Маленькая демиуржка - Владарг Дельсат

ты дурак?

Дядя аврор потерял дар речи, тогда девочка потянула ручку на себя, и дверь открылась. Авроры застыли. На их лицах начало проступать понимание и желание наказать кого-нибудь, кто, например, отвлек их от увлекательного занятия. Но девочка уже вбежала внутрь. Гермиона почувствовала опасность и рванулась, чтобы защитить и вывести ребенка из подозрительного места, когда это случилось.

— Ой, Тринадцатая, смотри, что я нашла! — радостно закричала девочка, когда Гермиона пересекла порог, и тут раздался взрыв, сознание Гермионы померкло.

— Ну, показывайте, — проговорила молодая девушка, появляясь посреди полуразгромленной улицы. Рядом с ней стояли, прижимаясь к ее платью, две девочки в розовом и сиреневом платьях. Девочкам на вид было лет пять-шесть, и они наперебой рассказывали о случившемся, некультурно показывая пальцем.

На земле валялось штук пять авроров, по телам которых прыгала симпатичная обезьянка. Обезьянка была симпатична еще и медальоном ДМП на шее, что показывало ее ведомственную принадлежность.

— Говорите, это была женщина?

— Да, злая такая тетя, которая совала палочку в рот и выдыхала дым.

— Очень злая? — почему-то спросила девушка.

— Десять секунд до «по попе», — подумав, сказала Тринадцатая.

— Ну хорошо, попробуем превратить ее обратно, пока Творец не заметил, — улыбнулась девушка.

Сознание вернулось внезапно. Гермиона обнаружила себя сидящей на корточках, но что было хуже всего — она была абсолютно обнажена, за исключением медальона ДМП на шее. Вытряхнув валявшегося без сознания аврора из мантии, женщина быстро завернулась в нее.

— Ой, Мия, а тетенька цвет сменила…

Что-то беспокоило Гермиону. Она оглянулась, но улица была пустынна. Она призвала свою палочку, которая сразу же прыгнула ей в руку. Женщина наложила на себя заклинания расширенной диагностики, чтобы узнать, что с ней все в порядке, за одним маленьким исключением. Через минуту громкий панический вопль разорвал тишину Лютного переулка.

— Что здесь происходит? — раздался напряженный женский голос.

— Ой, Творец, — практически одновременно прошептали дети, прячась за девушку.

— Дети не виноваты, твоя Героиня сама на что-то нарвалась, мы лишь вернули форму, — попыталась объяснить девушка, но Творец уже завелась.

— Ах вы, мелкие хулиганки! — закричала она, визуализируя широкий и страшный ремень. — Я вас сейчас!

— Не с-с-с-смей трогать детей! — зашипела девушка, преображаясь.

В ее руках возникли два ярких огненных шара, волосы встали дыбом, а сила прокатилась по всей улице, ломая и корежа ее. За спиной девушки раскрылись огромные белые крылья. Творец Мира также преобразилась — ремень обратился в кнут, все вспыхнуло огнем.

Маленькие девочки очень испугались того, что должно было произойти, и в страхе своем потянулись к родителям. Когда четверо Старших возникли в переулке, он был затянут дымом и полон огня. Лютный практически перестал существовать, только какая-то сила оградила людей в этом месте.

Когда сознание вернулось к Гермионе, она обнаружила себя в Министерстве, вместе с аврорами, кожа которых потемнела и стала одного оттенка с ее кожей. В мыслях, как это объяснить друзьям и мужу, она вызвала колдомедиков. В Мунго женщина провела два месяца, но, к сожалению, безрезультатно.

— А я не дам наказывать малышек за то, в чем они не виноваты!

— А то, что вы с Творцом того мира разгромили улицу, тебя не смущает?

— А нечего было трогать детей!

— Что хоть случилось?

— Одна из Героинь изменила цвет кожи.

— И все?!

— Ну да…

— Тьфу… Отправляйся к своим детям, Ректорат претензий не имеет.

— А как Творец?

— Считай, что она почернела от горя. Там у вас все почернело и все почернели.

— Вот все бы вам смеяться…

— Иди давай, не отнимай мое время.

Пресс-конференция началась в указанное время. Творец Мира наблюдала за нею издали. Среди «Золотого Трио» сильно выделялась Гермиона Джин Грейнджер, которая и не могла подозревать, кому обязана новым имиджем… А где-то вдали, среди Миров, Творец Канонического Мира ставила точку…

Брат

Мальчика, лежащего в позе эмбриона, пинали ногами другие мальчики. Он мог только плакать, потому что мальчику было очень больно. Когда другие мальчики почему-то убежали, он, с трудом встав, медленно побрел домой, хотя это место домом не считал. Он думал о том, что если бы Дад поменялся с ним местами, то, наверное, понял, как это больно, когда тебя бьют ни за что. А «дома» его наказали за порванную одежду, называя «уродом» и «неблагодарным». Жить не хотелось, вот совсем. В такой жизни не было никакого смысла. Мальчику было семь, и он видел, что есть дети, которых любят. Мальчик не понимал, чем он плох? Чем он отличается от других? Только ли тем, что у него нет родителей?

— Шестая, а давай их местами поменяем?

— А нам по попе не дадут?

— Ну дава-а-а-ай! Если рассердятся, я скажу, что эта моя идея была, пусть мне по попе дают.

— Так нечестно, Тринадцатая…. Наставница что говорила?

— Говорила, что надо вместе…

— Значит, будем вместе!

— Да!

Утром Гарри проснулся в мягкой постели, и у него ничего не болело. Осторожно встав и одевшись в Дадлины вещи, потому что других не было, он шмыгнул в ванную. Зеркало отобразило Дадли, и мальчику стало страшно. Если тетя и дядя узнают, что он стал Дадли, его, наверное, до смерти забьют, поэтому надо молчать и вести себя, как Дадли. Как себя ведет Дадли, Гарри знал даже слишком хорошо, поэтому он попрыгал на лестнице и закричал:

— Вставай, урод!

Гарри было очень страшно и противно вести себя, как Дадли, но страшно было больше, потому что неожиданно захотелось жить. Хоть немного почувствовать себя нормальным, а не «уродом».

Утром Дадли проснулся от боли. Вскрикнув, он резко поднялся и ударился головой обо что-то. Он был в чулане, где спит этот ненормальный. Ступеньки содрогнулись, на голову посыпался мусор, и его собственный голос прокричал то, что он кричал каждое утро. Дадли стало страшно. Дверка открылась, и злая мама за шкирку вытянула Дадли из чулана, наградив подзатыльником:

— Пошел мыться, мальчишка, от тебя воняет!

Попытавшийся сказать маме, что это он, ее сын, Дадли понял, что язык его не слушается, попытался заплакать, за что получил еще один подзатыльник, от которого зазвенело в голове, и побежал в ванную. Зеркало показало