Клипп - Борис Крылов

- А говоришь: "не читал", - подытожил Стае.

- Выучил наизусть, притворившись пьяным, - подмигнул Любен. Ребята заулыбались, оставаясь при своем мнении. Спорить не стану - кто мне поверит - текст-то напечатан!

Часы Любена прозвонили десять и включили "Картинки с выставки": Эмерсон, Лэйк и Палмер.

Вейн и Любен, сквозь Зал Славы и далее по спирально вое ходящей лестнице, мимо спящего дядьки, проволокли меня... Я оглянулся на охранника пустоты - колоритный типаж. Но! Я не смог бы его описать, что-то изменилось: и в нем, и во мне. Я вижу его, вот он, сидит; закрываю глаза - он исчезает. И ни каких амбиции и подреберье, никакого желания писать - ..... - пустые выстрелы в молоко - ..... - Дядька улыбнулся, набросил на голову фуражку и засифонил в том же - дремотном направлении, причмокивая прощальные звуки.

Улегшись на заднее сидение "Медиума", я потерялся - (тени от огней, шторы от дверей, графины от цветов, ножки - неутомимые женские!) - но нашелся: напротив постели, поверх которой, вместо покрывала, лежал я, в кресле сидела давишняя ключница, в легком платье, нога на ногу. Ага, вот чьи ножки вывели меня из состояния грогги. На столе под крышками и салфетками остывал обед. Или ужин. По крайне мере - не завтрак! Сверкающие банки, неужели пиво? И лохань с кофе: удивительное дело - с каждым последующим моим пробуждением его, кофе, становится все больше и больше.

Я хлипко поднялся, тоскливо потянулся, несколько раз присел, симулируя зарядку, помахал-покрутил руками, наблюдая за девушкой. Она сидела в пол-оборота, "меня не замечая". Я прошелся по комнат"', раздвинул шторы, выглянул в окно по-прежнему пасмурно и пристроился к столу.

- Вы разрешите...

- Прошу, - кивнула девушка, - спрашивайте.

- Можно мне выть только по утрам?

- Всего-то вопросов? - вздохнула ключница.

- Вы разочарованы?

- Знаменитость имеет право задавать любые вопросы.

- Но я еще не знаменитость - только учусь. Кстати, как зовут тебя, Прекрасная Незнакомка? Уж не Златовласка ли?

- Да, спасибо, не откажусь составить вам компанию, - ответила девушка и повернулась: ко мне и к столу. Но имени не назвала.

- Угощайтесь, - взмахнул рукой, - прекрасная ключница.

- Не время для комплиментов, - ответила она и протянула полосатый конверт. Из него на стол выпали два пластиковых пропуска на Фестиваль и записка-пожелание: "Влад! Кнессия согласилась проследить тебя на концерте. Не сомневаемся, что с ней тебе будет приятнее провести вечер, чем с нами. Вейн и Любен".

- А второй пропуск для кого? - спросил я и набил рот салатом.

- Для вас, Владислав. Если вы не боитесь пойти со мной.

- Спасибо за приглашение, не откажусь.

- Но ваша судьба в ваших руках: десять минут и... - я с любопытством посмотрел на свои руки. Потом пожал плечами, уйдет последний рейсовый до Шпорт-халле.

- Скажите, - начал я, - но...

- Чтоб я больше этого не слышала! - воскликнула девушка.

- Извините, конечно, но я...

- Вслух - да, не сказали, просто не успели. Но пытались, - короткие фразы-пояснения перемежались легкими зевками-глотками. - Запомните, Влад, меня зовут Кесс, хотя родители и осчастливили меня "Кнессия".

- Кесс, - повторил я, чтобы запомнить, окунул глаза в тарелку. Вовремя она поймала В. В. за язык - я уже приготовился назвать ее Нессия...

Городские власти, предчувствуя живой интерес к "Живой" музыке, подготовились к открытию Фестиваля. Тут и там, от угла к углу, все прилегающие к Шпорт-Халле улицы заняли полицейские и пожарные машины, реже - микроавтобусы с красным крестом. Никогда не предполагал, что в городе столько полицейских, пожарных и медперсонала.

- А на Тилла У. так же ломились? - спросил я.

- Конечно, - быстро ответила она и замолчала, не откликаясь на мои дальнейшие вопросы. Я остановился. Остановилась и Кесс, посмотрела на меня жалобно-печально - "синдром боль-но-го-ре-бен-ка-не-раз-дра-жать". - Пойдем, Влад...

Зрителей набилось в Зал, как сельдей в бочку. Мы опоздали, так что даже не пытались пробиться к своим местам. Ксгг пристроилась на ступеньке, я рядом с ней. Все проходы и лестницы были плотно утрачоонаны разнополыми, но одинаково одетыми существами. Я вертел головой, наблюдая; вспоминал, что творилось в крохотных залах и полуподвальных помещениях, во времена моего отрочества, на полуподвальных концертах сешцмьюзик. Вспоминал, радуясь, что Старые Добрые Нравы вновь наполнили Зал, а он мгновенно тлея с Джебом, как единый организм: стоны, визги, крики, плачь - нечто большее, чем восприятие сочетаний слов и музыки, буквально полнейшая отключка. Только я сидел как гость, раздумывая, не подпадая под действие чар Джеббера By. Я знал Джеба давно, но никогда не видел, чтобы он так выкладывался. Постоянно двигаясь по сцене, Джеб не давал расслабиться ни себе, ни Залу, наращивал темп, буквально вдалбливая композиции в нас - сидящих... Напряжение не стихало и в моменты, когда он садился за фоно или брал в руки саксофон - каждый звук, каждое слово имели смысловой оттенок, находили точку приложения.

Кесс сидела очень плотно, очень рядом со мной, я задавал ей вопросы во время затишин, но ответов не следовало... Сидеть очень рядом - не значит быть очень вместе. Кесс покидала меня, оставляя одного, с каждой последующей композицией уходя вслед за Джебом. Я осторожно взял ее за руку, но... догнать ее, отправиться вслед за ней, - не мог.

Единственно, что получилось, так это вернуться в прошлое после соул-сингла Джеба:

"Ты ждешь его на том же месте,

Не жди - теперь он в армии..."

Я тут же вспомнил Вейна, его рассказы об Островной Одиссее... Два с половиной часа промелькнули незаметно, напоследок Джеб исполнил свой старый, но очень известный хит:

"Зерна отобьются в нули,

Пули отольются в гири..."

Зал не свистел, не аплодировал - Джеб еле держался на ногах. Из-за шторы вышла его жена, Кэтрин, он обнял ее за плечи...

Я потянул Кесс за собой, мы молча проламывались сквозь навстречную толпу: жужжащая масса - пусть и людей - довольный и разочарованных, веселых и хмурых, отупело-восторженных и раздумывающих. Я же пробивался в мир засценья, к Джебу.

Я молча кивнул. Джеб расстегнул рубашку, осторожно снял с волосатой груди диск, ого! такой же, как у меня - я ощупал в кармане приятную, холодную поверхность.

- Тебе Тилл У. дал?

- Кто? Что дал?

- Диск. Ведь это Тилл У. придумал?

- А, да, придумал Тилл У., так. Но собрал один мужик... Разве ты не знаком с ним... был? С Тиллом У.?

- К сожалению, нет. Я уехал на АМС-4 за год до его появления...

Кэтрин выронила стакан, и он звонко растекся осколками по раковине.

- Вот как?! - вздрогнул Джеб. - Я... просто не знал, что вы с Тиллом У. не совпали по времени. Да-а, значит, тебя интересует Тилл У...

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});