Тан Сяо-си в бухте кораблей, отплывающих завтра - Янь Вэнь-цзин

В это время друзья достигли вершины высокого холма и остановились: прямо перед ними, внизу, возвышалась необычайно красивая башня.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ, РАССКАЗЫВАЮЩАЯ, КАК ДРУЗЬЯ ПОПАЛИ В БАШНЮ БЕЗ ДВЕРЕЙ И ЛЕСТНИЦ

Башня была сложена из огромных, покрытых синим лаком брёвен, увенчанных остроконечной крышей. По бокам единственного окна красовались белые лепные колонны. Но удивительно, — ни дверей, ни лестниц в башне найти не удалось.

— Как же влезть туда? —- недоумевал Сяо-си. Старичок с флейтой отозвался:

— А это уж не так и трудно. Видите канат?

Действительно, из окна до самой земли свешивалась толстая верёвка.

Старичок ухватился за неё и на одних руках быстро полез вверх. Добравшись до половины, он вдруг принялся раскачиваться из стороны в сторону, строя при этом уморительные гримасы.

— Эй, поднимайтесь скорей сюда!

Сяо-си вцепился в верёвку и быстро взобрался по ней. Стоит ли говорить, что и Медвежонок, и Резиновая собачка гак и горели нетерпением поскорее очутиться наверху. И вот все уже в башне.

Там висел большой медный колокол — таким ещё и сейчас в Китае кое-где отбивают с городских башен время. Конец верёвки, по которой поднялись друзья, как раз и был привязан к языку колокола. Однако, что особенно поражало, даже лёгкого звона не послышалось. Старичок с флейтой, не дожидаясь расспросов, сказал:

— Это тайна. Но кто сообразителен, тот, конечно, догадается. в чём причина.

Плюшевая утка сразу же закричала:

— Я знаю; это потому, что колокол немой.

Старичок отрицательно покачал головой. Тут выскочил Медвежонок:

— Он молчит, потому что болен.

Старичок с флейтой в ответ только поморщился.

— Может быть, он испорчен? — спросила Резиновая собачка.

— Вот это правильно, — согласился Старичок. — Но, как по-вашему, чьих рук это дело?

— Только не моих. Я испортил лишь будильник, — поспешил оправдаться Сяо-си.

Старичок с флейтой засмеялся:

— Не волнуйся. Тебя никто и не обвиняет. Вот с будильником ты, верно, виноват. А медный колокол, отбивающий время, привели в негодность Жестяной пират с Фарфоровым толстяком. А теперь подумайте, — зачем им это понадобилось?

— Ну, тут догадаться не трудно! — громко воскликнула Плюшевая утка. — Им, наверное, становится страшно, когда колокол звонит. Ведь правда?

— И я знаю, — подхватил Медвежонок. — Они очень боятся звонков. Они не любят ходить на уроки и, как только услышат звук колокола или звонка, так у них сразу голова болеть начинает. Верно?

Старичок с флейтой утвердительно кивнул:

— Совершенно правильно. Жестяной пират и его приятели — отъявленные лентяи. Поэтому самое неприятное для них — удары колокола. Им начинает казаться тогда, что кто-то больно колотит их палкой по спине. Вот почему они и испортили медный колокол. Но это их не успокоило, и они утащили его в свою башню, чтобы никто не нашёл и не починил его. Однако и этого им показалось мало. Они заделали двери, сломали лестницы и решили, что другим проникнуть сюда теперь станет невозможным. Ну, а как же им самим подниматься? Долго голову ломали и придумали: привязать к колоколу верёвку и по ней лазать в окно.

Резиновая собачка засмеялась:

— Ну и сообразили! А мы-то разве не можем так же забраться? Уж я бы на их месте даже маленькой верёвочки не оставила.

Медвежонок насмешливо протянул:

— Ловко же ты придумала!

— Подожди-ка, а сама бы что стала делать? — удивился Сяо-си.

Резиновая собачка ошеломленно поглядела вокруг. Все засмеялись. Собачка рассердилась:

— Раз смеетесь, я и говорить больше не буду.

Деревянный мальчик спросил Старичка с флейтой:

— А медный колокол можно починить?

Нахмурив брови, тот ответил:

— Почему же нет? Правда, тут есть один секрет, но Сяо-си он хорошо известен.

— Мне?! — в изумлении вытаращил глаза Сяо-си. — Откуда? Я ничего не знаю.

Старичок настаивал:

— А вот и знаешь, подумай как следует.

— Ну, что мне думать?! Ни о каком секрете я не слыхал, — чуть не плача твердил Сяо-си.

— Не слыхал, говоришь? Подожди, сам увидишь, что тайна в твоих руках, — хитро подмигнул Старичок. — Ну, да ладно. А сейчас давайте лучше поедим.

Медвежонок весело захлопал:

— Вот хорошо! А то у меня от голода живот подвело.

Резиновая собачка облизнулась и сказала:

— Ох, как есть хочется! А с Куклой ничего не случится?

