50 японских историй о чудесах и приведениях - Аокумо

Хэйдзиро осторожно выглянул из окна. И не смог сдержать вопля. Зацепившаяся за дерево голова зловеще улыбнулась ему.

- Хэйдзиро поймал духа, почившего всего лишь три дня назад, и собирается его съесть, - раздался страдальческий голос из белого тумана.

Когда туман наконец-то рассеялся, головы растаяли без следа, с ними исчезли и голоса.

В сторожку ворвались лучи утреннего солнца. Хэйдзиро, еле живой от страха, выбрался из сторожки и стал спускаться с горы. Но только дошел он до болот на плато Кантёгахара, как опять сгустился такой туман, что на сун  впереди ничего не видно. А туман такой же белый, как и утром. Хэйдзиро от страха показалось, что его тело одеревенело. Он покрылся холодным потом и опустился на землю.

Множество духов мертвых пили воду из болота. В тумане ясно виднелись лишь их головы. С громким хлюпаньем они жадно припали к воде.

Как Хэйдзиро вернулся в деревню, он и сам не помнил. И напала на него хворь. Сколько бы ни расспрашивали его соседи о случившемся, он так и остался нем.

Охотники И Горные Призраки

Жук-Оборотень

(префектура Иватэ)

В Камиго, в деревне Хатая жил один известный охотник по имени Нуэ. Его так и называли Нуэ из Хатая.

Как-то раз пришлось Нуэ заночевать в горах. Как принято в таких случаях у охотников, он разложил сеть вокруг того места, где решил устроиться на ночлег, чтобы уберечься от нечистой силы.

Посреди ночи Нуэ внезапно проснулся, почуяв что-то неладное. Все вокруг было спокойно. И лишь возле тлеющего костра Нуэ увидел какую-то маленькую букашку, которая ползла к нему. Щелчком он отогнал ее прочь. Букашка отлетела в сторону, повалилась на спину, но затем вновь поползла к Нуэ.

- Ой, приятель. Да ты, кажется, вырос, - сказал Нуэ, когда, щелкнув вновь пальцами, увидел, что букашка превратилась в крупного жука.

Жук опять стал приближаться к Нуэ. Стало охотнику не по себе, и на сей раз он взял жука двумя пальцами и выкинул подальше. Однако жук еще увеличился и пополз к Нуэ. Нуэ подскочил на месте. Пять или шесть раз он пытался выбросить прочь жука, и каждый раз тот возвращался и стал огромным, размером с мышь. Нуэ изо всех сил наступил на жука. Под подошвой охотника тот стал расти и вырос размером с собаку. Нуэ схватил жука и бросил в костер. Языки костра охватили жука, но ему все было нипочем. Стал он не меньше коровы и упрямо продолжал

приближаться к Нуэ. Тут-то охотник вскинул ружье на плечо и выстрелил в чудище. Со свистом вылетела пуля. А охотника впервые в жизни охватил такой страх, что он понесся домой без оглядки. Однако чем дальше он бежал, тем глуше становились места вокруг, и вот он оказался возле реки, которой ему никогда прежде не приходилось видеть. Попытался он перейти эту реку вброд, однако вода стала быстро подниматься, и надежда на переправу исчезла. Острые камни, острые колючки сухих деревьев на дне больно впивались в ноги, а река становилась все шире и шире. И тут охотник увидел, что неподалеку огромное сваленное дерево, словно мост, соединяет два берега. А на противоположном берегу что-то белеет. Пригляделся он повнимательнее и понял, что это пегая лошадь. Стоит лошадь, словно Нуэ поджидает. Добрался Нуэ до моста, перебрался по нему на другой берег, а там сел на лошадь. А пегая лошадь, неизвестно откуда зная, где находится дом Нуэ, мигом домчала его. Только слез на землю Нуэ, как лошадь заржала, взмахнула хвостом и поскакала обратно в горы. Нуэ никак не мог взять в толк, зачем жук-оборотень

напал на него.

После этого случая Нуэ два-три раза поднимался в горы, туда, где встретился с жуком, но тот больше не появлялся. Не суждено было Нуэ встретить и пегую лошадь, которая спасла ему жизнь.

Голубой Паук

(префектура Иватэ)

Возле высокого пика Хаятинэ берет начало бурная река Хэикава. По берегам этой реки охотился охотник Нуэ. Как-то раз оказался Нуэ ночью в горах, и вдруг прямо перед ним кто-то скакнул и стал расти прямо на глазах, пока Нуэ не пришлось задрать кверху голову, чтобы разглядеть его. Это был голубой демон, которого частенько видели в этих местах. Сначала появляется лишь коротко остриженная, как у монаха, голова, а затем демон начинает быстро расти и превращается в громадину, поблескивающую голубым светом.

- Эй, я голубой демон, - прорычал демон, обращаясь к охотнику.

- А какое у тебя ко мне дело? - спросил охотник, который много повидал на свете и был не робкого десятка. Демон подошел поближе к Нуэ и сказал:

- Знаешь, что-то мне стало скучно. Давай состязаться в превращениях.

