Чилима - Игорь Кротов

– Слушай, и так столько времени потеряли! То ты к бабе своей торопился, а то на всякую херню из-за тебя полчаса убили!

– Мы же с тобой давно хотели кого-нибудь вдвоем отбарабанить! Ты сам об этом говорил!

– Хотели. Но давай нормальную девку найдем – зачем проститутку? Ты же знаешь, что я с проститутками не связываюсь из принципа! – я никогда не покупал и не собираюсь покупать шлюх, мне это в падло.

– Где мы нормальную телку на такую тему подпишем?

– Не знаю. Но ты найдешь. У тебя талант! – я закинул леща своему другу, чтобы его подбодрить.

Но он не унимался:

– Эта сука теперь про нас подумает: какие-то придурки, обломали на бабки!

– Мне все равно, что она подумает. А за нее не переживай – за нами три машины стояли, пока ты торги устраивал. У нее все будет нормально. Всем нужна любовь.

Мы подъехали к переезду со Спортивной – он оказался закрыт. Я, конечно, не сдержался и стал выговаривать своему другу, глядя на проходящие мимо полувагоны, про потерянное время, про его эгоизм, про то, как он мне дорог. Правда, Влад никак не реагировал на мои слова. Он тоже смотрел перед собой и порой улыбался. Когда состав прошел и шлагбаум подняли, мы с трудом проползли по разбитому переезду и поехали в сторону станции по Калинина. Слева, на сопках перед домами, окна которых почти везде были темными или освещались слабым светом свечей, горели костры.

– Смотри, люди как-то странно веселятся у костров. Поехали, посмотрим? – предложил Влад.

– Влад, люди на кострах жрать готовят. У них по двадцать часов в домах тока нет!

– Я помню в «ТОКе» читал, как в начале двадцатого века гимназисты на неделю на Чуркин в поход ходили. Один из них с восторгом описывал, как они готовили себе еду на костре. Видишь, все повторяется. Диалектика! Поехали на станцию, – он смотрел на город, который по обе стороны залива почти весь был погружен во тьму. Только в центре в некоторых домах имелся свет, а мы жили в центре, и нас чужая радость не касалась.

На станции все прошло, как я и предполагал. Макаровна, увидев Владика, надела на себя маску радушия и посадила его пить чай в товарной конторе. Меня она послала переписать номера пломб с рефсекции, которая стояла на объездной. Я психанул, но пошел. Когда я подошел к вагонам и стал смотреть на пломбы, возле меня выросли из темноты мужик с бабой ханыжного вида.

– Слышь, парень, че надо? – спросил мужик. В правой руке он держал то ли топорик, то ли молоток, но они стояли поодаль, явно меня опасаясь.

Я осветил их фонариком и сделал пару шагов к ним навстречу. Они синхронно отошли назад. Я замер, и они тоже.

– Пломбы переписываю, со станции послали. Я секцию буду оформлять. А вы машинисты? – мне не хотелось мурыжить ни их, ни себя.

– Мы же были на станции два часа назад, все им передали! – ответила баба.

Вот жаба Макаровна! Специально меня отправила, чтобы Владу в уши нассать! Я повернулся и пошел обратно на стацию, но меня снова окликнул мужик:

– Слышь, селедка нужна, алюторская, ящик? За три «Рояля» забирай!

Я было повелся, но потом подумал, что надо будет сначала Влада отвезти, потом ехать искать спирт по ларькам, возвращаться обратно. Целый час убью, если не больше.

– Спасибо, я только вчера ящик взял, когда термос оформлял. Кстати, за две бутылки, – я соврал, чтобы отделаться от них побыстрее.

– Ну, забирай за две, – это уже его баба вступила в торги.

– Куда я ее дену? У меня вся морозилка забита, – я продолжал врать. – Вы на станции спросите. По-моему, Макаровна хотела…

Это была мелкая месть, но хоть как-то я должен был ей ответить?

Когда вернулся на станцию, то нашел своего друга в прекрасном расположении духа. Он был любезен с Макаровной и особенно с новой девочкой-стажером, которую называл Оленька и обнимал за талию. Макаровна взяла у меня документы, я расписался в чистых квитанциях. В них она обещала вписать минимальные штрафы. За копией дорожной ведомости заеду завтра, она сегодня ее позже оформит: «Чего мы будем зря здесь время терять?». А если бы не было со мной Влада, то тогда бы я его терял один, и по полной программе! Когда я уже вез его к подруге, не мог не задать вопрос, который крутился у меня в голове:

– Влад, а твой отец что хочет взять взамен «сурфа»?

– Они с НОДом себе «крузаки» заказали в «Саммит-Моторсе».

– Новые?

– Конечно, новые! Леворульные, с полным фаршем. Папка говорит теперь: «Нужно жить, срочно!»

