Рядом с тобой (СИ) - Касперович Алла Леонидовна

У Сонечки ёкнуло сердце, когда она увидела рыжика, такого же потерянного, как и она сама. Вот только у неё было куда пойти, а ему… Она присела на корточки около закоченевшего кота и осторожно погладила его по голове. Прохожие ворчали, обходя рыжую парочку, но мешать никто не стал. Зверёк сделал усилие, чтобы мяукнуть, но не прозвучало ни звука.

— Я не могу тебя взять… — прошептала Сонечка. — У меня дома тебе даже хуже будет.

Девушка встала и отошла на шаг назад, но глаза её не отрывались от маленького, никому не нужного тельца. Кот, словно почувствовав её взгляд, задрал голову, зажмурился и, напрягшись, мяукнул.

— Вот же…

Не веря самой себе, что решилась, Сонечка резким движением расстегнула молнию, нагнулась, бережно взяла дрожащее существо в руки и спрятала его под пуховиком.

— Оставить я тебя не смогу, — бормотала девушка, — но попробую найти тебе хозяина.

Всю дорогу кот не переставал трястись, и только когда его спасительница вошла в подъезд и поднялась на свой этаж, он наконец успокоился. Только счастье оказалось недолгим. Родители решили продлить себе праздники.

— Сонька-шалава, где тебя носит, пока папка помирает? — завопил с порога потрёпанный мужик с налитыми кровью глазами. — Деньги принесла?

— У меня нет денег. — