Элитные группы в «массовом обществе» - Сергей Владимирович Волков

и канцелярских служащих ниже квалифицированных рабочих госсектора, а последние сравнимы с техническими работниками (среди специалистов низшего уровня, работников обслуживания негров 34–37 %, тогда как среди администраторов, специалистов, полицейских и пожарников – 9—14,5 %). Считается, что работники физического труда, почтовики, низшие служащие, учителя, обслуживающий персонал в системе образования, рабочие, техники, специалисты низшего уровня, канцелярские служащие и работники обслуживания в штатах и местных органах, т. е. около 10 млн человек относятся к рабочему классу и «тяготеющему к нему промежуточному социальному слою»165.

В Италии в 1950 г. месячная зарплата рабочего составляла 25 тыс. лир, служащего 1—2-й категории в промышленности 35–50, в государственном аппарате 37–94 тыс. лир, в 1958 г. минимальный оклад техника составлял 90 тыс., минимальный оклад служащего промышленности 1-й категории – 80–88. В 1966 г. средняя зарплата рабочего составляла 84 тыс., даже в 1969 г. только 30 % их имели более 100 тыс., т. е. не более 1,5 млн в год, а годовой оклад служащего 2-й категории в промышленности 2,1–2,4 млн, 3-й – 1,3–1,5 млн, начальный оклад техника был равен потолку зарплаты квалифицированного рабочего. В целом же подавляющее большинство лиц интеллигентного труда по найму имели оклад примерно лишь в 1,5 раза больше зарплаты рабочего, только профессионалы высшей категории получали гораздо больше: в конце 60-х гг. научный сотрудник получал 150–220 тыс. лир в месяц, руководитель группы – 250–300, завлаб и выше – 350 тыс., в 1966 г. средняя зарплата врача составляла 400 тыс. лир в месяц, или 5 млн в год, заведующего отделением – до 30 млн и более. Доходы основной массы чиновников 3-й категории были ниже коллег в частном секторе или лиц свободных профессий; с 1970 г. минимальный оклад чиновника 3-й категории составлял 73,5 тыс. лир в месяц, 2-й – 98 тыс., 1-й – 157,5 тыс., однако затем оклады 1-й категории были увеличены в 2 раза. Пенсия чиновника с высшим образованием была в 4 раза больше средней, пенсия инженера составляла до 70 % его оклада, руководителей – до 90 %166. Следует заметить, что учителя по сравнению с другими группами лиц умственного труда имели здесь довольно высокий уровень образования – в середине 60-х гг. высшее образование имели около 2/3 учителей средних школ, тогда как среди предпринимателей и лиц свободных профессий доля имеющих его с 1951 по 1966 г. выросла с 23,2 до 52,5 %, среди менеджеров и служащих его имели в 1955 г. 12 %, в 1959 г. – 12,6 %, в 1964 г. – 12,3 %, в 1969 – 13,2 %167.

В Испании если в 1963 г. зарплата дипломированных специалистов соотносилась с зарплатой рабочих как 4,29:1, то в 1970 г. этот показатель упал до 3,46, а к 1975 г. – до 2,86, в 1980 г он составил 1,79, а соответствующие показатели зарплаты недипломированных специалистов составили за 1963–1975 гг. 2,39, 2,18 и 1,90168. В ФРГ в середине 70-х гг. средний размер собственности довольно резко отличался для предпринимателей (47,7 тыс. марок «на одного получателя доходов») и чиновников (19,1 тыс.), но для служащих – очень незначительно (13 тыс. при 9 тыс. для «сельских хозяев» и 6 тыс. для рабочих)169.

В Англии, где «белых воротничков» и в ХГХ в. было больше, чем в других странах (в середине ХГХ в. в Англии их насчитывалось 300–350 тыс. – около 4 % самодеятельного населения при 80 % рабочих; за 1871–1900 гг. число клерков выросло в 4 раза170), их численность и после Первой мировой войны росла особенно быстро, и в целом вся группа «служащих» (включая средних специалистов) росла быстрее, чем всех лиц умственного труда. Численность разных групп умственного труда, работающих по найму (тыс.) показана ниже:171

Всего (с работающими не по найму) численность средних специалистов составила в 1921 г. 680 тыс., в 1931 г. – 727 тыс., в 1951 г. – 1059 тыс. При этом численность их в 1951 г. в % к 1921 г. составила: по медсестрам – 231, прочему среднему медперсоналу – 333, учителям – 118, чертежникам и техникам-конструкторам – 352, лабораторным техникам – 1380, библиотекарям и соцработникам – 800, мореходным специалистам и авиаторам – 81, работникам искусств (без высшего образования) – 80, прочим – 51172. За 1951–1966 гг. число конторских работников увеличилось до 3,6 млн, средних специалистов – до 1,6 млн. Как и в 1951 г., вся эта группа – 70 % всех «служащих».173

Следует заметить, что хотя должности клерка, техника, медсестры, учителя и т. п. несли в себе потенции некоторого продвижения вверх, но уже сам факт громадного увеличения численности «служащих» резко сузил эти возможности по сравнению с прежними и укоротил дистанцию возможного продвижения. Превращение служащих в массовую категорию наемных работников (до 40 % общего числа, а в отдельных странах и выше) объективно меняло положение рядовых служащих. Подрыв прежнего привилегированного положения их основывался и на распространении образования. Элементарная грамотность – суть профессиональной квалификации многих клерков и других близких групп с развитием начального и среднего образования перестала быть монополией сравнительно узких социальных слоев. Произошло сближение образовательно-квалификационных уровней рабочих и рядовых служащих, а отсюда и стоимости их рабочей силы174. Поскольку доходы их почти не отличались от основной массы лиц наемного труда, социологи левого направления считали их социальное положение не отличимым от положения рабочих175.

Несмотря на то что материальное обеспечение и бытовые условия «белых воротничков» со временем стали мало или почти не отличаться от основной массы населения – рабочих, младшего обслуживающего персонала, работников сферы услуг и др., известная культурно-психологическая грань между ними продолжала сохраняться. Весьма характерны в этом отношении впечатления наблюдателя (1941 г., США): «Кварталы, где живут конторские служащие, и рабочие кварталы расположены рядом, дома в них одной планировки и неотличимы друг от друга, как горошины в одном стручке; жильцы этих домов едят одни и те же консервы, читают одни и те же газеты, ходят в одни и те же кинотеатры, ездят на одних и тех же автомобилях; однако жены конторских служащих никогда не станут играть в бридж с женами заводских рабочих»176. Известное отчуждение между лицами интеллигентного труда и рабочими и другими представителям «простого народа» сохранялось после Второй мировой войны и в Европе177.

Тем не менее, несмотря на остатки социокультурных различий между низшими слоями лиц умственного труда и лицами физического труда, можно констатировать, что в смысле положения на социальной лестнице и благосостояния все группы лиц умственного труда, не входящие в категории «профессионалов» и «чиновников», оказались в развитых странах эпохи «массового общества» за пределами границы, отделяющей элитные социальные группы от основной массы населения.

В СССР и других социалистических странах, где идеология ставила на первое место «рабочий класс», а задача «ликвидации различий между физическим и умственным трудом» считалась одной из важнейших в процессе строительства коммунизма, процессу уравнения оплаты рабочих и лиц