Пропавшее сокровище - Григорий Гребнев

Тут автор должен на время оставить бравого бригадмильца Волошина и анекдотического типа Фенимора Куприна и обратить внимание читателя на фигуру, совершенно нетипичную для книжной толкучки...

Талантливый советский поэт, умерший в тридцатых годах и писавший исключительно прозой, в одной своей повести сказал:

"Странность, помноженная на странность, дает естественность. А что может быть естественнее случайности?.."

Вот такая случайность и привела в то воскресенье маленькую и круглую, как сказочный колобок, старушку в рыжем летнем пальто, Клавдию Антиповну Куликову, на Кузнецкий мост, где Иван Волошин охотился за Фенимором Куприным.

С кошелкой, наполненной французскими книжками Ламартина, Вийона, Верлена и других подобных авторов, Клавдия Антиповна уже побывала в книжной лавке писателей, но там ей объявили:

- Иностранных книг не берем.

И, лишь взяв в руки последнюю книгу, извлеченную Клавдией Антиповной из ее вместительной кошелки, товаровед задумался. Книга была необычная: толстая и увесистая, с плотными, явно не бумажными пожелтевшими листами, она не имела верхней крышки переплета и титульного листа. Тем не менее опытный товаровед сразу же понял, что перед ним какая-то редкость.

"Пергамент... Язык древнегреческий... Гм!.. Надо показать Алексею Васильевичу..." - подумал он и пригласил старушку в кабинет директора.

Алексей Васильевич Симаков умер недавно, в 1956 году, но тридцать лет своей трудовой жизни он отдал книгам. Это был один из тех букинистов, которых шутя называют "академиками". Пожалуй, не было ни одной книги, изданной в дореволюционной России и в Советском Союзе, которая не побывала бы в руках у Алексея Васильевича. Случалось, что к нему попадали и редкие, ценные книги. В этом случае он всегда помнил один незыблемый закон советских букинистов: место ценной, редкой книги не на прилавке, а в музее или в государственном книгохранилище. Взяв в руки древнегреческую книгу с пожелтевшими пергаментными листами, Симаков тут же разъяснил Клавдии Антиповне, что ей следует отнести старинную книгу в Государственную библиотеку имени Ленина. При этом он растолковал старушке, как попасть в Ленинскую библиотеку, и даже снабдил ее запиской к заведующему рукописным фондом.

Старушка отправилась в путь, но прошла лишь квартала два и вдруг наткнулась на серьезное препятствие: как новое море, разлившееся по воле человека там, где раньше был обыкновенный асфальтовый тротуар, встала перед Клавдией Антиповной густая толпа. Бедная старушка с трудом пробивалась через подвижное скопище книжных болельщиков. А тут еще какие-то мужчины, старые и молодые, стали пугать ее и оглушать страшными вопросами:

- Шпионов нет ли, мамаша?

Клавдия Антиповна в ужасе крестилась:

- Что ты, сыночек! Какие такие шпиены?

Но вот к ней подошла девушка в зеленом шелковом плаще.

- Это они про книжки спрашивают, бабушка, - смеясь, пояснила она. Книжки у вас есть?

Старушка подозрительно огляделась:

- А зачем им мои книжки?.

- Купить хотят, бабушка. Здесь книжный рынок.

Клавдия Антиповна подумала и сказала:

- Книжки есть. Да я их в магазин несу и в библиотеку.

Обступившие старушку книжники зарычали, как целый хор "варяжских гостей":

- Успеешь в магазин, бабка. Ты их нам покажи.

Старушка была очень удивлена:

- Да как же это? Прямо на улице?..

Девушка улыбнулась и хотела уже отойти, но вдруг услыхала:

- Да и не русские они. Французские книжки.

Книжников будто струей из шланга обдало, они сразу же утеряли всякий интерес к старухе и к ее кошелке. Но девушка вернулась и спросила:

- А какие у вас французские книжки? Я читаю по-французски.

- Да не знаю, доченька. Я в них ничего не понимаю. Книжки ведь не мои, чужие.

И как раз в эту минуту перед Клавдией Антиповной возник Фенимор Куприн...

Нужно сказать, что женщинам всего мира Фенимор Куприн предпочитал именно таких старушек, в кошелках которых иной раз можно было откопать старинные романчики, за которые даже букинисты рисуют в накладных трехзначные цифры...

Фенимора Куприна несколько смутило, что книжники отхлынули от старушки, хотя вблизи не было ни одного милиционера.

- Ой, какие интересные книги! Продайте их мне, бабушка! - услышал он восклицание девушки и понял, что пикировать надо немедленно.

Сняв темные очки, он строго спросил:

- Это на каком же законном основании вы, гражданочка, покупаете книги в неуказанном месте?

Девушка оторопела и положила книги обратно.

- Я только хотела спросить, - испуганно пролепетала она. - Здесь французские книжки, а я...

Брови у Фенимора Куприна полезли вверх, а усы опустились вниз.

- Французские? - разочарованно опросил он. - Ну, тогда конечно. Этот товар никому не нужен.

- Да нет уж! - решительно заявила Клавдия Антиповна, запахивая кошелку. - Я в магазин пойду, как мне велено. А вот эту старинную книгу в библиотеку снесу. Мне за нее много денег дадут.

Фенимор Куприн весь превратился в слух.

- Это что ж за книга такая? Про любовь или, обратно, приключения?..

- Да уж и не знаю, гражданин хороший, какая она есть, - деловито и не без хвастовства ответила Клавдия Антиповна, - а только мне вот записку дали и сказали: "Несите, мол, Клавдия Антиповна, эту книгу поскореича в библиотеку, потому как она очень ценная и у нас денег не хватит, чтоб ее купить".

- Вот тебе и на! - радостно воскликнул Фенимор Куприн. - Да ведь это ко мне записка! Я и есть главный начальник над всеми библиотеками.

Старушка и девушка - одна растерянно, другая с удивлением - глядели на "главного начальника над всеми библиотеками".

- Ну, вам прямо повезло, мамаша, что вы меня повстречали! - с довольным видом продолжал Фенимор Куприн. - Ведь сегодня воскресенье, а мы по воскресеньям не торгуем... то есть отдыхаем вообще... А что у вас за книга такая, разрешите взглянуть?

Старушка торопливо порылась в кошелке и вытащила толстую старинную книгу без верхней крышки.

Фенимор Куприн недоверчиво повертел ее в руках:

- Тоже нерусская? Гм!.. И в плохом состоянии...

Девушка стояла тут же. Подошел и Волошин. Через плечо Фенимора Куприна он старался разглядеть книгу, но не менее интересно было ему посмотреть, что будет жулик делать дальше.

- Это моей бывшей барыни книга, Евгении Феликсовны. Она сказывала, что книге этой больше тысячи лет, - многозначительно произнесла Клавдия Антиповна.

- Это конечно, - глубокомысленно изрек Фенимор Куприн, уже уяснивший, что старинную книгу надо отнять у старушки во что бы то ни стало. Да-а... В старые времена люди были очень некультурные. С книгами обращаться не умели. И вот пожалуйста... - показывая девушке книгу, презрительно продолжал Фенимор Куприн. - Переплет начисто отчекрыжили, а в титульный лист небось селедку завернули. Эпоха древняя, народ несознательный. А теперь куда она годится?.. Сколько за нее, к примеру, взять можно? Слезы! Правильно я говорю, барышня?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});