Награда для Героя - Su.мрак

С момента этого разговора прошло две недели, в течение которых ничего примечательного не происходило. Поттер, ожидавший атаки и собиравший всевозможные сведения о Берроузе и Дресвуде, всё так же пропадал на работе, однако, все выходные проводя с дочкой. Его отношения с женой как будто бы наладились. Во всяком случае, Джинни успокоилась и прекратила закатывать истерики по поводу и без повода. Наоборот, тридцатисемилетняя красавица вдруг воспылала пламенной любовью к мужу: ласково обнимала в присутствии знакомых, встречала с работы вкуснейшим ужином, шутила, смеялась и готова была ночь напролёт заниматься сексом. Поначалу Гарри вздохнул с облегчением. Хоть постельные игры с женой уже давно утратили страсть, превратившись лишь в приятную привычку, установившийся мир в семье его радовал. Лили же была на седьмом небе от счастья. Девочка была уже достаточно взрослой, чтобы понимать: между её родителями пробежала очень чёрная кошка, но, слава Мерлину, всё обошлось, и беда прошла стороной.

Странности в поведении жены Поттер заметил только через неделю, но, списав на свою аврорскую паранойю, не придал им особого значения. Мало ли по какой причине Джинни, обнимая его после работы, могла осторожно втягивать носом воздух, будто обнюхивала мужа. Дальше — больше. Гарри стал замечать, что кто-то постоянно копается в его карманах и ящике стола в кабинете, где он иной раз запирал рабочие документы. Пару раз, когда мужчина отправлялся после службы к Джорджу или старику Честеру, жена, как бы невзначай, наведывалась туда по каминной сети. Не понаслышке знавшего что такое слежка аврора эта ситуация начала напрягать, но он всё никак не решался поговорить с Джинни, опасаясь нарушить то хрупкое равновесие, которое установилось у них в последние дни. Но эта игра в прятки с поддавками не могла продолжаться вечно, и однажды во время какой-то вечеринки, на которой собрались сотрудники Аврората с жёнами и подругами, рыжеволосая красавица намеренно прицепилась к Доусону и устроила скандал. Гарри едва удалось успокоить супругу и, уведя её домой, провести допрос с пристрастием. Оказалось, что она следила за ним все эти дни и третировала несчастного стажёра письмами с довольно серьёзными угрозами. Никакие доводы и уговоры Поттера не могли убедить ревнивую женщину в его невиновности. Джинни вновь устроила истерику, обвинив его во всех смертных грехах и доведя до слёз проснувшуюся дочь. Когда её крики достигли уровня ультразвука, Гарри не выдержал и, подхватив на руки повисшую на его шее отчаянно всхлипывающую Лили, аппарировал прямо из дома к квартире Рона. Но и там его ждал неприятный сюрприз: друг, видимо, пропадал где-то с очередной пассией, а оставшийся один дома одиннадцатилетний Хьюго вцепился в дядю, словно клещ, испугавшись разбушевавшейся за окном грозы. Выслушивать нотации тёщи Поттеру не хотелось. А если исключить из списка мест, где они могли переночевать, Нору, оставались только дом на Гриммо 12, в последние годы пришедший в ещё большее запустение, и… уютное, хоть и немного мрачноватое жилище старого отшельника Честера, обитавшего в большой квартире при архиве Аврората. Вот туда-то и аппарировал Поттер с двумя всхлипывающими детьми, повисшими на его шее.

На тихий стук в толстую дубовую дверь никто не ответил, и Гарри едва сдержал рвущиеся с языка ругательства: теперь у него не было другого выхода, как отправиться в Нору и выслушать очередную проповедь тётушки Молли. Он уговорил дочь и племянника, временно спуститься на землю и постучал в дверь уже громче, с огромным облегчением услышав ворчливое: «Это кого это Мерлин в такую темень принёс?»

— Честер, это я, Гарольд, — старший аврор на мгновение ощутил прикосновение искусно наложенных Определяющих чар. Не будь он опытным в подобных делах человеком, ни за что не сумел бы засечь применение высших чар к своей персоне. Старик был слишком опытным чародеем для простого архивариуса. Поттер уже давно это заметил, но старший друг очень ловко уходил от ответов на те вопросы, на которые не хотел отвечать.

