Остров Солас (ЛП) - Тилли Мег

Девушка посмотрела на него, и гостеприимная улыбка на ее лице померкла.

― Ты, ― сузив глаза, сказала Мэгги безэмоциональным голосом.

― Мне жаль, ― быстро сказал мужчина, пихая ей в руки вчерашние цветы и бутылку вина прежде, чем она произнесет слова, которые он видел, рвались с ее языка. ― Я случайно уснул, но это не оправдание, что не пришел на ужин.

― Нет, ― сказала она. ― Не оправдание.

Она начала закрывать дверь.

Ему нужно было говорить быстро.

― Это невероятно ужасные манеры не приходить.

Дверь уже была почти закрыта.

― И я надеюсь, что вы дадите мне шанс загладить вину.

Люк начал повышать голос, чтобы его было слышно через дверь. Он подождал.

Ничего.

Проклятье.

― Что угодно, ― громко произнес он. ― Просто скажите.

Хотя это явно было гиблое дело. Самсон ткнул его носом.

― Да, ― сказал он, похлопав мохнатую голову своей собаки. ― Я облажался.

Мужчина вздохнул и пошел по тропинке.

― Пошли, мальчик, ― сказал он, хлопая по бедру, но Самсон проигнорировал его и продолжил нюхать дверь. ― Самсон, пошли.

Самсон неохотно побежал за ним.

― Эй, ― услышал Люк, как его зовут и обернулся.

Мэгги стояла на пороге, скрестив руки на груди. Девушка не улыбалась, но, по крайней мере, была там.

― Ты можешь кое-что сделать.

Она произнесла эти слова, как вызов, словно бросила перчатку ему в лицо.

― Хорошо, ― ответил он, хотя выражение ее лица немного обеспокоило его. ― Что пожелаешь.

Глава 13

Если бы Люк думал головой, а не другой более настойчивой частью своей анатомии, он бы сказал нет. Просто бы ушел и отмахнулся от ее просьбы.

Но он этого не сделал.

И теперь ему приходилось за это платить.

Мужчина бросил взгляд на свои часы. Сейчас на субботнем рынке самый ажиотаж, но был ли он там? Нет. Он сидел в гостевом коттедже Этельвин и Лавины, пока его машина была загружена свежеиспеченным хлебом, ждущим, когда его отвезут, и наблюдал, как Мэгги с Евой носятся по кухне, как куры с отрубленными головами.

― Могу я помочь? ― спросил он в сотый раз.

― Нет! ― в унисон закричали они.

«Пусть, ― сказал Люк себе. ― Если бы покаяние было легким, его бы не назвали покаянием. Ты доберешься до рынка, когда сможешь».

Он сделал сознательное усилие, чтобы вернуться из мыслей в реальность. Ощутил кресло под ним. Почувствовал запах вкусных… Боже правый. Мэгги бросилась к духовке, наклонилась и подняла с решетки по-настоящему сочные, ароматные пироги. У него потекли слюнки, но он не был уверен из-за чего: из-за аромата пирогов или от того, как платье облегало ее тело, лаская ягодицы и бедра.

― Эй, Люк? ― голос Евы прорезался сквозь его мысли.

Он посмотрел на женщину. Она прикрепляла проволоку к задней части привлекающей внимание вывески.

― Не мог бы ты подержать, пока я вожусь с этим, а потом отнести в грузовик?

― Конечно, ― ответил он.

Вывеска оказалась громоздкой и тяжелой. Она бы не представляла сложности полтора года назад, когда он все еще был силен.

Он всегда будет смотреть на жизнь в таком ключе? Разделенную на две части до «несчастного случая» и после?

Поднимая знак, он старался перенести основную часть веса на здоровый бок, осторожно подставляя левую ногу. Как они сами смогли принести это на кухню, было за гранью его понимания.

Он не стал говорить, что на его прилавке не было подходящего места, чтобы разместить вывеску. Или что из-за ее веса его тент рухнет на землю. Не нужно добавлять тревог к их и без того заоблачному уровню стресса. Возможно, мужчина сможет придумать, как это приспособить.

Как только вывеска оказалась надежно уложена в его грузовике, он еще раз бросил взгляд на часы и вздохнул.

Люк предпочитал выполнять дела в определенном порядке. Привычка, как полагал он, оставшаяся после работы в корпорации с более чем тысячью сотрудников, которые ждали от него руководства. В те дни, он должен был тщательно планировать свое время, быть высокоорганизованным и очень внимательным к деталям.

