Ты мне не нравишься - Виктория Горкушенко

как бы она не упала. Ее каштановые волосы ударились о лицо от такого резкого поворота.

– Они что-то с тобой сделали? – ее голос почти перешел на крик.

– Со мной все в порядке, мам. Артем запер меня в машине и увел этих козлов в сторону, чтобы они меня не заметили. Ему пару раз прилетело, прежде чем Кир вернулся обратно к нам.

– Этот парень мне уже нравится, – пробормотал отец, проведя рукой по своего седому затылку, и надел футболку. – Ладно, пошли. Познакомишь нас со своим героем.

Я повела их на кухню, где Артем прикладывал лед к своим ребрам через рубашку.

– Доброй ночи, – сказал он улыбнувшись. – Я Артем.

– Добрее видали, – ответил папа и протянул руку для рукопожатия. – Дядя Боря. Тебе можно просто папа.

Я ткнула отца локтем в бок.

– Не преувеличивай.

– Что? Он защитил мою дочь. Зачем уж тут весь этот официоз.

Улыбка Артема стала гораздо шире.

– Это не значит, что он теперь собирается жениться на мне.

– Почему это не значит? – серьезно спросил Артем.

– Помолчи.

Папа и Артем усмехнулись.

Мама подошла к нему с аптечкой и представилась.

– Я тетя Таня. Кроме брови и ребер еще есть травмы?

Он покачал головой.

– Сознание не терял? Голова не кружится? – она намочила марлю и начала промывать бровь и глаз, чтобы увидеть масштаб проблемы.

– Нет. Он лишь слегка меня задел. Сотрясения точно нет, просто кожа лопнула от удара о железо. Ребра вроде тоже не сломаны.

– Покашляй.

Он выполнил ее просьбу.

– Боль есть?

– Нет.

– А если глубоко вздохнуть?

Он вздохнул.

– Нет.

Мама обработала ему рану на брови перекисью и заклеила пластырем.

– Не могу в таких условиях зашить рану. Если тебя не смущает шрам на твоем красивом личике, то можно просто оставить так.

– Главное, чтобы вашу дочь это не смущало, – Артем посмотрел на меня.

Я решила промолчать на эту реплику.

– Ладно, давай показывай ребра.

Он расстегнул свою голубую рубашку и у меня потекли слюнки.

Идеальный пресс.

– Ого. Таких пациентов у меня еще не было.

– Полегче, Тань. Я ведь и приревновать могу. И вообще, я тоже когда-то был в такой форме, – возмутился папа.

Она вздохнула.

– Да, было время.

Мы переглянулись с Артемом и улыбнулись друг другу.

Мама пропальпировала расцветающий синяк Артема на ребрах.

– На сколько болит от 1 до 10. Только честно.

– 3, – ответил он слегка поморщившись.

– Ну, у меня хорошие новости. Скорее всего это только трещина. Но в идеале тебе бы снимок сделать.

– Не-е-ет, – запротестовал он. – Я и больницы не совместимы.

– Ладненько, но я предупредила. Тебе нужен постельный режим, болеутоляющие при необходимости и лед, много льда.

– Хорошо, – ответил Артем.

– Сейчас постелю тебе в гостиной.

– Спасибо.

Мама ушла, а папа за ней.

Я подошла к Артему и взяла его правую руку. На ней были содраны костяшки.

– Это тоже надо обработать.

– Как скажешь, куколка, – пожал он плечами, глядя мне в глаза.

Я взяла ватный диск и перекись и перевернула бутылек над его рукой.

Артем зашипел.

Я подула на раны.

– Так больно? – нахмурилась я.

– Нет. Просто хотел посмотреть на твою реакцию, – несмотря на то, что ему хорошо досталось, он так улыбался, словно выиграл большой приз.

– Почему ты так улыбаешься?

– Потому что ты прикасаешься ко мне. Заботишься обо мне. Это делает меня счастливым.

Я закончила обрабатывать раны и положила его руку на кухонный стол.

– Диван застелен, – сказала мама, зайдя на кухню. – А теперь быстро спать, детки.

– Хорошо, – сказали мы одновременно, и она ушла в спальню.

– Поможешь мне раздеться? – спросил Артем.

– Чего? – мои глаза расширились от его вопроса.

– Ребра болят. Самому будет сложно. А твоего папу просить неловко.

– А меня, значит, ловко.

– Пф, еще бы. Перед тобой быть полуголым для меня еще как ловко, – ухмыльнулся он.

– Хорошо, я помогу, но закрою глаза.

Он соблазнительно улыбнулся.

– Можешь смотреть сколько угодно.

– Пошли уже, соблазнитель, – я махнула рукой, чтобы он двигался за мной.

– Куколка?

– Да?

– Помоги встать.

– А перед моей мамой так хорохорился. Ничего не болит, только царапина, – изобразила я его голос, подходя к нему и беря за руку.

– Не будь язвой. Тебе не идет.

Он медленно встал и направился за мной в гостиную.

– Вот там туалет и ванная, – указала я на двери рядом с гостиной.

– А твоя комната где?

– А зачем тебе? – прищурилась я.

– Вдруг мне понадобится твоя помощь.

– Моя комната через стенку.

Я указала на дверь рядом с нами.

– Это хорошо.

Мы зашли в гостиную, и я повернулась к нему лицом.

– Что именно нужно снять?

– Рубашку и штаны.

Я сглотнула.

– Ладно.

Подойдя к нему, я расстегнула рукава его рубашки и медленно начала спускать ее с плеч. Его кожа была такой горячей, а мышцы такими твердыми, что мне стало жарковато.

– Ты хотела закрыть глаза, – напомнил он, а я осознала, что во все глаза пялюсь на его шикарное тело.

– Да, но я подумала, что так мне будет сложнее выполнять свою задачу. Чем быстрее справимся, тем лучше, ведь так? – нашлась с ответом я, опуская его рубашку на спинку дивана.

– Конечно, – ответил он, сдерживая улыбку.

Я расстегнула ремень на его штанах, а затем пуговицу и молнию. Артем уперся в стену рукой, а я начала спускать его штаны вниз, по пути наткнувшись на растущую выпуклость в его боксерах.

Я подняла взгляд на него.

– Что? Ты же не думала, что я останусь равнодушным к тому, что ты меня раздеваешь.

Я фыркнула и продолжила свое дело. Артем поднял одну ногу, и я сняла штанину и носок. Потом поднял другую, и я повторила свое движение.

– Ну, вот и все, – сказала я, положив штаны к рубашке.

– Спасибо, – поблагодарил Артем и снова приложил лед к ребрам немного поморщившись.

– Пожалуйста, и спокойной ночи.

Я развернулась, чтобы больше не искушать себя его телом и направилась к двери.

– Жарких снов, куколка.

Да уж. После его стриптиза моими руками, жаркие сны мне обеспечены.

Глава 8

Артем

Это жалко, но я соврал про боль, чтобы ощутить ее руки на себе. А еще, это немного маньячно, но мне все равно. Сделайте поблажку, я ранен.

Диван был охренительно маленьким и узким, а ребра ныли так, что поспать мне совсем не удалось. Радовало то, что утром я снова увижу мою куколку.

Провалявшись до 7 утра, я услышал возню на кухне и решил встать. Одеваться было больно, но я стойко выдержал это. Зайдя на кухню, я увидел маму Марины.