— Дядя Честер, это мы с Хьюго! — в звонком голосе Лили всё ещё слышался отголосок недавно пролитых слёз. — Здравствуйте. Да будут Мерлин и Моргана благосклонны к вашему дому, — старинное магическое приветствие в исполнении детей звучало со всеми положенными этикетом интонациями. Дети и племянники Гарри просто обожали знавшего множество интересных историй старичка.

— Иду, иду! Сейчас открою! — щёлкнули замки, и на пороге распахнувшейся им навстречу двери застыл подсвечиваемый огнём камина и плавающими в воздухе свечами невысокий седой человек с словно выдубленным ветрами времени лицом. — Какие гости! Вот уж не ожидал вас тут увидеть на ночь глядя. Здравствуйте. Проходите, проходите! А у меня как раз есть кое-что, что вам, молодые люди, очень понравится…

— Торт-мороженое от Флориана Фортескью???!!! — два рыжих смерча, позабыв про страхи и обиды, с радостным визгом повисли на старом волшебнике.

— Идите мыть руки и за стол, — седой старик с неожиданно молодым взглядом пронзительно синих глаз повернулся к Поттеру, и с его лица медленно сползла улыбка. — Тебе тоже чаю или чего покрепче?

— Покрепче и побольше, — Гарри взмахом палочки высушил свою мантию, которой досталось, пока он прикрывал от дождя детей.

— Замёрз, или… опять с женой поругался?

— Ай… И говорить не хочется… Можно, мы переночуем у вас сегодня?

— Мерлина ради. Места хватит, да и поужинать чем найдётся.

Поттер повесил приведённую в порядок выходную мантию на старинную кованую вешалку у входа и прошёл в гостиную, устраиваясь в кресле у камина:

— Так, где обещанное согревающее? А то мои рыжики уже полторта уничтожили…

— Боюсь, тебе придётся пройтись за ним до сейфа в моём кабинете. Здесь я столетний французский коньяк не храню, слишком много желающих полакомиться. Только ты там за палочку не хватайся. Я твоих дежурных в кабинет пустил. Ваше-то крыло на отшибе, и пока сменщики до фойе доберутся — час проходит. Что-то они у тебя повадились с аврорами из других подразделений на дежурстве подменяться. Денег, что ли, не хватает? Это уже пятое их внеурочное дежурство за месяц.

— Спасибо, Честер, за моих ребят. Я скоро вернусь… — Гарри выскользнул в тёмный коридор, ведущий к архиву, и, не зажигая «Люмоса», быстрым шагом направился к кабинету. Он любил ночные дежурства, тишину гулких переходов и едва слышные шорохи во тьме, пляску огня в камине и запах старых пергаментов. Ещё во время первого своего дела, сопливым стажёром, Поттер впервые посетил эту обитель старинных секретов и тайн под бессменным руководством вечно старого, седого Честера и с тех пор возвращался сюда всякий раз, как выдавалась свободная минутка или случались жизненные катаклизмы. Эту любовь к старинным документам, в которых порой можно было найти ответ на любой вопрос и кучу новых вопросов в качестве бонуса, разделяли и его дети, очень часто посещавшие вместе с отцом квартиру старого архивариуса, ставшего для сироты-волчонка, выращенного, чтобы убить врага, кем-то вроде деда, которого он никогда не знал. Честер выслушивал его обиды и проблемы, когда всего этого гов… добра становилось столько, что переполнялась даже чаша терпения такого выносливого человека, как Поттер. Выслушивал, давал дельные советы и молчал, никогда не пытаясь манипулировать своим юным другом. Именно от старого чистокровного мага Гарри и перенял свой стиль поведения, манеры и многое-многое другое. Порой ему казалось, что память Честера — бездонный колодец, настолько много тот знал. Старинные чары и заклинания, светлые, те, что при нынешней власти причислялись к тёмномагическим, и по-настоящему тёмные, анимагию, высшую трансфигурацию, редкие боевые проклятия — старый архивариус знал всё, но никогда не кичился этим знанием, выдавая информацию чётко, связно, доходчиво, но… только по мере необходимости. Желающих же приобрести в его лице бесплатного лектора и ходячую энциклопедию Честер вежливо, но твёрдо, отправлял на поиски первоисточников, не желая потакать лености ума вечно занятых авроров. И теперь Поттер часто с благодарностью вспоминал уроки старика.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});