Клуб (ЛП) - Скотт Кайл М.

Пока они не столкнулись ни с какими неприятностями, но сердце Коннора билось в такт нарастающему беспокойству. Они были в пути уже несколько часов, и в его сознании время неуклонно шло к тому моменту, когда удача окончательно иссякнет. Пройдет совсем немного времени, и законники набросятся на них, как стервятники на свежую тушу, готовые разорвать их на части, несмотря на то, что сказал Джейсон.

Кстати, о Джейсоне: он сидел впереди на пассажирском сиденье, пока Лара вела машину, временно уступив ей место у руля. Он казался невероятно спокойным, сидел и напевал мелодию, неизвестную Коннору. Время от времени взгляд Джейсона поднимался к зеркалу заднего вида и падал на него. Коннор не мог прочитать взгляд - никто не мог прочитать взгляд Джейсона, понять, о чем он думает или что замышляет. Он был так же нечитаем, как древний язык на наскальных рисунках. Тем не менее, Коннор догадался о причине пристального взгляда своего вожака.

Джейсон был обеспокоен его душевным состоянием.

Это пугало Коннора даже больше, чем задержание полицией.

Гораздо больше.

Он хорошо знал, на что способен Джейсон. Он и сам был способен на такие вещи, но Джейсон был гораздо более опасным и непредсказуемым животным, и он уже не сомневался, что тот без раздумий пустит в ход нож, если решит, что Коннор представляет для него опасность.

Коннор изо всех сил старался скрыть свою панику, и попытался сосредоточиться на мягком океанском бризе, дующим в лицо из приоткрытого окна.

Это было нелегко.

Он нервничал и из-за девушки. Им следовало просто убить ее еще в мотеле и покончить со всеми хлопотами. Она была опасна. Он чувствовал это так же, как и Джейсон, но там, где он видел этот еще один гвоздь в их общий гроб, Джейсон видел некое очарование в этой девушке. У него были планы на нее, Коннор знал это, но какие это были планы, никто не мог предположить. Мало того, Коннор жаждал убить эту суку еще и по другой причине.

Она напоминала ему девушку в старших классах. Одну из многих привлекательных девушек, которые всегда игнорировали его и не помочились бы на него, даже если бы он пылал в огне. Он видел, как эта дрянь смотрела на него в мотеле, даже при тех обстоятельствах, в которых оказалась. Она считала его слабаком, дерьмом на своем ботинке. Как и все девушки, которых он когда-либо знал.

Все, кроме Фионы.

Он хотел только одного – ножом вырезать ей глаза, отрезать ее рубиново-красные губы и срезать ее идеальный нос с надменного личика. Эта девушка была воплощением всего того, что заставляло его чувствовать себя маленьким, слабым, незначительным.

И самое ужасное, что даже после всего, что сделал, он все еще чувствовал себя таким. После всех убийств, всего кровопролития, всех тех случаев, когда он глумился над умоляющими, просящими пощады жертвами, он все еще чувствовал себя слабым.

Для Коннора все это было властью, желанием подчинить своей воле мир, который считал его не лучше насекомого, и все же, сидя рядом с этой прекрасной пиздой, он все еще чувствовал себя ничтожным человеком.

Ощущение власти - тот всплеск адреналина, который захлестнул его во время убийства - было слишком мимолетным. Из-за издевательств Джейсона и исходящей внутренней силы от этой девушки, он чувствовал себя маленьким беззащитным мальчишкой, не способным постоять за себя.

Боже, я отдал бы все, чтобы вонзить в нее свой клинок.

Он думал об этом, чувствуя, как ветер треплет его волосы, и слушая беззаботное мычание Джейсона спереди. Он подумывал о том, чтобы зарезать ее вопреки желанию главаря, и даже задумался о том, что, возможно, такой поступок заставит Джейсона, Лару и даже его Фиону уважать его чуть больше.

Возможно. 

Просто возможно.

Однако риск был слишком велик, чтобы идти на него. Был шанс, что Джейсон скормит ему его же собственные яйца.

