Храм Миллионов Лет - Кристиан Жак

— Высоки ли цены?

— Это зависит от качества.

Шенар был заинтригован.

— Каковы твои условия?

Из плотного мешка Райя вытащил маленькую узкую вазу из массивного серебра, украшенную пальметтами.

— Что вы думаете по поводу этой, господин?

Шенар был очарован. Пот выступил на его висках, а руки стали влажными.

— Шедевр… Настоящий шедевр. Сколько?

— А не лучше ли сделать подарок будущему повелителю Египта?

Старшему сыну Сети показалось, что он ослышался.

— Не я будущий Фараон, а мой брат Рамзес… Ты ошибся, продавец. Итак, твоя цена?

— Я никогда не ошибаюсь, господин. В моем ремесле ошибка непростительна.

Шенар оторвал глаза от замечательной вазы.

— Что ты пытаешься сказать мне?

— Многие не желают царствования Рамзеса.

— Через несколько дней он будет коронован.

— Может быть, но тем не менее, исчезнут ли трудности?

— Кто ты на самом деле, Райя?

— Человек, верящий в ваше будущее и желающий увидеть вас на египетском троне.

— Что ты знаешь о моих намерениях?

— Но вы же проявили желание торговать с заграницей, унизить Египет и завязать больше связей с самым могущественным народом Азии?

— Ты хочешь сказать, с хеттами?

— Мы понимаем друг друга.

— Итак, ты шпион из их банды… Будут ли хетты заодно со мной?

Райя согласился кивком головы.

— Что ты можешь мне предложить? — спросил Шенар взволнованно, глядя на прекрасную вазу.

— Рамзес горяч и воинственен. Как и его отец, он хочет утвердить величие и превосходство Египта. Вы же человек уравновешенный, с которым можно заключать соглашения.

— Я рискую жизнью, Райя, если предам Египет.

Шенар вспомнил о казни супруги Тутанхамона, обвиненной в сговоре с врагом.

— Не правда ли, всегда приходится рисковать, чтобы занять верховное положение?

Шенар закрыл глаза.

Хетты… Да, он часто думал о том, чтобы умело использовать их воинственность против Рамзеса, но всегда эта мысль оставалась простой мечтой, лишенной реальности. И внезапно она стала явью в лице этого безобидного торговца, безвредного на вид.

— Я люблю свою страну…

— Никто в этом не сомневается, господин. Но ей вы предпочтете власть. И помощь хеттов вам обеспечена.

— Мне нужно подумать.

— Я не могу вам позволить этой роскоши.

— Тебе нужен немедленный ответ?

— Безопасность этого требует. Открывшись, я вам доверился.

— А если я откажусь?

Райя не ответил, но его взгляд стал пристальным и непроницаемым.

Шенар колебался недолго. Не предлагает ли ему сама судьба надежного союзника? Как стать хозяином положения, правильно оценить опасность и суметь извлечь выгоду из этой стратегии, чтобы не погубить Египет? Решено, он будет продолжать сотрудничать с Аша, не сообщая ему о связях с главным врагом Двух Земель.

— Я принимаю ваше предложение, Райя.

Продавец улыбнулся.

— Ваша мудрость несомненна, мой господин. Через некоторое время мы увидимся. Я стану вашим поставщиком ценных ваз и никто не удивится моим визитам. А эту сохраните, и она подтвердит наш союз.

Шенар пощупал великолепную вазу. Будущее становится светлее.

Глава 12

Рамзес помнил каждый камешек Долины Царей, абсолютно бесплодного огромного луга, который показал ему отец, приведя его к могиле первого из Рамзесов, основателя династии, старого визиря, призванного советом старейшин и давшего начало новой династии. Он процарствовал только два года, передав в руки Сети окрепшую власть.

С щемящим сердцем, забыв о невыносимой летней жаре, заставляющей изнемогать носильщиков, сопровождающих погребальный кортеж, младший сын Сети шел впереди и сопровождал мумию Фараона до последнего пристанища.

На мгновение Рамзес возненавидел эту проклятую Долину, укравшую у него отца и приговорившую к одиночеству. Но магия этого места снова завладела его душой — магия, несущая жизнь, но не смерть.

В тишине звучал голос предков, рассказывающий о свете, преображении и воскрешении, вызывая почитание и уважение к небесному миру, где брала начало вся земная жизнь.

Рамзес первым проник в огромную, самую длинную и глубокую усыпальницу во всей Долине. Согласно указу правителя, отныне ни одна другая не могла ее превосходить. Двенадцать жрецов несли мумию. Как хранитель традиций и преемник, Рамзес обязан был произнести речь в честь перехода покойного в потусторонний мир и возрождения в мире богов. На стенах пристанища вечности ритуальные тексты передавали весть всем грядущим поколениям.

