Искушение стального дракона - Пульс Юлия Александровна

– Роды, говоришь, – ухмыльнулась многоножка и задумалась. – Почитай об этом в библиотеке. Практически так же, как у людей, за одним отличием.

Тут я насторожилась, прогоняя разыгравшуюся фантазию, которая рисовала жуткие картины.

– Не знаю, что такое таблетки, но есть одна трава. Эрмина пила особый отвар перед тем, как… Я знаю, где припрятаны запасы. Прикажи домовым отыскать, заварить и принести. Два глотка перед соитием. Действует безотказно!

– Отлично! – только я собралась звать помощников, как дверь покоев распахнулась.

Сколопендра резко куда-то испарилась, а к кровати уверенным шагом подошел Феррон. Я сжалась от напряжения. Не знала, чего от него ожидать. По внешнему виду не угадаешь – ни один мускул на лице не дрогнул, когда он присел со мной рядом.

– Ты понравилась Гвиане. Не знаю, правда, чем, – процедил и резко замолчал. Обжег пронизывающим стальным взглядом. – Опять что-то задумала? Зачем нажаловалась? Почему я должен это выслушивать?! – повысил тон голоса.

– Я ничего не говорила! Гвиана не слепая, сама способна делать выводы, – ответила честно, скрывать мне нечего.

– Какая же ты змея! Надумала забраться под кожу моей тети?! Ничего у тебя не получится, дрянь! – снова грубость, после которой дракон стащил меня за ногу на пол и цапнул лапищей за шею, вдавливая в деревянный каркас спального места. Бедная шея, она и так болела с прошлого раза, а тут снова следы останутся.

Я вскрикнула.

– Убери руки! Больно!

К моему огромному удивлению, дракон отпустил меня, отстранился и начал ходить передо мной кругами, будто сумасшедший или маньяк, обдумывающий план, как поизощреннее меня убить. Мне снова стало страшно, заползла обратно на кровать, поджала колени и затряслась.

– Я старалась понравиться им. Ничего плохого не сделала. Ты не справедлив, – проговорила еле слышно, и он остановился, как вкопанный. Прищурился, окатил презрительным взглядом.

– Поэтому несла чушь за столом? Хотела посмеяться?

– Нет! – замотала головой. – Всего лишь понравиться, правда.

Феррон ухмыльнулся, подошел к краю кровати и опустился на корточки. Схватил меня за руку и вновь посмотрел в глаза.

– Раньше думал, ты открытая книга, и цвет глаз всегда выдаст истину. А недавно понял, что все это время ты умело обводила меня вокруг пальца. Я больше тебе не верю, Эрмина. Эта безмятежная голубизна, говорящая о честности помыслов, очередной обман. Не хочу гадать и разбираться в тебе. Ты знаешь, что мне нужно, – я даже не поняла, в какой момент дракон разорвал на мне сорочку и оказался сверху.

Я сдавленно пискнула, осознавая, что недавний кошмар повторится вновь. Отчаянно замолотила руками по груди и плечам, а Феррон будто не замечал хлипкого сопротивления. Жадными поцелуями клеймил мою шею, грудь, оставляя багровые следы от укусов и засосов. Одной рукой дракон упирался в кровать, другой – спешно избавлялся от одежды. Меня заколотило, когда ощутила, как сильно он возбужден. Потемневшая сталь в глазах походила на грозовое небо, и тот напор, с которым дракон на меня обрушился, не подразумевал отступления. Слабая, беспомощная, я билась в железных объятиях и уже ни на что не надеялась. Грубые ласки вызывали непонятную дрожь. Я сама не понимала, почему тело реагирует на них? Почему внизу живота тугой комок скрутился в невероятно тугую пружину, замешанную на страхе перед предстоящей близостью и каким-то предвкушением, что ли? Тем не менее, когда Феррон вдруг опустился ниже, отставляя отметины на животе, и впился губами в нежные складочки, не сумела сдержать протяжного стона.

Что он делает? А-ах! – в тот миг, когда горячий язык коснулся клитора и круговыми движениями принялся ласкать его, меня изогнуло дугой, прострелило от макушки до пят.

