Маскарад - Мелисса Круз

— Dormio[5], — велел он и взмахнул рукой.

И Шайлер, теряя сознание, почувствовала, как ее окутывает тьма.

ПОДШИВКА «НЬЮ-ЙОРК ГЕРАЛЬД»

15 МАРТА 1871 ГОДА

ПОМОЛВКА РАСТОРГНУТА

Свадьба лорда Дарлингтона и Мэгги Стэнфорд не состоится. Местонахождение Мэгги Стэнфорд по-прежнему неизвестно.

Помолвка Мэгги Стэнфорд, дочери мистера Тибериуса и миссис Доротеи Стэнфорд из Ньюпорта, с Альфредом, лордом Барлингтоном Лондонским и Девонширским, расторгнута. Ранее предполагалось, что венчание состоится сегодня.

Мэгги Стэнфорд таинственным образом исчезла шесть месяцев назад, в тот самый вечер, когда происходил Патрицианский бал.

Суперинтендант Кэмпбелл продолжает расследование. Семейство Стэнфорд предполагает, что имело место преступление, хотя пока что не обнаружено ни письма с требованием о выкупе, ни иных признаков, указывающих на похищение. За любые сведения о местонахождении Мэгги Стэнфорд обещано солидное вознаграждение.

ГЛАВА 7

Это была не комната, а настоящая шкатулка для драгоценностей, расположенная на самом верху одного из самых высоких небоскребов посреди Манхэттена, в здании из стекла и хрома, и когда Мими взглянула наружу, на величественную панораму Нью-Йорка, она заметила в зеркальном стекле свое отражение и улыбнулась.

На ней было платье. Но не просто платье, а произведение портновского искусства, созданное из тысяч шифоновых розочек, вручную сшитых друг с дружкой, само воплощенное изящество, неземное, подобное облаку. Открытый лиф туго облегал тонкую талию, и изысканная материя выгодно подчеркивала красоту блестящих золотых волос девушки, рассыпавшихся по молочно-белым плечам. Это было платье, стоимость которого исчислялась шестизначной цифрой, феерическое, единственное в своем роде, которое мог создать один лишь Джон Гальяно. И оно принадлежало ей, Мими, по крайней мере, на один вечер.

Мими находилась в представительстве модного дома «Кристиан Диор», в отделе для знаменитостей, в эксклюзивном демонстрационном зале, куда можно было попасть только по приглашению. Вокруг нее выстроились стойки с вешалками, и все наряды на них были доставлены прямиком с парижских подиумов — образцы, которые могли позволить себе надеть лишь модели или светские знаменитости, не уступающие моделям в худобе, прочим же оставалось лишь мечтать об этом.

Здесь были те самые наряды от Диора, в которых Николь Кидман получала «Оскара», а Шарлиз Терон — «Золотой глобус».

— Потрясающе! — кивнув, заявила представительница «Диора». — То, что нужно, — сомнений быть не может.

Мими взяла высокий бокал с шампанским с серебряного подноса, предложенного слугой в белых перчатках.

— Возможно, — согласилась она, понимая, что произведет фурор на балу, явившись туда в платье со шлейфом длиной в пятнадцать футов.

А потом в дверном проеме возникла Блисс.

Мими пригласила подругу составить ей компанию; она решила, что это будет приятно — иметь зрителя, который наблюдал бы, как она будет мерить наряды. Мими обожала держать под боком раболепных друзей, завидующих ее внешности и социальным привилегиям. Вот только она никак не ожидала, что представительница «Кристиана Диора», вопреки всякому обыкновению, подобьет Блисс тоже выбрать себе платье. Но с тех пор, как Блисс подписала договор с Агентством моделей Фансуорт и ее лицо и фигура стали красоваться на плакатах по всему городу, после того, как «Цивилизация» выбрала ее вместе с Шайлер ван Ален для новой рекламной кампании, маленькая техасская розочка сделалась в Нью-Йорке настоящей знаменитостью — и Мими до сих пор не простила ей этого. «Вог» даже выбрал Блисс Девушкой мгновения, и появились веб-сайты, следящие за каждым ее шагом. Мими пришлось признать отвратительную правду: ее подруга стала знаменитой.

— Ну как? Что скажете? — спросила Блисс.

Мими и представительница фирмы обернулись. Улыбка Мими потускнела. Представительница фирмы кинулась к Блисс Ллевеллин.

— Великолепно! — воскликнула она. — Если бы только Джон присутствовал здесь и мог вас увидеть!

На Блисс было роскошное бархатное платье, темно-темно-зеленое, почти что черное, эффектно подчеркивающее ее пышные рыжевато-золотые кудри. Бледная кожа девушки, цвета слоновой кости, казалась полупрозрачной на фоне насыщенного темными тонами платья. У платья был весьма смелый глубокий вырез, идущий от ключиц до пупка; он открывал ложбинку на груди, но при этом не выставлял напоказ ничего, что оскорбляло бы общественную мораль. Лиф был расшит тысячами кристаллов Сваровски, сверкающими на фоне темной ткани, словно звезды на ночном небе. Это было фантастическое платье, вызывающее восторг, одно из тех, что способно сделать второразрядную актрису звездой первой величины, достойный соперник «Булавок», знаменитого платья от Версаче, принадлежавшего Элизабет Харли.

— Да, мне тоже нравится, — кивнув, отозвалась Блисс.

Она возвышалась над Мими в своих туфлях на шпильках, и две девушки смотрели друг на друга, словно в зеркало.

Рядом со строгим, но при этом очень сексуальным платьем Блисс Мими в своих бледно-розовых розочках вдруг стала смотреться невзрачно, и улыбка ее поблекла окончательно, когда Блисс закружилась и прошлась по комнате в танце.

— Оно только кажется тяжелым, — сказала Блисс, приподнимая подол, — а на самом деле легонькое!

— Оно сделано из венецианского шелка, одного из лучших в мире, — объяснила представительница «Диора». — Десять бельгийских монахинь ослепли, вышивая его, — пошутила она. — Ну, так как, девочки, думаю, все подобрано?

Мими покачала головой. Она лучше сдохнет, чем позволит Блисс украсть у нее всеобщее внимание. Мими страстно жаждала быть самой красивой девушкой на балу, а ей это не удастся, если Блисс затмит ее в своем безумно роскошном платье.

Посещение отдела для знаменитостей было идеей Мими, но теперь она решила, что следует перейти к плану «Б». Нет, она не удовольствуется платьем с подиума — ей нужен наряд, придуманный и сшитый для нее лично, работы настоящего мастера. Ее выбор — «Баленсиага».

Они вышли из демонстрационного зала и перешли на другую сторону улицы, чтобы наскоро перекусить в ресторане «Фреде», расположенном на верхнем этаже «Барнис». Их тут же провели в уютную кабинку на четверых, у окна, откуда удобно было наблюдать за фешенебельными посетителями ресторана. Мими заметила Браннон Фрост, главного редактора «Чик», одну из голубокровных; она сидела в другом конце зала со своей четырнадцатилетней дочерью Уиллоу, учащейся на первом курсе Дачезне.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});