Смертельно опасный выбор. Чем борьба с прививками грозит нам всем - Пол Оффит

Первый процесс проходил в Шотландии, в Эдинбурге, в 1985 году, и пострадавшим был маленький мальчик по имени Ричард Бонтрон.

Первую прививку АКДС Ричарду сделали в четыре месяца. Через три месяца – вторую. Через девять дней после этого у него произошел первый из множества судорожных припадков. На момент суда Ричарду было девять лет, но его умственное развитие оставалось на уровне полугодовалого ребенка. Он принимал только жидкую пищу и ничего не мог делать самостоятельно.

Судья лорд Джаунси писал, что “единственная радость в жизни Ричарда – узнавать голос матери и кататься на автомобиле”. Родители Ричарда Джон и Айрис подали иск на своего врача, министерство здравоохранения и патронажную медсестру на 145 000 фунтов стерлингов.

Показания на суде по делу Ричарда Бонтрона давали два специалиста. Доктор Джон Стивенсон, детский невролог из Детской больницы Глазго, сказал, что признает, что после прививки АКДС чаще случаются судороги на фоне высокой температуры, однако “не убежден, что в результате возможны необратимые поражения мозга”. После него выступал Дэвид Миллер, который заявил: “Риск развития энцефалопатии через девять дней после прививки настолько мал, что его невозможно оценить статистически”. Судья Джаунси вынес постановление в пользу ответчиков. Однако процесс Бонтрона не развенчал исследование Миллера. Миллер никогда не утверждал, что АКДС может дать осложнения через девять дней после введения дозы – речь шла только о трех днях после прививки[135].

Вскоре последовало еще одно судебное разбирательство.

Джонни Киннеар был привит от коклюша в возрасте года и двух месяцев. По словам его матери, через семь часов у него случились судороги. Наутро она показала сына врачу, который развеял ее опасения, сказав, что “реакции у детей – это нормально” и “тревожиться не о чем”. Однако судорожные припадки продолжились и происходили ежедневно в течение нескольких месяцев[136]. Семья Киннеар подала в суд на министерство здравоохранения, своего врача, региональный отдел здравоохранения Северо-Западной Темзы и компанию Wellcome Foundation, которая производила вакцину против коклюша в Англии. В дело вмешался комитет по бесплатной правовой помощи и разрешил продолжать процесс только против регионального отдела здравоохранения и врача. Компанию Wellcome Foundation освободили от ответственности отчасти потому, что это был один из нескольких производителей вакцины против коклюша в Англии (еще ее производили Glaxo и Lister) и было неясно, вакцину какой именно фирмы ввели Джонни. Однако компания Wellcome совершила беспрецедентный шаг – она решила все равно участвовать в процессе, то есть, в сущности, добровольно вызвалась быть ответчиком. Компании надоели постоянные нападки из-за вакцины против коклюша, и она решила раз и навсегда покончить с этим вопросом. А кроме того, Wellcome желала получить слово в суде. Это был первый случай, когда производитель лекарств в Англии отстаивал безопасность своей продукции на полномасштабных судебных слушаниях.

Судебное разбирательство по делу Киннеара началось 17 марта 1986 года, и в нем участвовало множество специалистов в области вирусологии, эпидемиологии и статистики, в том числе и Джон Уилсон, чья статья разожгла панику по поводу вакцины от коклюша в Англии, и Гордон Стюарт, сыгравший заметную роль в фильме “Прививочная рулетка”, и Дэвид Миллер. Судьей на процессе был Мюррей Стюарт-Смит[137]. Судье исполнилось 57 лет, у него было шестеро детей; в свое время он с отличием окончил Кембриджский университет. Вскоре ему предстояло стать знаменитым юристом и получить титул “сэр”. (Стюарт-Смит впоследствии будет вести дело о трагедии на стадионе “Хиллсборо” 15 апреля 1989 года, когда в давке погибло 96 болельщиков “Ливерпуля”[138].)

Адвокатом Киннеаров был Джулиан Прист, который начал с того, что предложил Гордону Стюарту, главной звезде среди свидетелей со стороны истца, рассказать о первых статьях, где описывались подобные случаи. Стюарт рассказал о статье 1933 года, где говорилось о двух копенгагенских детях, внезапно умерших после прививки. Об исследовании Байерса и Молла, сообщивших о 15 детях, у которых вакцина от коклюша вызвала необратимые поражения организма. О статье Юстуса Стрёма из Швеции, где говорилось, что вакцина приводит к пожизненной инвалидности у одного ребенка на 36 000 – это гораздо больше, чем у одного на 100 000 по данным Дэвида Миллера. Стюарт заключил: “Как бы тщательно ни была приготовлена вакцина, невозможно избежать попадания в нее токсичных веществ”[139].