— С Куклой? Всё равно сейчас ещё рано выходить. Воспользуемся этим и подкрепим свои силы. Но смотрите: кто обедать не будет, — на того я рассержусь, — Старичок шутливо погрозил пальцем.

— Сердиться не придётся. Раз надо — не подведём, досыта наедимся, — с готовностью ответила Плюшевая утка.

Кладовая Жестяного пирата ломилась от всяких припасов: грудами лежали банки консервов, печенье, пирожные, фрукты в сахаре, стояли бутылки с вином и мандариновым соком.

Друзья закусили на славу. Живот у Мишки и вправду разболелся — на этот раз уж оттого, что он объелся.

— Теперь слушайте мою команду! — Голос Старичка заставил встрепенуться отяжелевших от еды друзей.

— Есть слушать! — поглаживая себя по животу, отозвался Медвежонок.

— Раз, два, три, спать ложись!

Испугавшись грозного приказания, друзья тут же улеглись. Притворяясь спящими, они послушно закрыли глаза, но сами потихоньку подглядывали за Старичком с флейтой. Тот заметил нехитрую уловку друзей и, напустив на себя строгий вид, крикнул:

— Ах, вы не желаете спать? Придётся наказать вас. Немедленно вставайте и идите слушать сказку.

Дважды повторять не пришлось: обрадовавшись, все быстро вскочили и окружили Старичка.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ, В КОТОРОЙ МЫ УСЛЫШИМ ПОУЧИТЕЛЬНУЮ ИСТОРИЮ, РАССКАЗАННУЮ МЕШКОМ СКАЗОК

Сгорая от нетерпения, Утка воскликнула: Расскажешь сказку? Он, как замечательно! Л какую?

— Кто сказал, что я собираюсь рассказывать сказку? Я так устал, что мне не до сказок! — И Старичок с флейтой вытащил из кармана маленький синенький мешочек. — Это «Мешок сказок». Говорить будет он, а мне остаётся лишь вместе с вами сидеть и не мешать ему. Вы только скажите, о чём хотите послушать, а уж он выполнит любое ваше желание.

Старичок с флейтой немного помедлил и закончил: А теперь выбирайте историю.

Друзья растерялись и сидели молча, вопросительно поглядывая друг на друга: слишком уж неожиданным и необычным было предложение.

Наконец Сяо-си решился. Он увидел в руках Старичка флейту и спросил:

— О флейте можно?

И тут все услышали, как заговорил небольшой синенький мешочек и каждое его слово звучало ясно и отчётливо: Можно, конечно, можно!

Старичок, довольно поглаживая бороду, сказал:

Ему всё под силу! И о флейте, и о трубе, и о китайской скрипке хуцине — любая история найдётся. Дайте ему только немного подумать.

— О чём думать! Сейчас начну, — вмешался Мешок. Внимание! Рассказ начинается. Представьте себе, что я флейта, флейта, умеющая петь чудесные песни... — И повествование началось. - Сейчас я, флейта, покрыта вся чёрным лаком, так и сверкаю, но когда-то, очень-очень давно, я была просто-напросто обыкновенным бамбуком. Вместе со своим старшим братом (он тоже был бамбуком) росли мы далеко в горах. Там было очень красиво. В то время мы ничего не делали, но солнце посылало нам свои тёплые лучи, тучи роняли на нас утолявшие жажду дождевые капли. Земля да вала нам вкусную еду. Мы всё время что-нибудь получали, и никогда нам не приходилось грустить. Каждый день ели, пили, играли и становились всё выше, всё сильней. И вот однажды мой старший брат вдруг почувствовал себя неспокойно. Он сказал:

— Мы выросли такими высокими. Нам все помогают, всё нам дают, а мы никому не помогаем и никому ничего не даём Так продолжаться больше не может! Одна надежда, что настанет день, и я тоже совершу что-нибудь хорошее, принесу пользу другим.

Его слова глубоко взволновали меня:

— Да и я мечтаю о том времени, когда смогу помочь людям и доставить им радость.

А потом мы стали думать, как лучше всего послужим» человеку. Но наши взгляды не были одинаковыми, и незаметно разгорелся жаркий спор. Я утверждал:

— Помощь хороша, когда её оказываешь постоянно. Тогда и люди остаются довольны и ты сам пользуешься славой и почётом.

— Слишком уж ты о себе печёшься! Боишься, как бы тебя не забыли! — возражал брат. — А по мне, когда нужен людям, помоги им, если даже это будет стоить тебе жизни.

Я не соглашался с братом, а брат не соглашался со мной. Мы спорили довольно долго, но никто из нас не смог убедить другого.

Прошло время, и вот однажды была тёмная ночь, на небе ни луны, ни звёзд, и мрак стоял такой, что хоть глаз выколи.

Вдруг мы услыхали крики и стоны. Это были люди, которых ночь застала в пути; они сбились с дороги и забрели к нам далеко в горы. По доносящимся звукам мы догадывались, что они беспрерывно падали и спотыкались, а затем раздалась их мольба: