Ведьмы не проигрывают 2 - Лия Касли

круглая голова, длинное тело и вытянутые конечности. Руки Уурта были до земли.

На голове Божества я не заметила ни носа, ни рта, ни глаз, поэтому, когда я услышала его голос, то была очень удивлена. Кажется, что он говорил прямо в моей голове.

— Что ж, добрались до меня, всё-таки, малявки? — обращался Уурт к душам, — Что ж, ладно, будет вам перерождение.

После этих слов маленькие человечки стали растворяться в воздухе, после чего под ногами у Божества остались лежать камни, расползались в разные стороны слизни, тут и там появились новые грибы.

— Не понравилось им в вашем мире, — услышала я в своей голове, и поняла, что Уурт обращается к нам, — Вот и вернулись.

Божество выпрямилось во весь свой рост и сделало к нам несколько больших шагов. Мне стало жутко.

— Я догадываюсь, как вы пришли ко мне. Догадываюсь, что вам от меня нужно, — 'говорил" Уурт, — И всё-таки я хотел бы услышать цель.

— Мы хотим закрыть портал в Хаос, — сказал Эвиас, делая шаг вперёд, — Я знаю условия, Уурт, и готов пройти испытание.

Уурт долго молчал, но после паузы сказал:

— Я не сомневаюсь в тебе, Эвиас Шаилион. Ты сильный колдун. Я наслышан о тебе.

— Так скажи мне, что я должен сделать?

Я молча наблюдала за происходящим. Я смотрела на Уурта и у меня тряслись коленки. Это же Бог! Бог, вы только можете себе это представить? Я всё никак не могла осознать происходящее, поэтому всё казалось мне каким-то сном, да и спокойная тихая атмосфера первого мира не давала мне возможности думать о том, что это всё реально.

А ещё Божество знает Эвиаса. Я испытала гордость за своего декана.

В голове снова раздался голос:

— Нет, Эвиас. Не ты. Не ты будешь проходить испытание, — и, повернувшись в мою сторону всем телом, Уурт протянул свою длинную руку и указал на меня, — Она.

— Ч-что? — я посмотрела в сторону Эвиаса.

Тот сделал глубокий вдох и нервно провёл рукой по волосам. Лицо Гаиллана ничего не выражало, но в его глазах я увидела беспокойство. Когда я посмотрела на Барна, то обратила внимание, что его глаза были сейчас светло-голубыми, это значит, что Кариона сейчас в сознании своего домашнего питомца.

— Ты, ты, девочка, — Уурт подошёл ко мне почти вплотную и наклонился.

Я подняла голову и посмотрела на Божество.

Я сейчас в обморок упаду…

Глава 16

Я никак не могла прийти в себя. В чувство меня привёл Эвиас, который быстро подошёл ко мне, наклонился и стал быстро шептать мне на ухо:

— Амалия, я тоже не ожидал, что Уурт решит поступить таким образом, но на подготовку совершенно нет времени, — Эвиас повернул меня к себе и сквозь пелену слёз я увидела его взволнованное лицо, — Испытанием у Уурта может быть что угодно, связанное с твоими физиологическими потребностями, возможно, ты не будешь спать, или есть, или тебе не будет хватать воздуха. Твоей задачей будет выстоять.

— П-просто не есть или нет пить? — вяло спросила я.

— Всё не так просто, — Шаилион покачал головой, — Ты должна будешь…

Но Эвиас не успел договорить, потому что Уурт дотронулся до моей головы и…

Ощущение полёта. Я как будто лечу в полной пустоте, в темноте., и меня покачивает на волнах.

Голос Божества в моей голове говорил:

— Сейчас тебя ожидает твоё первое испытание. Если ты пройдёшь его успешно, то ты получишь первую печать — печать твоего животного существа. Печать Чувств.

— Чувства? — подумала я, не открывая рта. Я откуда-то знала, что Уурт слышит меня.

— Да, — ответило Божество.

Какое приятное ощущение полёта… Я не хочу, чтобы это прекращалось… Я просто хочу лететь…

Уурт продолжал:

— Сейчас ты находишься в утробе Матери Природы. С этого начинается твой путь. С этого начинается путь любой жизни. Первый мир — это мир твоих основных потребностей, без которых ты не можешь существовать.

— Да, я знаю. Еда, вода, сон…

— Именно, — громко прозвучал Уурт, и я услышала радостные нотки в его низком голосе, — Получив печать, ты откроешь себе дорогу дальше, в следующий мир. Но для начала обуздай свою животную, низменную сущность. Удачи тебе, Амалия.

После того, как прозвучали последние слова, ощущение полёта пропало, и я больно упала на горячий песок.

Я поморщилась от перемены ощущений — только что мне было приятно и хорошо, меня укачивало в теплоте и темноте, и вдруг…

Солнце светило очень ярко, первые мгновения я просто пыталась привыкнуть к свету. А потом…

Как же я хочу пить!

Жажда.

Я облизывала пересохшие губы, медленно вставая на ноги и рассматривая огромную пустыню, которой не было ни конца, ни края.

Пить. Я хочу пить. Я подняла перед собой руки и стала рассматривать кожу, которая была потрескавшаяся и сухая. Я абсолютно обезвожена.

Ветер дул горячий, я чувствовала, как скрипит песок на моих зубах. Я чувствовала себя полностью обезвоженной. Руки стало скручивать, нутро как будто сворачивалось и сжималось.

Мне становилось плохо, и я решила, что моя задача сейчас — это найти источник воды.

Да, вот в чём суть испытания. Я должна найти воду…

Я пошла вперёд, внимательно всматриваясь вдаль, в надежду, что сейчас увижу какой-нибудь фонтанчик, ну, или хотя бы лужицу…

Пить, пить…

Как же мне плохо.

Когда я увидела впереди, что что-то лежит на песке, радости моей не было предела. У меня даже силы как будто появились, и я, облизывая обсохшие губы, немного ускорила шаг.

Когда я подошла поближе, первое, что я почувствовала — это разочарование. На песке лежал ребёнок лет четырёх. Девочка лежала с закрытыми глазами, и часто дышала. Когда я заметила в её руках бутылёк с водой, я обрадовалась. Я потянулась к бутыльку. Моё сердце бешено застучало, но девочка открыла глаза и слабо прошептала:

— Дай мне попить, иначе я умру…

Лепет девочки эхом прозвучал в моих ушах.

Я тоже умру, милая, я не могу тебе помочь…

Глава 17

Я почувствовала, что моё человеческое сознание стало отключаться. Мне было всё равно на эту девочку. Я просто хотела пить. Нет — я очень хочу пить! Да я готова убить за эту бутылку воды!

Я вырвала бутылёк из рук девочки, открыла крышку и уже поднесла ко рту сосуд, как вдруг снова услышала голос ребёнка:

— Пожалуйста, дай мне воды. Я же умру…

Я замерла в сантиметре от горлышка бутылька и посмотрела на девочку.

Она лежала абсолютно беззащитная, не в силах поднять ручку. Её длинные светлые волосы лежали, растрепанные, в