери к уголовной ответственности за изнасилование, заодно посадить в тюрьму Бориса Репетилова, явного соучастника преступления, очевидного содержателя притона.

Борису пришлось оставить такую гостеприимную и чудесную столицу, где он провел столько прекрасных дней, отправиться в далекий Целиноград. Репетилов должен был отработать там целых три года. Это тоже был урок человеческой безнравственности и подлости.

Он навсегда запомнил, как несколько дней добирался на поезде до Целинограда. Потом Борис оказался в небольшом домике, где его принимал начальник отдела кадров. Сразу выяснилось, что молодого специалиста здесь не ждали. Ему дали койку в большой комнате, где вместе с ним жили четверо инженеров. Двое из них были женаты и стояли в очереди на получение жилья.

Борис внес свой чемодан в комнату, оглядел солдатские койки, сел на кровать и заплакал. В комнате никого не было, и он позволил себе расслабиться. Ему было только двадцать два года. Все казалось серым, ужасным и мрачным, словно его отправили на три года в колонию усиленного режима из такой привычной, красивой, уютной и обеспеченной жизни.

Через два месяца после приезда Репетилова в Целиноград умер Леонид Ильич Брежнев, правивший страной целых восемнадцать лет. Никто еще не знал, что наступает закат старой эпохи и зарождается новая. Совершенно непредсказуемая и невероятная.

Интерлюдия

Я приехал в отель на Монастырской улице. Меня уверяли, что «Амакс Премьер» – один из лучших в городе. Во всем Пермском крае нет такого фитнес-центра, как там. Ну, в общем, все так и оказалось. Я зверски устал за этот день и сразу свалился в кровать, но заснуть мне не дали.

Уже через десять минут Наджибулло позвонил на мой мобильный телефон и осведомился:

– Что ты нашел?

– Самолет разбился, все пассажиры, кроме одной девочки, погибли. Многие вещи сгорели.

– Что с нашим багажом?

– Пока не знаю. Возможно, погиб.

– Ты там проторчал целый день и ничего не узнал? – разозлился Наджибулло.

– Я приехал под вечер и сделал все, что можно было, – возразил я ему. – Нашел нашего знакомого и попросил о встрече.