Особое задание - Борис Харитонов

— Хорошо. Мы сделаем все это, — коротко сказал он в конце разговора.

— Кто это «мы»?

— Кроме меня, на станции работают еще три диспетчера — мои сменщики, — пояснил он. — Мы будем работать вместе.

— Это надежные люди?

— Не беспокойтесь. Мы все сделаем как надо.

Договорились о связи. Я сказал Франтишеку, что личных контактов у нас не будет. Вся связь пойдет через «почтовый ящик» — определенное, удобное для обеих сторон место, где будет заложен тайник, куда Гашек каждый день в восемь вечера будет относить сводку движения поездов за сутки.

Диспетчер станции Замрск Франтишек Гашек.

Там же он будет находить записки с очередными заданиями. Такая постановка дела вполне устраивала обстоятельного Франтишека.

На следующий день в «почтовом ящике» лежала первая сводка. И с тех пор до последних дней войны каждый вечер здесь появлялись сведения, собранные Гашеком и его товарищами. Сведения давали исчерпывающее представление о работе дороги. Мы знали не только количество эшелонов и вагонов, но и маршруты — откуда и куда идут эшелоны, что в них перевозится, если техника, то какая и в каком количестве, если войска— то род и количество, а иногда и названия частей.

Это была ценнейшая информация для наступающей Красной Армии. Своей разведывательной работой Франтишек Гашек и его товарищи вносили свой вклад в дело победы.

Из тех первых дней на чешской земле запомнились несколько вечеров, проведенных в хате Степана Семеновича.

Однажды сюда принесла продукты для «заятых» миловидная девушка. Она хорошо говорила по-русски. Приняв меня за бежавшего из плена, стала задавать кучу вопросов. Пришлось рассказывать выдуманную тут же историю. Охотно и подробно говорила о себе.

…Ее имя— Ольга Лошанова. Она студентка последнего курса Пражского университета. Курс не окончила потому, что немцы закрыли университет. Филолог. Изучала русский язык и литературу. Поэтому и сейчас беседа с русским представляет для нее удовольствие. Родные ее живут в Замрске. Во время учебы она жила, конечно, в Праге. Злата Прага! Как она любит и знает этот милый, прекрасный город. Сколько с ним связано воспоминаний. Сколько было там верных друзей. Многих из них уже не стало… Но многие и сейчас живут в Праге. Как трудно там жить. Громко разговаривают и смеются только немцы. Что они сделали с Прагой! Сколько их там! Город наводнен военными и «народными гостями». Как, вы не знаете? «Народными гостями» называют гражданских немцев, наехавших в Чехию из рейха, и фольксдойчей, бегущих с востока от наступающей Красной Армии.

Я попросил Ольгу достать несколько батареек для карманного фонарика.

— В Хоцени и Высоке Мыто их нет. Попробую завтра съездить в Прагу. Думаю, что в Праге найду батарейки, — после некоторого раздумья сказала она. Нет, нет, вы не беспокойтесь. Ничего опасного в этом нет. У меня хорошие документы, имеется пропуск, и к вечеру я вернусь назад. Насхледанов! По-русски это «до свидания». Учитесь говорить по-чешски, пригодится.

Поздно вечером, когда я собирался уйти в лес к ребятам, пришла Мария Прохазкова. Вместе с ней пришел высокий худощавый молодой чех. Пока Мария здоровалась с Маклаковым, он молча стоял возле порога.

— Познакомьтесь, — обратилась ко мне Мария. — Стаида Кулганек, самый лучший и надежный в Срубах человек!

Я молча протянул Кулганеку руку. Мария принялась рассказывать о скрывающихся в лесу возле села Срубы русских военнопленных Всего их там восемь человек. Руководит группой офицер лейтенант Миша Волков. Они выкопали в лесу просторную землянку. Считая, что нам интересно знать об этой группе русских, она и пришла сегодня с этим сообщением к Маклакову.

Наш самоотверженный помощник Станда Кулганек.

Выложив все, Мария справилась у Степана Семеновича о здоровье его жены, попросила разрешения поговорить с ней и скрылась в комнате.

— Вы побудьте пока вдвоем, поговорите, — сказал Маклаков и тоже пошел вслед за Марией. Из-за тонкой двери доносился тихий разговор.

— Товарищ, — тихо обратился ко мне Кулганек, — вы живете здесь, у пана Маклакова? — Он говорил медленно, слова выговаривал четко, и я понял его без всякого труда.

— Нет, мы живем в лесу.

— У вас там есть товарищи? Тоже заяты?

— Да.

— Я могу познакомить вас с одним очень хорошим человеком. Он живет в Хоцени. У него есть грузовой автомобиль, и он может ночью переправить вас к партизанам в Моравию, — медленно, подбирая слова, продолжал он. — Я недавно ездил в Оломоуц, там мой родственник работает на железной дороге, и от него я слышал, что там есть партизаны.

— А кто этот человек в Хоцени?

— Это Богуслав Гоудек. Очень хороший человек. Он много помогает русским. Вам может помочь продовольствием и вообще сделает, что нужно, — уверенно заявил Кулганек.

«Богуслав Гоудек, Богуслав Гоудек, — напрягал я память. — Откуда мне знакомо это имя?» И вдруг вспомнил, что это о нем рассказывал Бердников. Действительно этот человек может быть нам полезен.

Мы договорились с Кулганеком встретиться утром в лесу невдалеке от села Срубы и вместе пойти в Хоцень к Гоудеку.

Когда утром в назначенное время я подошел к высокой деревянной вышке, Кулганек был уже там.

Знакомой лесной дорогой, по которой ходили с Бердниковым, быстро, чтобы согреться, направились к городу.

По дороге Кулганек рассказывал о раненом сержанте, который в сорок третьем году бежал из плена и два месяца жил у них на чердаке, пока не окреп. Потом ушел на восток, навстречу фронту. Где он сейчас? Жив ли? Мать каждый день вспоминает о нем.

— Адрес свой оставил. После войны найдем друг друга. В гости приглашу, — сказал он.

Решив, наконец, полностью довериться этому человеку, я рассказал, что я не беглец из плена, а советский офицер-парашютист и прибыл сюда вести разведывательную работу, собирать сведения о противнике и тем самым облегчать и ускорять наступление Красной Армии. Кулганек жадно слушал, боясь пропустить или не понять хоть одно слово. Надо было видеть его радость! Он заверял, что многие чехи окажут нам помощь в работе, что сам он готов выполнить любое поручение, какое в его силах.

На просьбу съездить в Оломоуц и при помощи своего родственника выяснить, какие немецкие воинские части там размещаются, откуда они прибыли, ведутся ли в окрестностях работы по созданию оборонительных сооружений, — Кулганек заявил, что он сегодня же вечером отправится в Оломоуц.

Я снабдил Кулганека деньгами на разъезды и объяснил, на что прежде всего следует обращать внимание, попросил запомнить опознавательные знаки, какие немцы рисуют на бортах автомашин, рассказал, как отличить по погонам и цвету кокард на пилотках род войск.

За разговором незаметно дошли до города. Пошли вдоль набережной. По вычурному, выгнутому дугой узкому деревянному пешеходному мостику перешли на правый берег Тихой Орлицы. Возле одного из домов, стоя на высокой лестнице, двое чехов закрашивали известью огромное «V» — начальную букву слова «Viktoria» (победа).

— Наздар, гоши! — крикнул им Кулганек и приветливо помахал рукой. Один из маляров что-то крикнул в ответ, оба громко расхохотались и снова принялись усердно орудовать кистями. От огромного «V» оставалось только пятно.

— Попробовали бы они сделать это года три назад, когда немцы на каждом углу рисовали «V», — сказал Кулганек, — не поздоровилось бы всей семье. А сейчас Красная Армия заставила гитлеровцев забыть о своих «викториях».

На окраине города мы подошли к двухэтажному дому. На первом этаже был магазин, над входом красовалась вывеска «Мясо. Колбасные изделия».

Кулганек подошел к металлической калитке, позвонил. Из глубины двора к калитке подбежал огромный, как теленок, дог, прыгнул передними лапами на сетку и молча рассматривал нас.

Из-за дома вышел плотный мужчина с засученными рукавами рубашки. Увидев Кулганека, он улыбнулся, быстро подошел к калитке, потрепал собаку по загривку и отодвинул защелку, Мы вошли во двор. Дог снова прыгнул на калитку, и она, щелкнув замком, захлопнулась.

— Богуш, познакомься, это — русский товарищ, — сказал Кулганек, указывая на меня.

— Богуслав Гоудек, — представился хозяин…

…Так судьба свела меня с этим замечательным человеком, ставшим впоследствии одним из самых самоотверженных наших помощников и друзей. Трудно переоценить всю ту помощь, какую оказал нам Гоудек. Сколько продовольствия и медикаментов получили мы из рук Гоудека, сколько раз по нашей просьбе ездил он в Брно, Иглаву, Градец-Кралове… Его грузовик всегда был в нашем распоряжении. Сколько раз наши радисты проводили сеансы радиосвязи в доме Гоудека! А ведь это грозило смертельной опасностью всей семье. Бывая в этом доме, каждый из нас чувствовал себя здесь как в родной семье.