Теперь это было уже не так важно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Мужчина потянулся, наслаждаясь солнечным светом на своем лице.

В обычную субботу, он бы приехал на рынок к семи сорока пяти утра, за час пятнадцать минут до открытия. Тогда бы он смог отогнать грузовик на парковочное место всего в сорока пяти шагах от входа. По прибытии даже на десять минут позже, это расстояние могло превратиться в сотню или две сотни шагов, что крайне важно, когда тебе нужно отнести много вещей.

Он бы установил стол, затем взял бы свою кружку и направился к прилавку Клода, чтобы взять двойное эспрессо. Вернувшись к своему прилавку, посидел бы на стуле, наслаждаясь дымным вкусом и наблюдая за тем, как рынок оживает на его глазах. Когда ранние пташки появились бы за полчаса до официального начала, у него было бы все уже на местах. Люк довел до совершенства раскладку товара, так что ему не приходилось тратить время в поисках чего-либо. Он просто мог потянуться и взять. Хоп. Вот ваш хлеб, ваши круассаны, всего двадцать два доллара и пятьдесят центов, пожалуйста.

Зазвонил его телефон. Мужчина достал его из своей поношенной куртки и бросил взгляд на номер, высветившийся на экране.

― Да, ― произнес он в трубку.

Послышался знакомый голос его брата.

― Как поживаешь, Люк?

― Отлично.

― Где ты сейчас? ― спросил Джейк. ― Нет, дай угадаю. Сидишь за каким-нибудь никудышным прилавком и продаешь хлеб за гроши. Иисусе. Если бы я не видел это своими глазами, я бы умер со смеху. Разве тебе не хватило этого интроспективного-созерцательного-осмысления-своего-нутра?

― Нет.

― Послушай, ― сказал его брат, ― я не преуменьшаю значимости того, что произошло. Адина была не самым лучшим человеком. То, что она сделала, было очень неправильным. Мне жаль, что она умерла, но…

― Забудь об этом, ― перебил Люк.

Он все еще не мог поверить, что был так глуп. Непобедимый Люк Бенсон, основатель и генеральный директор «Бенсон Интрнэшнл Секьюрити Инк», влюбился и попался на старый трюк. «Брат» его невесты оказался ее любовником, а все отношения с Люком были спланированы с самого начала.

Мужчина должен был уйти, развернуться и захлопнуть дверь, как только обнаружил ее, распластанную на спине на его столе с задранным до бледных бедер вечерним платьем из алого шелка. Но он этого не сделал. Его ноги отказались слушаться, его мозг не был способен понять то, что он видит. Другой мужчина стоял рядом с Адиной на коленях, широко разводил ее бедра руками и, активно работая языком, входил пальцами в его будущую жену.

― Что за х*йня? ― закричал Люк.

Адина дернулась, лежа на локтях, ее губы и глаза округлились. Мужчина резко развернулся, и тогда Люк увидел его лицо ― Джаспер, брат Адины, чья рука метнулась в карман куртки, а затем пистолет, выстрел…

Джейк все еще говорил.

― То было и прошло. Незачем бросать многомиллионную охранную компанию, которую ты основал и построил.

― Я ее не бросал, младший брат, ― сказал Люк, стряхивая с себя воспоминания. ― Передал бразды правления тебе. Компания в хороших руках. На самом деле процветает.

Молчание. Джейку всегда было сложно принимать похвалу.

― Ты счастлив? ― спросил Джейк.

― Счастлив? ― фыркнул Люк.

― Ладно, может быть, это слишком громкое слово. Но ты в порядке? Ты доволен?

Люк подумал о выпечке хлеба. Хорошего хлеба. Как в утро субботы его дожидалась целая вереница покупателей, чтобы купить хлеб. Он подумал о своей собаке, о его старом пикапе, доме, который обрел, солнечном свете, танцующем на воде, мягких звуках прибоя, когда волны встречались с берегом. А затем, как по команде, из дома вышла Мэгги. Ее руки были заняты выпечкой, а лицо освещала триумфальная улыбка.

― Да, ― сказал Люк. ― Я доволен.

― Мы готовы! ― крикнула Мэгги.

Ее сестра, также загруженная выше крыши, шла за ней следом.

― Кто там? ― спросил его брат.