После заката - Чингиз Абдуллаев

Но ни один из них пока даже не предполагает, что их затянувшееся противостояние приведет к многочисленным жертвам и едва не начавшейся гражданской войне.

Ремарка

«В случае провала экономических реформ нынешнее правительство России уступит место новой администрации, но проблема состоит в том, что ему на смену может прийти такое правительство, которое не будет демократическим», – заявил вице-премьер российского правительства Егор Гайдар в интервью нашему специальному корреспонденту».

«Токио симбун»

Ремарка

«– Каковы ваши прогнозы на ближайшее будущее? Что нас ждет?

– По наиболее благоприятному сценарию рост цен в январе – феврале составит примерно сто процентов в месяц. За первые три месяца мы ожидаем трехкратного повышения цен. Резко возрастет спрос на деньги, и уже в феврале начнется стабилизация на потребительском рынке. К марту – апрелю должно наступить замедление темпов роста цен до десяти-двенадцати процентов, и одновременно упадут темпы роста доходов. Будут отпущены цены еще на некоторые товары, на которые сохраняется государственное регулирование. К июню мы будем иметь стабилизационный фонд для поддержки стабильного курса рубля. Все события будут проходить на фоне роста безработицы и падения производства. Но к концу года темпы роста цен замедлятся до нескольких процентов, курс рубля стабилизируется и возникнут объективные предпосылки для притока иностранных инвестиций. Общее падение по итогам за год не должно составить более десяти-двенадцати процентов».

Из интервью вице-премьера Е. Гайдара газете «Известия» 3 января 1992 года

Ремарка

«В России началась гиперинфляция», – заявил на встрече с делегацией американского фонда имени Карнеги Председатель Верховного Совета России Руслан Хасбулатов. Он подверг резкой критике экономическую политику российского правительства, отметив, что проводимые непродуманные и неподготовленные экономические реформы стали разорительными для большей части населения страны.

Сообщение РИА «Новости»

Ремарка

«Заполошность, с которой мы после почившей в бозе перестройки городим постройку под названием СНГ на развалинах «империи», вызывает, похоже, больше изумления и беспокойства за кордоном, чем дома. Этот упрек я могу адресовать и себе, вице-президенту России, который присягал чтить и оберегать конституционные устои. Что и говорить, когда, после нового «Брестского мира», нам казалось, что в условиях опасного вакуума власти в стране даже вымученная формула СНГ есть какая-никакая, но все же основа для предотвращения развала государства. Мы все были словно заговоренные, поддавшись этому искусу, хотя у большинства членов Верховного Совета России на душе скребли кошки, когда они голосовали за ратификацию явно сырого документа высоких договаривающихся сторон – наследников канувшего в Лету Союза...

Назовите мне страну из числа цивилизованных, где средства массовой информации так старательно, что называется, не покладая рук, накачивали в аудиторию настроения безысходности, самоуничижения, осмеяния всего, что на серьезном языке именуется нравственным достоинством нации, национальными интересами, гордостью флагом и традициями».

Из статьи вице-президента России А. Руцкого «Причастие у «Макдоналдса», или Мысли о том, что с нами происходит в «Судный день»

Глава 5

Эльдар приехал на работу к девяти часам утра и обратил внимание на группу стоявших во дворе офицеров, которые что-то взволнованно обсуждали. Было понятно, что произошло нечто неожиданное. Он поднимался к себе в кабинет, когда его обогнали двое офицеров, и он услышал их громкий разговор.

– А ты еще спорил, что они все равно согласятся... Вот видишь, как получилось, – горячился первый.

– Кто мог подумать, что они окажутся такими принципиальными... Теперь опять все заново делить, – отвечал второй.

– Особо делить ничего не будут. На самом деле нас еще даже не объединяли.

Сафаров поднялся на свой этаж, но не стал заходить в кабинет, а завернул к Саранчеву.

– Что случилось? – спросил он, входя в кабинет полковника. – Все так взволнованы, офицеры спорят прямо в коридорах... Что такое?

– Ты еще не знаешь? – удивился Саранчев. – Ну да, понятно. Пока по телевизору еще не сообщили и в газетах опубликовать не успели, только завтра напечатают. Ну и молодцы наши коллеги... Я от них такого не ожидал.

– Можешь толком объяснить, что именно происходит?

– Нашего министерства больше не существует, – торжественно объявил Саранчев.

– Какого министерства?

