Выигрыш - смерть - Владимир Безымянный

лезвие опасной бритвы. Но мы тоже оказались не лыком шиты. Алик коротко взмахнул эбонитовой дубинкой. Саша осел на пол. Я поднял "опаску" и засунул в карман.

- Ты больше нас не режь, пожалуйста,- криво улыбнулся Алик.- По нашим подсчетам, с тебя без четвертака три штуки. За моральный ущерб округлим. Давай гони, и без глупостей.

- Отхаркнуться вам эти гроши... Еще перед Гурамом отчитаться придется!

- Давай, давай, умник...

Саша отсчитал деньги,- правая рука у него заметно дрожала. Когда он ушел, я сказал:

- Как дальше жить будем? С Гурамом шутки плохи...

- Подавится. Ты как хочешь, а я возвращаюсь в Донецк.

- А я что? Буду сидеть и ждать, пока Серик мне кишки выпустит? Лучше б я на заводе остался...

- Ну, пошел травить... Успеешь еще к своим болторезам. А что касается денег - тут меня Наташа навела на одну мыслишку. Чем ждать, пока нам дадут по шапке, стоит попробовать эту шапку выгодно купить.

Такси подвернулось сразу.

- Что ищите, ребята? - водитель, пожилой лысоватый пузан с шустрыми глазками-щелочками, но не похожий на казаха, явно заинтересовался нами.

- Шапки хотим посмотреть. Говорят, тут их можно купить подешевле.

- Надо искать хороших людей. Вы, вижу, ребята деловые. Все меха здесь мы, татары, держим. Познакомлю вас кое с кем. Товар возьмете на дому. Давайте зелененькую - и столкуемся.

Сошлись на тридцатке.

На рынке таксист ловко скользнул между рядами.

- Плакала наша тридцатка. "Фонарь" повесил,- Алик растерянно помял рыжую шапку.

- Сколько просишь, хозяин?

- Сто тридцать,- гвардейского роста парень сверкнул золотозубой улыбкой.

- Скинь десятку! - начал торговаться Алик.

- Ни рубля. Смотри, какая красавица! Алик вынул деньги и бросил шапку в сумку.

- Здесь долго "светить" не стоит,- я взял Алика за руку.- Еще неизвестно, что это за водила. Давай-ка сами прошвырнёмся по базару.

Внезапно из толпы вынырнул таксист. За ним шел старик с серебристой жидкой бородкой, смахивавшей на козлиную.

- Рахим,- представился, не подавая руки, козлобородый.- Шапка есть. Сколько надо, столько сделаем. На базар ходить не будешь. Все дам. Сурок, ондатра, лиса немного есть. Каких надо? Все равно почти вся шапка здесь моя. Поехали в город, через час будете с товаром.

У ворот мы уселись на заднее сиденье юркого "Москвича". Водитель молодой парень с незапоминающимся лицом - всю дорогу молчал. Да и старик разговора не поддерживал. На всякий случай я запомнил номер машины.

Дом, куда мы приехали, располагался почти в центре города. На последнем, пятом этаже за обшарпанной дверью обнаружились такие же ободранные стены. Старик отпер амбарный замок на огромном сундуке. Порылся и начал выкидывать из сундука шапки. Цена была в среднем на десятку ниже, чем на базаре.

- Ты смотри, товар какой! Бери, жалеть не будешь,- Рахим мял меха, выворачивал шапки изнанкой, дул в ворс.

Мы отобрали два десятка шапок: пять рыжих и пятнадцать крашеных. Все они поместились в одной сумке.

Шофер аккуратно припарковал машину у привокзального магазина и так же молча, не прощаясь, рванул с места, едва я захлопнул дверцу. Привычная вокзальная толчея притупила внимание. Однако вскоре я почувствовал на себе чей-то взгляд. Приземистый, темноволосый мужчина. Кажется, я приметил его еще на базаре.

Мы старались затеряться в толпе, но наши куртки и джинсы разительно отличались от швейной продукции местного комбината. Мы купили билеты на скорый "Россия".

Через несколько минут передо мной выросли две фигуры: милиционер и некто в штатском.

- Попрошу предъявить документы!

- Пожалуйста,- помятый паспорт у меня всегда наготове...

Штатский задумчиво перелистывает его, внимательно изучает штамп и прописку, вертит в руках билет.

- А где же ваши вещи, товарищ Лемешко?

- Все свое ношу с собой. Не люблю уподобляться верблюду.

- Вы прекрасно понимаете, о чем речь. Кому вы брали второй билет? С этим человеком вы были на рынке? - Штатский внимательно осматривается, но Алика уже и след простыл.

- А кто вы, собственно, такой? И почему я перед вами должен отчитываться?

Темноволосый сует мне под нос красную книжечку.

- Капитан Кравцов, транспортная милиция. Советую не кипятиться, а то задержим часа на три, и поезд уйдет без вас. Проверка документов- дело обычное, возмущаться здесь нечем. Можете быть свободны.

"Скорый поезд Владивосток-Москва опаздывает на один час",- прохрипел динамик.