Да, надо срочно жить! В этом прав его батя. Надо держаться железной дороги – тут такие возможности!.. Хорошо, что я в моря не пошел, всю жизнь бы себе засохатил…

– Сегодня мой прощальный визит!

Я гонял свои думки и не сразу понял, о чем он говорит.

– Колода, ты что, присох? – Яцек тормошил меня за плечо. Мы стояли под опорной стеной, над которой возвышался нужный Владу дом. – Еще одну ночь, и я сливаюсь.

– Это не любовь всей твоей жизни?

– Эта – нет. У нее есть муж – морской!

– Так ты что, вачман?

– Да, но я же не знал! Стелла мне не сразу сказала. Еще у нее есть мальчик и собака-доберман. Мужа я не видел, а собака гораздо лучше мальчика. Спокойный такой пес, добрый, ласковый. А мальчик – настоящий бес. В прошлый заход я через полчаса хотел его с балкона выкинуть. Ненавижу чужих детей!

– Да ладно, не заводись! Не хочешь – не ходи; поехали на Шамору!

– Ни хера тебя закидывает – весь день дома сидишь, а ночью купаться ездишь! Нет, сегодня в последний раз схожу. Она мальчика к маме отвезла. Обещала мне что-то особенное…

Пока мы с ним терли, он включил свет в салоне, развернул на себя зеркало заднего вида и что-то улучшал у себя на лице: то прыщ давил, то свои густые брови разглаживал. С зеркалами Влад вел себя как телка – если рядом было зеркало, он обязательно в нем торчал. Если бы не знал, что первый среди нас по девкам – это Влад, я бы подумал, что он – «сладенький». Правда, Марк говорил, артисты все такие, а Яцек среди нас самый главный артист. Наконец он сам себе понравился, пригладил волосы (последний штрих!), освободил зеркало и подал мне руку:

– Давай! Я завтра к тебе зайду, как домой вернусь. Съездим на Маяк, искупаемся, потом пожрем и в отделение пойдем, к папке. Как тебе план, чувак?

– Вполне!

– Тогда держи! До завтра!

Он вышел из моего автомобиля; я развернулся и смотрел, как он карабкается вверх по сопке к дому своей девицы. Конечно, я мог подвезти его к подъезду, крюк не такой и большой, но мне показалось, ему пойдет на пользу прохватить вверх по сопке метров сорок.

Когда я поднимался к себе домой, то около двери в квартиру Яцеков пришлось притормозить. Оттуда негромко, но от всей души лилась песня:

– Смехом тоску мы лечим летом и среди зимы. Если заняться нечем, летку-енку пляшем мы!

Спетый дует Владика родителей звучал прекрасно. Но их разбавлял Марк своим баритончиком из прямой кишки, да еще и мимо нот. Он называет это «актерской песней». Буквально секундочку я раздумывал: может, позвонить? Но тут же устыдил себя – а кто будет мир спасать? Бегом – через две ступеньки на третью – домой!

Море

Наверное, во сне я продолжал сражаться, потому что когда проснулся, то лежал весь мокрый и очень часто дышал. Звонок надрывался, в дверь стучали – так ломится только Яцек. Интересно, который час? Я пошел открывать дверь, по ходу задевая за все, что попадалось на пути.

– Я тебе почти десять минут тарабанил! Ты что, дрочил? – он прошел на кухню, бросил на стол пачку «Чоко пая». – Давай кофе попьем!

– Давай! Только пойду, отолью!

Над унитазом пришлось постоять – из-за эрекции было невозможно сосредоточиться. Время шло, и это раздражало (кто в теме – тот поймет). Именно в такие минуты приходит понимание, что надо найти телку, а то скоро уже из ушей сперма полезет. Кое-как помочившись, пошел умываться, но в ванной решил залезть под душ. Холодная вода вернула меня в реальность, – может, и не до конца, но хватило, чтобы сообразить, кто я и откуда.

– Здорово!

На мою протянутую, бодрую после душа клешню он ответил своим вялым рукопожатием.

– Привет! Может, мне тоже пойти в душ? – Яцек посмотрел на меня совершенно безумным взглядом.

– Иди! Дать полотенце? – я поставил на стол банку «MAXIM», сахар и «FRIMA», достал большую кружку Владу и поменьше себе.

– А, ладно! Мы же на море сейчас поедем, там и искупаюсь…

Он был какой-то напряженный и разобранный одновременно, рассыпал кофе по столу и еще больше рассыпал сливки. Я редко видел его в таком состоянии и поэтому ничего не говорил, а только вытирал за ним со стола и ждал, пока он придет в себя. Когда Влад наконец-то намешал правильную пропорцию для вкусного утреннего кофе, я взял его кружку и сам налил из поттера кипяток – от греха подальше. Потом насыпал три ложки ароматных гранул в свою чашку, добавил воды и сел напротив него, размешивая кофе.