Да... то, как Джейсон смотрел на эту убитую горем, красивую и опасную девушку... Коннор решил, что если он пойдет на поводу своих инстинктов и выпотрошит эту суку, то, вероятно, окажется таким же мертвым, как и она, менее чем через секунду.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Вместо этого парень просто уставился в окно, отпустил часы в своем сознании продолжать свой неумолимый бег и держал рот на замке.

За окном чайки парили над берегом Тихого океана, танцуя на океанском бризе. Коннор внимательно наблюдал за ними, ненавидя их свободу. Именно о такой свободе он мечтал, отправляясь в это путешествие; о свободе от всех уз. Вместо этого чувствовал себя не в меньшей ловушке, чем в годы своего взросления. В некотором смысле, чувствовал себя в еще большей ловушке. По крайней мере, дома его не подстерегали правоохранительные органы всего штата, готовые арестовать или застрелить его. Это было путешествие, о котором он уже начал жалеть.

Лара запела. Какую-то песню, которую он не знал, и она ему не нравилась, и Джейсон присоединился к ней. Они пели ужасно, но с чуждой ему уверенностью. Коннор боролся с головной болью, нарастающей в голове, хотя тупая пульсация просто насмехалась над ним, усиливаясь с каждой минутой.

Он с отвращением увидел, что Фиона присоединилась к хору. Отвернувшись от вида золотых берегов, он посмотрел на свою девушку. Она улыбалась – буквально лучилась от счастья - и пела; ее пальцы выстукивали по оконному стеклу в такт какой-то тихой мелодии, которую не мог слышать только он.

Он чувствовал себя преданным. Он чувствовал себя одиноким.

Эти мудаки отрывались по полной, в то время как невидимая петля правосудия медленно обвивалась вокруг их шей и затягивалась.

Он вспомнил кадры из новостей.

Он вспомнил фотороботы подозреваемых.

Лары и Джейсона.

Впервые ему пришло в голову, что, возможно, игра еще не окончена. Возможно, из этого кошмара все-таки есть выход. Полиция пока что не искала ни его, ни Фиону.

Коннор решил, что когда представится возможность, он заберет Фиону и сбежит от этих ублюдков; убежит так далеко от их маленького культа смерти, как это только возможно.

Блеск в глазах Джейсона быстро тухнул. Его так называемый друг был тираном, не вызывающим ни малейшего уважения.

Ему оставалось только ждать. Держаться крепче и идти туда, куда приведет дорога.

Ждать, пока не придет время.

ДЕВУШКА

Девушка ощущала каждый пройденный километр.

Каждая миля уводила ее все дальше и дальше от дома.

Она представляла, как сейчас беспокоятся ее мать и отец. Ее не было всю ночь, а теперь и весь следующий день. И она, и Келли всегда ставили своих родителей в известность, куда бы они ни направлялись и что бы ни делали, будь то прогулка с друзьями или просто совместный поход в кинотеатр на фильм ужасов.

Келли любила фильмы ужасов.

Но они не нравились девушке. Она считала большинство из них бессмысленными, лишенными каких-либо художественных достоинств. Было несколько фильмов, которые привлекли ее внимание и даже заслужили место в списке 100 лучших фильмов, но большинство из них, особенно в наши дни, были настолько поверхностными и неестественными, насколько это вообще возможно.

Однако она прочитала несколько романов ужасов и нашла их гораздо более интересными и гораздо менее предсказуемыми. В своих литературных экскурсах в этот часто порицаемый жанр девушка нашла много интересного.

И вот теперь она оказалась в ловушке собственной истории ужасов, и эта история выглядела как полный провал. Счастливого конца не предвиделось.

Она представила, как ее мать и отец, взявшись за руки, сгрудившись у телефона, снова и снова звонят ей на мобильный с озабоченными лицами и синяками под глазами после бессонной ночи.

Сколько времени пройдет, прежде чем останки Келли найдут в мотеле?

Скоро, - предположила она.

Они были в пути всего несколько часов, но скоро номера в мотеле будут обследованы. Управляющий мотелем будет гадать, что стало с полицейским, которого он вызвал. Ему станет интересно, почему пожилой офицер так и не вернулся. Почему его патрульная машина осталась припаркованной возле номеров.