Алика не было видно. Что делать?

Подошел, наконец, поезд. Цепкий взгляд капитана не отпускал меня. Пришлось садиться в вагон. Впереди двое суток поездной тоски. Час до ближайшей станции Мамлютки тянулся изнурительно долго.

Вот, слава Богу, и Мамлютка. Проводница вразвалку пошла открывать. Перебранка на перроне заставила меня выглянуть в окно. Там собственной персоной маячил Алик, пререкаясь с проводницей. Я пулей вылетел из вагона.

- Вот билет!

Место для Алика нашлось рядом. Он тут же возбужденно заговорил.

- Нас "выпасли" на базаре. Возможно, Ра хим. Так открыто торговать мехами можно толь ко стуча в контору. Сдал одного-двух в месяц - и работай на здоровье. Девчонка на вокзале классная попалась, шлюшка, но умница какая! Я ей дал червонец - и она все сделала. Подвела к водиле вокзальному, тот и отвез меня за шапку в Мамлютку. А куда деваться - могли все потерять!

Алику казалось, что я способен пожалеть о шапке.

- Еще и четвертак сдачи дал. А в Мамлютке билетов нет, хоть вешайся... Ну, хорошо то, что хорошо кончается.

Вдвоем дорога показалась не такой долгой. Вот и родной вокзал. И тут впервые меня кольнула мысль о Гураме... Ладно, прорвемся.

- До завтра.- Я пожал Алику руку,- созвонимся. Пусть рухлядь пока у тебя.

Алик направился было к такси, но внезапно остановился.

- А вдруг что - кому отвечать? Давай-ка, забирай свою долю. Поехали ко мне.

Из рассказов Алика я знал, что его отец военный, мать преподает в институте. И действительно- в доме достаток бросался в глаза. Все добротно, дорого и на многие годы. Ценное дерево, хрусталь, текинские ковры...

Мы разделили шапки, и тут зазвонил телефон.

- Мама, я приехал. Хорошо, что позвонила. Что? Давно? Ну ладно, не переживай, все нормально. До вечера.

Алик положил трубку, покусывая губу.

- Приходили уже, нами интересовались. Наверное, Гурамовы штучки. Надо шапки побыстрее толкнуть.

На улице я долго ловил такси. Да, эти тысячи они нам просто так не отдадут. Возле подъезда моего дома околачивался Венька Глист, забулдыга и неисчерпаемый кладезь анекдотов.

- Привет, Димуля! Приплыл-таки в родные края! Не грех и спрыснуть такое дело. Пока ты туда-сюда, я за бутылочкой смотаюсь. Есть разговор.

Безобидный Глист за бутылку мог выдать точную информацию.

Дома все оказалось по-прежнему. Чисто и уютно, но как-то убого. Этакое семейное однозарплатное гнездышко советского человека. Но родное, что ни говори. Вот и Венька - звонок в дверь. На всякий случай я глянул в кругляшок глазка.

- Заходи, чего растрезвонился. Давай на кухню, там и покурить можно.

Разлили, Глист махнул полстакана и сразу же начал рассказывать.

- Ты, Дима, влип в историю. Приезжали какие-то деляги, сказали, что достанут и на морском дне. Лучше тебе объявиться самому.

- Разберусь. Какие быстрые... И тебе дело найдется. Есть товар на сдачу...

Лицо Глиста приобрело значительное выражение.

- Сука буду... Помнишь Марину? Она на рынке работает, в комиссионном. Там сдается все, что угодно. Сейчас можем и ехать. А еще лучше - вечерком поужинаем где-нибудь вместе. Я вас познакомлю.

- Завтра в семь у "Центрального", но смотри - пропьешь дело, сам будешь виноват.

Веня бросил грустный взгляд на бутылку.

- Ну, ладно, будь. Завтра в семь. Поистине, будущее для нас темно! Кто мог

предугадать, что стройная блондинка, ожидавшая меня у "Центрального" вместе с угодливым Глистом, меньше чем через год станет моей женой!

Выпили изрядно. Оркестр наяривал лезгинку. Хрустальные люстры мутно сияли в табачном дыму. Марина оказалась девушкой неглупой. Что ее могло связывать с опустившимся Глистом, который через час набрался до полной немоты? Меня, впрочем, тоже покачивало. Полчаса ловили такси. Все попытки избавиться от Глиста ни к чему не привели. Наконец, частник за червонец развез нас по домам. Записка с Марининым телефоном лежала в кармане брюк, подбрасывая пищу воображению.

Утром в голове гудели похмельные колокола. Пришлось поправляться портвейном. Я с трудом дотащился на разболтанном троллейбусе до рынка.

В магазине Марина беседовала с двумя кавказцами в кожаных куртках. Заметив меня, она приветливо кивнула, сыны снежных гор смерили меня тяжелыми темными взглядами, туго ворочая коротко стриженными головами на налитых шеях. Я тут же подошел.

- Мариночка, я вчера толковал насчет товара. Так вот, есть хорошие шапки...