– Эр-рмина! – прорычал дракон, проникая языком так глубоко, насколько мог. Его пальцы впились в ягодицы и стиснули их так сильно, что я вскрикнула. А потом…

Потом я не выдержала этой пытки. Тело совершенно не подчинялось и предавало, желая получить то, к чему, наверное, уже привыкло. Горячая волна, что так долго томилась внутри, вырвалась на свободу оглушительным гейзером.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Это ошеломительное чувство выплеснулось громким криком и серией сладких судорог, которые невозможно остановить или сдержать. Да и не стала бы я этого делать, потому что это самое восхитительное, что когда-либо испытывала в жизни! А следом, пока я дрожала и остро чувствовала каждое прикосновение, внутрь ворвался дракон. Его горячее естество наполнило меня до предела. Ритмичные толчки вбивали в кровать, срывая с губ легкие всхлипы. Я расширенными глазами смотрела на Феррона, непроизвольно отмечая искривленное в ухмылке лицо и выражение полного превосходства на нем.

Не знаю, что Феру не понравилось, но он вдруг замер, вышел на мгновение. Оказалось, только затем, чтобы перевернуть меня на живот. Сам же пристроился между ног, приподнял мое тело за бедра, фактически поставил на колени, при этом намотал волосы на кулак и прижал голову к влажной простыне. Одним движение вошел сзади, и так глубоко, что я вскрикнула от неожиданности и тупой боли. Дракон был слишком велик для меня, и с каждым толчком будто жаждал проткнуть насквозь. Но даже это ощущение в смеси боли и унижения от выбранной позы воспринималось телом как новая порция удовольствия. Я бы хотела закричать, воспротивиться этому, но с губ срывались только громкие стоны, вроде продолжительного «а-ах!», и предательские слезы катились из глаз от осознания собственного бессилия.

Громкий рык и сильный толчок, наполнивший меня до упора, горячее семя, оросившее изнутри, ознаменовали завершение изощренной пытки. Феррон обмяк и накрыл меня своим телом, тогда как я беспомощно распласталась под ним и все еще ощущала его в себе. Спутанные волосы, закрывшие лицо, мешали дышать. Может, это к лучшему. Так, дракон не заметит слез, что ручейками лились из глаз.

Внезапно в голову пришла мысль, что уже второй раз мы занимаемся этим, не предохраняясь. Возможно, еще не поздно принять отвар? Я дернулась, пытаясь выбраться из-под мужчины, но он нарочито не отпускал меня.

– Куда-то собралась? – лениво поинтересовался Феррон.

– Помыться хотела, чувствую себя грязной. – А что скрывать? Мной в очередной раз нагло попользовались. – Пусти! Я задыхаюсь.

Муженек чуть приподнялся, ослабив вес своего тела, но и не подумал отпускать.

– У нас целая ночь впереди, – шепнул на ухо, чем вызвал невольную дрожь, – и я намерен провести ее с собственной женой.

– Но зачем? Ты получил, что хотел. Оставь меня в покое!

– Получил? – Феррон хрипло рассмеялся, – мы только начали, дорогая. Только начали… – в подтверждение его слов ощутила, как мужское естество во мне крепнет и наливается силой. – Не представляешь, как меня заводят громкие крики. И то, как упорно сопротивляешься и отказываешься признать, что тебе нравится, когда я имею тебя.

– Ты – чудовище! Ненасытное дикое чудовище!

– Хуже, драгоценная жена! Я твое персональное чудовище, личный кошмар, который будет преследовать днем и ночью. И даже в снах тебе не сбежать от меня.

– А что будет, когда ты получишь ребенка? – дикая цена, которую я не собиралась платить. Но узнать ответ не помешало бы. – Отпустишь?

– Нет! – резко ответил Феррон, – ты – моя, ведьма! Моя! – прорычал, проникая глубже и выбивая воздух из легких, вновь навалившись всем телом. Наверное, будь его воля, он бы меня сожрал. Ох, не врут земные легенды, что драконы питаются невинными девушками. Только никто не уточнил способ, которым мерзкие ящерицы готовят любимое блюдо.

Угомонился дракон лишь под утро, вымотав меня до предела. Я перестала сопротивляться. Зачем? Он ясно дал понять, что деваться некуда, и я волей-неволей выполню его желание обзавестись потомством. Я не видела другого выхода, как сбежать от этого одержимого сексуального маньяка. Внизу все так болело и ныло, что прикоснуться больно, а драконьим семенем я была залита чуть ли не по уши. Он будто подслушал наш разговор со сколопендрой и не оставил ни единого шанса принять противозачаточное зелье. Излишки семени Феррон вытирал моей же рваной рубашкой или тем, что попадало под руку.