В деле Киннеара было два серьезных упущения. Во-первых, показания матери расходились с историей болезни. Мать Джонни заявила, что судороги у ее сына начались через семь часов после прививки АКДС. Однако в истории болезни значилось, что первый судорожный припадок у Джонни случился не через семь часов, а через пять месяцев[140]. Отрицать это противоречие было невозможно, и судья Стюарт-Смит был вынужден сказать: “Показания матери были очень важны для установления времени возникновения симптомов, которые, как она сообщила, проявились очень скоро после вакцинации. К сожалению, она говорила неправду. И это было очевидно всем, в том числе и советникам истицы”[141].

Второй проблемой стал собственно Гордон Стюарт. Процесс Киннеара подорвал репутацию многих, но его – в особенности. Во время суда Стюарт постоянно перевирал подробности исследования Дэвида Миллера[142]. Однако сильнее всего он опозорился, когда говорил о другом исследовании. Стюарт заявил: “Левайн и Венк описывают сверхострый аллергический энцефаломиелит у детей, чувствительность которых, видимо, была повышена из-за предыдущей дозы вакцины от коклюша”[143]. Энтони Мачин, юрист из Wellcome Foundation, спросил Стюарта:

– Помните ли вы что-то о возрасте этих детей?

– Нет, наизусть не помню, – ответил Стюарт.

– А об их этнической принадлежности? – напирал Мачин.

– Нет, не помню, – сказал Стюарт. – Точно знаю, что это было американское исследование.

Тогда Мачин вручил Стюарту статью, тот проглядел ее – и в смущении посмотрел на Мачина. И извинился за ошибку[144]. Исследование проводилось не на детях, а на крысах. Этот промах полностью свел на нет участие Гордона Стюарта в обличении вакцины против коклюша. В дальнейшем ходе процесса он был признан “нежелательным свидетелем”[145]. Хотя процесс Киннеара длился 39 дней и на нем выступало множество свидетелей, а государству он обошелся в 1 000 000 фунтов стерлингов судебных издержек, никакого вердикта вынесено не было.

Между тем, поток исков не заканчивался.

Процесс, положивший конец всем разбирательствам по поводу вакцины против коклюша в Англии, начался 1 февраля 1988 года. Вел его снова лорд-судья Мюррей Стюарт-Смит. Истицей была Сьюзен Лавдей, умственно отсталая семнадцатилетняя девушка, жившая в городе Брэдфорд-на-Эйвоне в Уилшире. История Сьюзен была похожей на остальные[146]. В 1971 году Джордж Рентон, врач Сьюзен, ввел ей первую дозу АКДС, после чего у Сьюзен “поднялась высокая температура, возникло местное раздражение, девочка стала сонной, но очень много плакала”. Мать Сьюзен заметила, что девочка не так оживлена, как обычно, и у нее “что-то с глазом”. Год спустя Рентон ввел Сьюзен вторую дозу АКДС. На этот раз “у нее была похожая реакция, она плакала всю ночь”. Через месяц девочку показали другому педиатру, который заметил, что она выглядит “довольно странной и вялой”. Затем Рентон в третий раз ввел ей вакцину АКДС. Ко времени суда у Сьюзен была тяжелая задержка в развитии[147].

Дело Лавдей было основным в групповом иске, в который входили 200 других детей с похожими историями. Большинство из них нашла и привлекла к разбирательству Розмари Фокс, глава Британской ассоциации родителей детей, пострадавших от прививок. Увы, как и в случае Джонни Киннеара, при ближайшем рассмотрении в истории Сьюзен Лавдей обнаружились подробности, из-за которых все дело рассыпалось. И неудивительно. Более того, когда Розмари Фокс разослала анкеты, чтобы найти детей, пострадавших от прививок, она поначалу отсеяла историю Лавдей как маловероятную. Даже Гордон Стюарт, ярый обличитель вакцины против коклюша, признал: “Она пострадала не от прививки. Все началось раньше”[148].

Стюарт-Смит усвоил урок предыдущего процесса. Он не просто изучил сильные стороны иска Лавдей, чтобы разобраться, действительно ли это случай осложнений после прививки, но и решил разбить процесс на две части. В ходе первой предполагалось установить, действительно ли вакцина против коклюша способна привести к необратимому ущербу для здоровья. Если бы ответ был утвердительным, вторая часть была бы посвящена выявлению тех, кому положена компенсация. Компания Wellcome Foundation вызвалась добровольно участвовать в процессе, как и в деле Киннеара. Она хотела разобраться, на каких данных Дэвид Миллер основал свои выводы, и увидеть истории болезней детей, якобы пострадавших от вакцины против коклюша.