Рейтинговые книги
Читем онлайн Причина жизни - Владимир Фильчаков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 62

— Спасибо вам огромное, дорогая Агнесса Павловна, — говорю с чувством.

— Ну что вы, голубчик, какие благодарности. Не стоит.

Она отворачивается.

— Зоенька, вы приглядите за Николашей, пусть он отдохнет.

— Конечно, Агнесса Павловна, — радостно отзывается Зоенька.

Еще бы ей не радоваться, сейчас меня оставят наедине с ней и она начнет приставать ко мне с разговорами. И нас оставляют наедине, и Зоенька по праву остается меня опекать, хотя опекать меня — совершенно излишне, но Агнесса Павловна велели, ослушаться — не моги.

— Коля! — говорит Зоя свистящим шепотом, — Я читала пьесу.

— Ммм? — мычу я. Глаза у меня страдальчески закрыты.

— Да! — выдыхает Зоя. — Я прочитала две сцены. Нет, даже три.

— Ммм?

— Да, только я не понимаю, из-за чего такой сыр-бор разгорелся.

— Ммм?

— Пьеса как пьеса, ничего интересного.

— Вы играли в ней?

— Коля, как я могла в ней играть, когда она еще не утверждена к постановке?!

Я открываю глаза, с интересом смотрю на Зою. У нее немного разочарованное лицо. Красивая девушка, и фигура отличная, и ноги, и все остальное. Просто даже очень красивая девушка, и макияж у нее наложен правильно, зря я говорил, что она кладет его тоннами, не правда это, вовсе не тоннами, словом, всем хорошая девушка, но в пьесе она не играла…

— Коля, я не понимаю, что все так носятся с этой пьесой? Что в ней такого?

— Зоя, да я тоже не понимаю, — вру я. — Помните, как у Твена: «Они раздули этот банальный случай, а простаки подхватили их крик»?

Зоя не помнит, как там у Твена, она вряд ли знает, кто такой Твен вообще.

— Да вы не огорчайтесь, Зоя, — говорю я как можно мягче.

— Опять ты на «вы»… — вот теперь Зоя огорчена. Ей хочется, чтобы я был с ней на «ты».

— Не огорчайся, Зоя, — говорю я, вспоминая, как мы однажды пили с ней на брудершафт («чтобы перейти на „ты“ и стать ближе друг к другу»), и как после этого я поцеловал ее во влажные холодные губы. Зоя проявляет ко мне повышенное внимание, и вовсе не потому, что я для нее — объект для брачных уз, она еще достаточно молода, и у нее еще не все потеряно в плане поимки богатого жениха… Впрочем, я не знаю. Может быть, и поэтому… Чужая душа — потемки, а женская душа — полный мрак.

— Да нет, просто как-то обидно, — задумчиво говорит Зоя, разглядывая какую-то точку на моем лице, — Все крутятся вокруг этой пьесы, делают многозначительные лица, понимают друг друга, перешептываются, а я — как дура!

У нее на глаза навертываются слезы.

— Ну что ты, Зоя, что ты, — я накрываю ее ладонь своей. — Вздор какой.

— И ничего не вздор! Наверное, я не театральное существо, вот. Не из этого мира.

— А из какого же?

— Не из этого. Из мира денег и прагматизма. Я приподнимаюсь на локте.

— Вот как?

— Да, — она достает платочек, промокает глаза. — Наверное, мне не следовало идти в театральное. Сидела бы сейчас в какой-нибудь фирме…

— Ну что ты говоришь, Зоя, ты прекрасная актриса.

— Правда? — слезы у нее мгновенно высыхают, она шмыгает носом и ждет продолжения.

— Конечно, правда, — подтверждаю я. — Как вы играли в «Бесприданнице», тогда вас сама Агнесса Павловна похвалила. Помните?

Зоя радостно кивает. Она, конечно же, помнит это. Я не кривлю душой, Зоя и впрямь неплохая актриса. Ну что поделаешь, если эта новая дьявольская пьеса ее не захватила и не увлекла? Так бывает, и нечего огорчаться.

— Спасибо, Коля.

— Ну что ты, не стоит. Знаешь, я вот поговорил с тобой и мне стало легче, — говорю я, и это снова правда — головная боль почти прошла.

— Мне тоже стало легче, — улыбается Зоя, потом наклоняется и целует меня в плохо выбритую щеку. — Спасибо тебе, Коля, ты замечательный парень.

«Не все так считают», — вспоминая бывшую жену, думаю я.

— Коля! — говорит Зоя с придыханием. — Наташка видела тебя выходящим от Инны…

«Вот, — думаю я с тоской. — Вот и началось самое главное».

— Пустяки, — говорю как можно равнодушнее. — Она попросила открутить какую-то крышку на какой-то баночке, ее заело. Я открутил. Вот и все.

— Слухи пойдут, — Зоя немного разочарована, словно ожидала, что я расскажу ей всю правду.

— Да, жалко, — отвечаю я. — Было бы хоть за что, а то так, по пустякам. Ладно, знаешь, у меня голова совсем прошла. Я пойду. Спасибо тебе за участие.

— Ну что ты, не за что.

Голова у меня и правда прошла. Как говорит в таких случаях Лешка, голова прошла, можно и по пиву. Но Лешки нет, и никто его не видел. Зато мне попадаются Викентьич с Сашкой. Несмотря на мои отнекивания и заверения в полном отсутствии денег, меня увлекают под лестницу и вручают бутылку пива. Сидим, пьем пиво, лениво перекидываемся фразами.

— Ну что, Коля, — спрашивает Викентьич, — как там ваша пьеса?

— Пьеса живет, действует и дает экономический эффект, — острю я. Сашка хмыкает в бутылку, Викентьич улыбается, показывая отсутствующий зуб.

— Это хорошо, — говорит он. — А то боялись все — как бы кто еще не преставился.

— Викентьич, а ты не читал? — интересуется Сашка.

— Нет. Успею еще. Не люблю я это дело.

— Какое? — спрашиваем хором мы с Сашкой.

— А вот это — пьесы читать. Потом смотришь ее на сцене и думаешь — мама родная и то ее не узнает. На бумаге — одно, на сцене — совсем другое. Бедные авторы, мне их всегда жалко. Даже Чехова жалко, Гоголя.

— Это почему?

— А потому. Ты вникай, как сейчас пьесы эти ставят. Вот скажем, «Ревизор». Хлестаков в широченных штанах с накладными карманами, кроссовках «Найк» и ветровке «Адидас». Каково? Или Гамлет в свитере. Ну не может Гамлет петь свой знаменитый монолог под гитару. Я, конечно, мужик уже старый, прямо скажем, консервативный, может, поэтому меня и коробит от таких постановок.

— Меня тоже коробит, — поддерживаю я его.

— А мне по барабану, — равнодушно говорит Сашка. — Я эти пьесы и не смотрю вовсе.

— Да я тоже не смотрю, — соглашается Викентьич. Он медленно достает пачку «Примы», обстоятельно разминает сигарету, со вкусом прикуривает, со вкусом выпускает дым. Мы с Сашкой, некурящие, завороженно смотрим за этим незамысловатым ритуалом. — Где их смотреть-то?

Мы с Сашкой смеемся. Действительно, где их смотреть-то? В нашем театре такое шоу не увидишь, а в Москву на премьеры мы не ездим по той причине, что у нас денег нету — мы все пускаем на пиво. Это Лешка так говорит, и он недалек от истины. Тут и появляется Лешка, легок на помине, деловито занимает у Викентьича денег и бежит в магазин за пивом. Через четверть часа мы пьем холодное пиво уже вчетвером.

Когда я оказываюсь в театре один, меня как магнитом тянет к двери гримерной Анны Макаровны. Это после того, что там произошло. Забыть такое мне не под силу, эта сцена стоит у меня перед глазами и днем, и ночью. Днем я ни на чем не могу сосредоточиться, ночью не могу уснуть, а когда засыпаю, вижу во сне ее, податливую, обмякшую, доступную, вижу, как сползает с нее это воздушно-солнечное платье, обнажая ее плечи, грудь… И ее шепот колоколом бьет у меня в голове:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 62
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Причина жизни - Владимир Фильчаков бесплатно.
Похожие на Причина жизни - Владимир Фильчаков книги

Оставить комментарий