Опасна для тебя (СИ) - Карина Шаяхметова

четыре, а не оверсайз…

Я не успел договорить, как на лице девушке выступила лёгкая улыбка.

— Оверсайз — это стандартный размер. Он идёт с сорок второго по сорок шестой.

Ох уж эта мода. И кто это придумывает. Теперь понятно, почему продавец посмеялась над моими словами.

— Давайте лучше эту блузку, — ответил я, указывая на розовую блузу.

— Хорошо. Могу подобрать под неё брюки или юбку.

— Давайте джинсы. И какое-нибудь светлое платье.

Продавец-консультант пошла в следующий ряд, где виднелись джинсы разных оттенков.

— Может, эти голубые джинсы.

— Да, в самый раз.

Она отнесла всё это на кассу и мы прошли в следующий отдел. Отдел платьев и сарафанов. Их тут тьма тьмущая. Мы до утра не управимся, если всё это будет смотреть.

Она показала мне ряд с размером сорок четыре и сказала:

— Выбирайте.

Мне кажется, легче сдать самый сложный экзамен в университете, чем пересмотреть ряды одежды и выбрать подходящее. И как девушки могут наслаждаться шоппингом. До чего я докатился…

Я увидел белое платье со слегка приоткрытым декольте. Беру. Больше выбирать не буду. А то у меня уже в глазах двоит и троит, перед глазами цветочки, горошинки, звездочки. Пора валить отсюда. Стоп. Есть ещё одна проблема. Нужно женское бельё.

Нет. Его я точно выбирать не буду. Попрошу консультанта.

— Девушка, у вас есть то… что можно одеть вовнутрь, под одежду?

Девушка, как-то странно посмотрела на меня, а потом показала на ещё один отдел. У них тут не магазин, а целый торговый центр.

— Вы про нижнее бельё?

Да, блин, нижнее бельё. Зачем говорить это вслух?!

Мы подошли к нужному нам ряду

— Какой размер чашки и обхвата? Какой цвет? С косточками или без? Утягивающее, для кормления или обычное?

Мои глаза полезли на лоб. Она издевается что ли?!

— Эммм… Я не знаю, давайте, что-нибудь на ваш вкус.

Она начала долго рассматривать. Видимо, сама в сомнениях. Будет знать, как ставить человека в неловкое положение.

— Советую этот набор: бюстгальтер на резинке, что очень удобно, так как косточки перекрывают кровяной поток, и трусики в наборе есть. Вам как?

— Отлично. Беру.

Какая мне разница, что там перекрывает… Уф, я даже вспотел. Шоппинг — действительно утоляющее занятие. Не для мужчин. — С вас пять тысяч шестьсот рублей. Наличкой или карта?

— Карта. Запиликало. Я забрал пакет и вышел из магазина. Два часа. Два часа я потратил на то, чтобы купить шмотки. А мог потратить их с умом.

***После разговора с Евгенией и Виктором внутри меня бурлил океан эмоций. Вовремя Виктор Андреевич покинул квартиру, иначе бы не сдержался.

Мне пора записаться на бокс.

Я несколько лет занимался рукопашным боем. Мне нравилось это дело, так я могу скинуть лишнее напряжение, которое копилось во мне долго время, с того самого момента… Мне нужна была разрядка.

Сейчас, когда я стал следователем, ручной работы стало меньше, а вот бумажной — пруд пруди.

Пока я думал о произошедшем, зазвонил телефон.

— Слушаю.

— Максим Романович, вы сейчас в квартире? Нелидова Евгения Константиновна с вами?

— Пришла её мать. Хочет увидеться с дочерью?

— Ты что ответил?

— Сказал, не положено.

— Правильно, сказал. Через день назначен суд, вот тогда и поговорит с дочерью.

— Слушаюсь, Максим Романович, до свидания.

— До встречи.

Ещё одна проблема. Я знаю, что мог бы устроить встречу, но Виктор прав, я слишком уделяю много времени этой особе. Но предупредить её стоит.

Я не стал церемониться и стучать в дверь, вошёл сразу.

— Евгения Константиновна, вас ищет ваша мама. Мне только что звонил охранник и сообщил, что она приходила в участок, спрашивала, где вы.

Я видел, как она растерялась и села на диван. Молчит.

— Евгения, вы меня слышите?

— Слышу, что ей сказали?

— Мы не можем обеспечить вашу встречу до суда. Будет ждать.

— Максим Романович, можно встретиться с мамой. Она станет переживать? — тихим голосом просила Женя.

Сердце начало сжиматься. Воздух заканчивался в лёгких. Я так легко не сдамся.

Было стойкое ощущение, что я играю в игру, сам с собой: «Кто победит: моя твёрдость или мои, непонятно откуда взявшиеся, чувства?».

— Евгения Константиновна, я вашей персоне итак уделяю много внимания. Доброй ночи. — Стойко ответил я.

Развернулся и ушёл.

***Меня разбудил звонок. Неужели будильник так рано. Шесть утра. На экране высветилось «Мать».

— С днём рождения, родной мой. С твоим двадцатишестилетием. Мы тебе желаем с отцом только самого хорошего, здоровья и девушку. Тебе давно пора жениться!

— Спасибо, мам. Но со свадьбой ты торопишься. Я жениться лет так до тридцати не собираюсь.

— Как не собираешься. Мы с отцом ждём внуков и внучек…

— Пусть отец от Руслана внуков дожидается, а от меня не стоит.

Прозвучало, конечно, грубо. Но сам виноват, что не стал просвещать меня в свои планы.

— Максим, ты уже взрослый мужчина и должен отделять родственные отношения от бизнеса. И давай забудем про все обиды. Сегодня ждём тебя у нас в гостях. Придёт Арина.

Сердце замерло. Арина. Та самая. Она вторая двойняшка. А первая. Моя. Алина. Погибла в автокатастрофе. Мы любили друг друга очень сильно. Планировали пожениться. Отправиться в свадебное путешествие. А потом… Пустота…

— Сын, ты слышишь меня?

— Слышу. Я не приду. У меня много дел.

— Ты, как всегда…

— Всё мам, извини, мне пора.

Не дал маме договорить, бросил трубку. Не хочу бередить раны прошлого.

С диким настроением встал с дивана и направился в ванную комнату принять прохладный душ. Хорошо освежает.

Вышел из душа, нашёл вчерашние блинчики в холодильнике, разогрел в микроволновке. Оказались очень вкусными. Съел почти половину тарелки.

Думал, как распределить свой день, чтобы всё сделать