- Ну, что ж, давай, - ответил охотник, - только ты начинай.

- Во что мне превратиться? - спросил демон.

- Ты, приятель, слишком большой. Превратись во что-нибудь маленькое.

- Ну, смотри, я уменьшаюсь. Все вокруг окутал голубой дым, а когда он рассеялся, охотник увидел, что демон стал не выше его плеча.

- А еще поменьше ты не можешь стать? Стань таким маленьким, насколько ты можешь.

- Ну, смотри. Я уменьшаюсь, я уменьшаюсь.

Демон стал уменьшаться и оказался размером с паука. Нуэ проворно схватил его, положил в маленькую коробочку для пороха и защелкнул крышку.

На следующее утро охотник открыл коробочку и обнаружил в ней мертвого голубого паука.

наверх, а там - то самое чудище. Сахэй побелел от ужаса. Тондзо заревел.

- Я же предупреждал! Не шуми в горах! Если еще раз станешь здесь приманивать дудкой оленей, я поймаю тебя

Он повторил эти слова много раз, а потом стремглав, не разбирая дороги, бросился домой. А как только он вернулся, его тотчас же свалила хворь. Что это было за чудище, называвшее себя Тондзо и умевшее летать по воздуху, был ли это тэнгу, или барсук-оборотень - никто не знал.

Хворь мучила Сахэя девять дней, а на десятый он испустил дух.

Призрак На Спине

(район Тохоку)

Жили-были муж и жена. Работали они, не покладая рук, однако бедность и нужду знали не понаслышке. Но жили они дружно и на судьбу не жаловались. Жена не нарадовалась на ладный нрав мужа, хоть был он глуповат, да и трус ужасный, за что ему вечно попадало от жены. Когда посреди ночи ему нужно было справить нужду, он всегда будил жену и просил покараулить.

Эта история произошла летней ночью. Муж, вздумав пойти на двор, как всегда стал будить жену, которая мирно посапывала.

- Проснись, проснись, я пойду по нужде. Жена, зевая и потирая глаза, сказала:

- Как можно быть таким ужасным трусом! Пойдешь сегодня один, когда-то нужно перебороть свой страх.

Ничего не поделаешь, пришлось мужу, озираясь в страхе по сторонам, вприпрыжку бежать до уборной. Забежав в уборную, он выглянул из окошечка, чтобы проверить, все ли спокойно вокруг. А, высунув голову из окошка, он уткнулся носом в цветок-луноцвет. Белый цветок свалился с черенка и остался у него на носу. Известно, что у страха глаза велики, и в кромешной тьме белый луноцвет показался мужу привидением. В ужасе с воплями:

- Призрак! Призрак! - он добежал до дома и устроил большой переполох.

Крича, он бросился к жене. Жена посмотрела на его нос и цветок на нем и с недовольством сказала:

- Послушай, муженек. Ты это называешь призраком? - с этими словами она протянула ему цветок.

Муж застыдился своего промаха и после этого случая перестал трусить, как прежде.

Через некоторое время поползли слухи, что на дороге в соседнюю деревню появляется призрак. И хоть до соседней деревни было рукой подать, с наступлением зимы женщины стали опасаться в одиночку ходить по этой дороге,

пролегающей по полю мисканта. Резкие порывы ветра качали сухой мискант, и от его шороха и у бесстрашного храбреца на душе кошки скребли. Говорили, что от заката до рассвета среди сухого мисканта с воем: "Бэру-хон, бэру-хон" - бродит призрак.

Потому с наступлением ночи никто не отваживался ходить в этих местах.

Муж, услышав эти разговоры, лишь пожал плечами:

- Все шумят: призрак, призрак. Наверняка, это цветок-луноцвет.

Жена с недоумением покачала головой. Однажды вечером муж, выпив сакэ и порядком захмелев, ни с того ни с сего сказал:

- Пойду-ка я найду этого призрака и разберусь с ним по-свойски.

Жена удивилась, услышав такие речи.

- Перестань, перестань, - попыталась она отговорить его, однако он и слушать ее не захотел.

- Пока я не вернусь, не запирай дверь, - и взяв с собой лишь заплечный мешок, в каких обычно носят детей за спиной, вышел из дома. Дошел он до поля мисканта, но никаких подозрительных звуков не услышал.

- Куда же подевался призрак, который появлялся здесь прежде? пробормотал муж и стал осматриваться. Наступила полночь.

И тут-то муж услышал тот самый вой: "Бэру-хон, бэру-хон". Решив, что призрак требует посадить его "верхом" на спину, глупый муж повернулся спиной к тому месту, откуда доносился вой, и сказал:

- Ну, ничего не поделаешь с тобой, призрак-луноцвет, садись ко мне на спину.

Тут он почувствовал, как нечто тяжелое свалилось ему на спину прямехонько в мешок для переноски детей. От этой тяжести у мужа аж ноги подкосились.