Обними меня - Юлия Коршунова

сам подрываюсь следом за Нильсоном, как только друг покидает машину.

Нет, сука, так не пойдет. Ответишь и за попытку меня подставить и за то, что девушек красивых шантажируешь.

Едем по направлению выезда из города, я звоню Оливеру, сообщая о наших передвижениях и прошу встретить Нильсона. В свой дом он теперь вряд ли сунется, раз заметил меня. А он заметил, судя по тому насколько мы нарушаем скоростной режим: я в попытках догнать, а он удрать.

Адреналин шпарит по венам, мы несемся по Копенгагену, чудом никого не задевая. Благо, сегодня суббота и многие предпочитают провести день дома.

Давлю на газ, но все равно отстаю. Это хоть и внедорожник, но крайне медленный по сравнению с гелендвагеном Кристиана. Блять, кажется эта колымага уже выдала свой максимум, и я чувствую, что упускаю Криса.

Впереди вижу бригаду рабочих и запрещающий знак на одной из полос, а дальше дорога сужается. Херово. В Копенгагене часто ведутся реставрационные работы зданий, стоило ожидать, что мы рано или поздно на что-то такое наткнемся.

Нильсон делает резкий разворот и выезжает по направлению к каналу Нюхавн. Я следую за ним, но на развороте меня заносит и я въезжаю в строительное ограждение. Срабатывает боковая подушка безопасности и пока я ее убираю, все, что мне остается потом — смотреть, как Кристиан пересекает канал и теряется среди других машин.

Упустил. Заебись. Надеюсь, Оливер не подведет и где-то встретит его. Стою еще перед мостом, раздумывая над вариантами.

Опасен ли он сейчас? Вряд ли. Скорее всего несется из города, желая скрыться.

Попытается ли отомстить? Вероятно, да.

Что я могу сделать сейчас? Могу и хочу быть рядом с Эстер.

Выхожу из машины, объясняю подбежавшим рабочим, что я не пострадал, машина в порядке, благодарю за помощь, после чего еду за Эстер и Тобиасом.

— Вы еще в кафе? — Набираю по пути друга.

— Нет, Эстер не захотела ждать. Себастьяна доставили в Национальную королевскую больницу, едем туда.

— Понял.

Перестраиваюсь и сворачиваю в сторону госпиталя. Ну еще бы Эстер стала сидеть на месте. Через двадцать минут подъезжаю к больнице и вижу припаркованную машину Тобиаса.

Значит, уже внутри.

Захожу и с порога слышу, как амазонка объясняется на рецепции куда ей надо, но получает вежливый отказ персонала. Тобиас с кем-то говорит по телефону.

— Извините, фрау, но Себастьян Янсен сейчас на осмотре, мы не можем вас пустить к нему. После его переведут в палату, однако доктор рекомендовал покой.

— Покой — это прекрасно. Я не собираюсь тревожить его покой, черт вас возьми.

Понимаю, что ситуация на грани. Отвожу администратора в сторону, сую в руки купюру и говорю, что девушку нужно пропустить.

— Пожалуйста, только не долго, — просит меня администратор, пряча деньги в карман.

— Недолго, — заверяю я ее. — Какая палата?

— Двадцать пятая, второй этаж.

Кивая, возвращаюсь, беру Эстер за руку, и мы вместе поднимаемся на второй этаж. Тобиас остается ждать внизу. Машинально отмечаю, что у нее холодные руки. Вижу, что волнуется. Приобнимаю за плечи, она не сопротивляется. Глаза горят, торопливо идет между палатами в поисках нужной.

Наконец, двадцать пятая. Открываем дверь, и я вижу на кровати вполне себе взрослого парня. Забинтована рука, несколько пластырей на лице. Худой и почти лысый, но в целом выглядит нормально.

— Себ! — Кидается ему на шею Эстер и начинает плакать.

— Эстер, успокойся, все в порядке. Я в порядке. Не плачь, пожалуйста, — обнимая, тихо успокаивает ее брат.

Я наблюдаю за ним и первое впечатление вполне положительное: не инфантилен, взгляд не прячет, когда пересекаемся, сосредоточен на сестре, но обо мне не забывает. Тем интереснее становится, как он попал к Кристиану.

— Господи, Себ, я так переживала. Что с рукой?

— Нормально, все нормально. Небольшая рана, но ничего критичного. Я завтра планировал домой. Не стоило тебе приходить.

— Боже, ты и правда без волос. Как это случилось? Они издевались над тобой? — Эстер продолжает всхлипывать, гладит его по голове и лицу.

— Нет, конечно. Случайность. Ну все, все, тихо.

Он обнимает ее и Эс постепенно успокаивается, а я ловлю себя на мысли, что хотел бы сам прижать ее к себе и успокоить, а не чтобы брат это делал.

— Это Йен, он мне помог спасти тебя, — вспоминает она обо мне.

— Буду должен, — говорит мне Себастьян.

Киваю, зная, что ничего с него не возьму. Хотя…

— Эстер, мы можем с твоим братом поговорить наедине? — Спрашиваю и конечно же получаю уничтожающий взгляд. — Пара слов, детка, обещаю сильно не напрягать. Точнее вообще не напрягать.

И только я собираюсь отбиваться от ее отказов, как мне на выручку приходит Себастьян.

— Эс? Пара минут. Обещаю, все будет в порядке.

Хороший парень. Мне уже нравится. Они смотрят друг на друга пару секунд, после чего, о, чудо, блять, амазонка кивает брату и выскальзывает за дверь.

— Итак, Себастьян, — начинаю я, оставшись наедине с ним, — как так вышло, что Нильсон тебя похитил?

Он опускает взгляд, ухмыляется, качает головой, вздыхает, а потом выдает:

— По собственной тупости. Кристиан ухаживал за Эстер. В один день позвонил мне и сказал, что она у него, плохо себя чувствует и нужна помощь. Я поехал. Дальше удар в голову, отключка и вот я уже в подвале пристегнут наручниками.

Действительно, глупо вышло.

— А волосы?

Себ еще раз вздыхает, проводит рукой по голове и пожимает плечами.

— А волосы отрастут.

Не расскажет. Ну, пусть останется загадкой.

— Эстер волновалась. Кристиан ее шантажировал.

— Знаю! Ублюдок. Спасибо, что помог. Я в долгу перед тобой.

— Ты понимаешь, что он может начать мстить? — Спрашиваю, подводя к желаемому.

— Мы уедем с Эстер.

— это необязательно. Я живу в охраняемом загородном поселке. Моей семье принадлежит несколько домов там. Можете пожить у нас, так вы будете защищены и переезжать не придется.

Пауза. Себастьян не дурак и ищет тайный смысл в моей щедрости.

— В чем подвох? Эстер не согласится.

— Эстер не согласится, — киваю я. Слишком гордая, — и вот тут мы возвращаемся к твоему долгу. Уговори ее, и мы квиты.

— Зачем?

— За тем, что она мне нравится, и я не хочу, чтобы вы уезжали. Мне нужно время, чтобы пообщаться с ней, а она, как ты знаешь, так просто к себе не подпустит.

Себастьян молчит еще пару минут. Давай, парень, соглашайся. Я точно не тот, кого стоит остерегаться.

— Надолго она не согласится, — наконец он оживает.

— Долго и не надо.

— Не вздумай обидеть ее.

— Не обижу.

Вот и чудно.

— Поправляйся, Себастьян, — киваю ему и выхожу из палаты, натыкаясь на