Драконовы земли - Kuras

ней поводов. Если можно избежать драки, то лучше воспользоваться этим шансом. Но если стычка неминуема, то нужно быть готовым постоять за себя и тех, кого хочешь защитить. Поэтому Трефалкир показывал детям приёмы борьбы, которые они с радостью принялись в виде игры пробовать на друг друге, а так же начал ненавязчиво объяснять им основу простейшего волшебства, без уклона в чёрную магию. К последней, как смог убедиться их отец, все трое оказались расположены. Он не был в восторге от этого, но решил, что до их взросления, когда сыновья смогут принимать взвешенные решения, не будет их обучать чародейству, а пока хватит и простых объяснений, не подводящих к действию.

Сегодня Трефалкир повёл детей на их первую охоту ближе к южным границам своей территории. По первоначальному плану надо было загнать дикого вепря. Где-то полгода самец не охотился на кабанов, поэтому пришло время оставить многочисленные оленьи стада в покое на три месяца. Да и было это хорошей практика для сыновей, так как этот зверь легко не сдастся. Драконыши смогут увидеть, что такое настоящая борьба за жизнь. Отец не собирался вмешиваться, если только что-то пойдёт совсем не так. В конце концов, они должны иметь представление о том, что существование в таком мире дело нелёгкое, что частенько многое даётся далеко не просто. Объективно трое сыновей могут загнать и завалить вепря, Трефалкир им рассказал и показал как. Дети волновались перед обещанной охотой, но волнение было скорее радостным, потому что это первое, взрослое свершение. Дракон вёл их за собой, опытным глазом находя следы животных. Он не посещал эту часть леса где-то недели две, чтобы животные расслабились, но сразу заметил существенное отличие от предыдущих дней. На его земли забрёл чужак. Чернокнижник втягивал воздух и на какое-то безумное мгновение решил, что это вернувшаяся с ледяных гор его Азайлас, но это была не она. Драконыши, тоже почувствовавшие новый для себя запах, задрали головы и начали принюхиваться, подражая отцу. Трефалкир определил, что это самка, но совсем молодая, может быть лет на пять или шесть старше его сыновей. «Определённо она не из ближайших лесов», подумал дракон, ощутив лёгкий, почти неуловимый запах соли. Однако ещё веяло сильным испугом, тревогой, и именно эти ноты практически заглушали прочие. О причинах такого оставалось только гадать. Ему стоит обнаружить пришеллицу, до того как та натворит дел или того хуже: с перепугу нападёт на его детей, потом он сможет провести её до границы своей земли и там прогнать. Выследить направление, откуда доносился запах юной драконицы, не составляло труда. Трефалкир повернулся к заинтересованным и одновременно обеспокоенным детям.

— Охота отменяется, думаю, вернёмся к ней завтра. Мне нужно выпроводить эту самку с нашей части леса.

— А вдруг ей нужна помощь? — настороженно спросил Бэйлфар, наклонив на бок мордочку.

Они стояли в тени раскидистого дерева, вслушиваясь в шум леса: шелест листьев, птицы, отдалённые шорохи, создаваемые какими-то зверями. Обычную обстановку нарушало лишь чужое присутствие, грозящее угрозой им самим. Впрочем, драконята пока только оценивали новую для себя ситуацию. Фангрэнэ закивал и высказал своё наблюдение.

— От неё пахнет страхом.

Старший сын ничего не сказал, он прикидывал, как поступит отец и что ему, как старшему брату, сейчас лучше сделать. Склонялся к тому, чтобы отвести младших в пещеру и там ждать возвращения отца. Трефалкир, конечно, предлагал, что гостьей может двигать паника, но пока не считал, что ей нужна помощь. Она могла быть напугана новой обстановкой, аурой тёмной магии, чем угодно. Но самое главное, что в своём страхе она могла совершить какую-нибудь глупость. Дракон уже решил как поступит: отправит детей домой, а сам без особого труда выследит драконицу и так или иначе поможет ей найти дорогу из его леса. Он взглянул на фиолетового драконыша.

— Сардолас, ты знаешь, как поступить?

— Да, папа, я отведу нас домой, и мы будем ждать там твоего возвращения.

Фангрэнэ и Бэйлфар молча закивали. Отец с улыбкой посмотрел на них троих.

— Молодцы, тогда там и встретимся, — и он взлетел, на лету выискивая след.

Драконыши смотрели на удаляющегося отца, а затем осторожно, принюхиваясь и прислушиваясь, направились в безопасную пещеру. Но всё вокруг них было как обычно: продолжали петь птицы, кое-где пробивался сквозь плотную листву луч солнца, в узловатых корнях деревьях мелькала живность. Сардолас уверенно вёл их через лес, периодически поднимая голову и пытаясь что-то разглядеть высоко на ветвях.

Трефалкир летел по запаху. Судя по тому, как он периодически петлял, драконица заблудилась, но не приближалась к пещере. Она двигалась в глубь его территории, неумело пробиралась сквозь заросли, оставляя за собой поломанные кусты и ветки, заметные земляному самцу, когда тот снижался, дабы лучше рассмотреть окрестности. Он нашёл её довольно быстро, не минуло и получаса, молодая самка выделялась нежно-голубым пятном в зелёной растительности и коричневой коре. Чуть поразмыслив, Трефалкир решил спикировать на неё, но чтобы прижать к земле, а не чтобы сшибить собой. Драконица, не ожидавшая такого бесшумного появления сверху, не успела развернуться или рвануться в сторону. Если честно, самка и понять-то ничего не успела, когда лапа зелёного дракона крепко прижала её шею к земле. Спиной и крыльями она ощущала когти его задней лапы, придавливающей её туловище. Но самым пугающим для неё оказалась эта аура чёрной магии, которая запросто могла выпить всю её жизнь. Она знала о такой, слышала, а теперь унюхав с ужасом и ясностью поняла всю правдивость историй. Молодая драконица попыталась вырваться, даже не глядя ощущая, как взгляд незнакомого, опасного родича буквально проходит сквозь неё, перебирает её мысли, заставляет душу содрогаться в жалком трепете. Она вспомнила, что умеет говорить и что пока ещё не убита другим драконом, и выкрикнула:

— Не убивай меня, пожалуйста! Я не знала, что это твоя территория, я не специально пришла сюда!

Голос звучал жалко и напугано, Трефалкир фыркнул, но не ослабил хватку. Он разглядывал случайно забредшую на его земли самку, прикидывая, способна ли она прежде всего представлять опасность для его сыновей. Сомнительно, она сама была ещё почти ребенком и говорила правду. Скорее всего, в своей панике действительно не заметила его меток. Медленно дракон убрал с неё заднюю лапу.

— Не дёргайся, встань и расскажи, что ты здесь делаешь. Так далеко от своего родного моря, — и он поднял переднюю лапу с шеи.

Самка осторожно встала, попятилась, ломая лапами и задом ещё больше кустов. В её красных глазах, которые вызывали мысли о кораллах на дне океана, плескалась боязнь,