– Нашего. МБВД. Министерства безопасности и внутренних дел, – пояснил Саранчев. – Конституционный суд России под председательством какого-то Зорькина принял решение о незаконности создания подобного суперминистерства. Можешь себе представить? Мы все считали, что они просто одобрят это решение. Кто сейчас посмел бы пойти против Бориса Николаевича? А они не побоялись.

– Что теперь будет?

– А что будет? – усмехнулся Саранчев. – Баранников станет министром внутренних дел, а в бывшее КГБ пошлют кого-нибудь из наших бывших генералов. Для нас, в общем, ничего не изменится, зато работать будет легче. Объединение МВД и КГБ было идиотизмом. У нас совсем разные задачи, чтобы нас объединять.

– Понятно. Алан у себя?

– Нет. Приедет в двенадцать, – сообщил Саранчев. – Кажется, тебя включили в какой-то сводный отряд милиции.

– В какой отряд?

– Не знаю. Опять собирают отряд из наиболее подготовленных и молодых. Может, отправят вас куда-то, поручат какую-нибудь очередную глупость... Понятия не имею.

Эльдар дождался приезда Тарасова и зашел к нему, чтобы узнать, зачем тот его искал.

– Собираем сводный отряд милиции, – сообщил полковник. – Они просили молодых и толковых офицеров, достаточно хорошо подготовленных и выдержанных. Поэтому я рекомендовал тебя и Елисеева. Ему двадцать восемь, тебе тридцать три. Вас собирают в министерстве завтра к пяти часам вечера. Подробности операции не разглашать никому; об этом, думаю, тебе напоминать не стоит. Решение о создании такого отряда было принято еще до того, как Конституционный суд снова нас разделил. Поэтому пока создается сводный отряд из сотрудников милиции и госбезопасности. Учти, что поехать туда ты должен в штатском. Никакой формы, не забывай об этом.

– Для чего? – удивился Сафаров. – Опять готовится какой-то переворот?

– Не думаю. Но мне кажется, что они опять чего-то боятся. В общем, все подробности узнаешь завтра, – отмахнулся Тарасов.

В пять часов вечера Сафаров и Елисеев приехали на Огарева, куда собралось около сорока офицеров. Их принял неизвестный генерал, который долго всматривался в лица собравшихся, затем проверил фамилии по списку и, кивнув, быстро вышел из комнаты. Они ждали довольно долго, около сорока минут. Наконец в комнату вернулся тот самый генерал, а вместе с ним вошел сам Виктор Павлович Баранников. Он сразу обратился к присутствующим:

– Хочу вас предупредить, что вас собрали здесь для очень важного мероприятия. Как вы знаете, Конституционный суд нас снова разделил, но пока это решение вступит в силу и пока наш уважаемый президент назначит новых министров, я все еще остаюсь руководителем обеих структур. Так вот, через два дня в Кремлевском дворце съездов начинается Всеармейское совещание. Многие из вас, наверное, об этом слышали. В Москву приедут почти пять тысяч офицеров, генералов и адмиралов из всех пятнадцати бывших республик Союза. И в повестке дня этого собрания – вопросы о единстве армии. Никто не может заранее знать, что именно там произойдет. Они могут принять любое решение, любое требование; могут произойти любые эксцессы. У нас не так много сил, чтобы справиться с такой массой офицеров, но на всякий случай мы приняли решение создать ваш отряд. В зале будет присутствовать Президент России Борис Николаевич Ельцин; возможно, еще кто-то из глав СНГ – они как раз сейчас решают, кто пойдет на эту встречу. Конечно, у обоих президентов будет своя охрана, но это всего несколько человек. Вы будете находиться в зале, переодетые в форму армейских офицеров. В случае необходимости ваша задача – перекрыть входы и выходы, дав возможность спокойно уйти обоим президентам. Схемы и подробные планы мы вам раздадим. У кого есть вопросы?

Все молчали. Баранников удовлетворенно кивнул и быстро вышел из комнаты. За ним поспешил генерал. Почти сразу два офицера начали вносить подробные схемы зала, где уже было отмечено, кто и как перекрывает выходы в случае необходимости.

Эльдар вернулся домой в подавленном настроении. Если даже на такой встрече могут произойти какие-то непредвиденные события, что же тогда ждать от остальных? Почти пять тысяч офицеров... И сорок человек ничего не смогут сделать, даже если им начнут помогать сотрудники охраны.