Бальзамировщики прекрасно справились со своим делом. Лицо Сети было прекрасным и безмятежным, казалось, что глаза вот-вот распахнутся, а рот откроется, и покойный начнет говорить… Жрецы установили крышку саркофага в центре «золотого прибежища», где Исида должна была сотворить чудо, превратив смертного в бессмертного.

— Сети был справедливым Фараоном, — прошептал Рамзес, — он исполнял закон и был любим Солнцем.

Во всем Египте цирюльники работали без отдыха, сбривая бороды мужчинам в знак завершения траура. Снова женщины завязывали волосы, щеголихи отправлялись к цирюльникам.

Накануне коронования Рамзес и Нефертари собрались в храм Гурна, где совершались каждый день обряды в честь Сети, поддерживающие преображенного Фараона среди живущих. Затем пара отправилась в храм Карнак, где была принята верховным жрецом довольно сухо и без особой радости. После скромного ужина правитель с супругой отправились во дворец, устроенный внутри земного обиталища бога Амона. Поодиночке они медитировали перед основанием трона, символом изначального холма, служащего космическому океану основой времени, и иероглифом с высеченным именем богини Маат, Высшим Законом, «который всегда прямо указывает правило». Этот закон воодушевлял царственную чету, которой предстояло передать свое воодушевление всему Египту.

Рамзес чувствовал незримую близость отца, помогающего ему в эти мучительные часы, предшествующие моменту, когда его существование будет окончательно изменено. У нового Фараона теперь нет иной заботы, кроме благосостояния народа и процветания страны.

И снова эта задача наполнила его ужасом.

У него появилось желание выбежать из дворца и побежать к утраченной молодости, Красавице Изэт, удовольствию и беззаботности, но он был преемником Сети и супругом Нефертари. Ему нужно было скрыть свой страх и пережить эту последнюю ночь перед коронованием.

С исчезновением тьмы зарделась заря, объявляющая о возрождении солнца, победителя чудовища глубин. Двое жрецов, один из которых был одет в маску сокола, а другой — в маску ибиса, расположились по обе стороны от Рамзеса, символизируя собой богов Гора, защитника царства, и Тота, царя иероглифов и священной науки. Они поливали обнаженное тело правителя содержимым двух длинных ваз, очищая его человеческую сущность. Затем жрецы перед ликами богов обработали его тело, используя новые мази, с головы до кончиков пальцев ног, воздействуя тем самым на энергетические центры и даруя способность воспринимать реальность, отличную от той, что открыта для других людей.

Все это действо было похоже на создание какого-нибудь нового существа. Двое жрецов одели Рамзеса в белую повязку с золотом, форма которой не изменилась с начала ее происхождения, и прикрепили к поясу символ царского могущества — хвост быка. Молодой человек вспомнил об ужасающей встрече с диким быком, приготовленной отцом для испытания его храбрости. Сегодня Рамзес воплощал в себе силу, овладевая ею сознательно.

Потом жрецы украсили шею Рамзеса колье из цветного жемчуга в шесть рядов, бицепсы и запястья — медными браслетами и обули в белые сандалии. Затем они дали ему белую булаву, с которой он будет сражаться с врагами, и опоясали лоб золотой повязкой, название которой означало «интуитивное видение».

— Принимаешь ли ты испытание властью?

— Я принимаю его.

Гор и Тот взяли Рамзеса за руку и проводили его в другую комнату. На троне лежали две короны. Охраняя их, жрец надел маску бога Сета. Тот отступил, Гор и Сет расцеловались по-братски. Несмотря на бесконечную вражду, они должны соединиться в одном существе Фараона.

Гор поднял красную корону Нижнего Египта, сделанную в виде бархатной шапочки, закрученной в спираль, и надел на голову Рамзеса. Потом Сет взял белую корону Верхнего Египта в форме овала, завершенного куполом.

— «Обе могущественности» соединились для тебя, — молвил Тот, — ты управляешь и объединяешь Красную и Черную Земли, ты из тростника Юга и пчелы Севера заставляешь зеленеть Две Земли.

— Ты один можешь сблизить обе короны, — подхватил Сет, — божественная сила, содержащаяся в них, уничтожит захватчика.

Гор протянул Фараону два жезла; первый носил имя «хозяина могущества» и служил для посвящения приношений, второй именовался «хозяином магии» и был выполнен в виде посоха пастуха, поддерживающего народ в единстве.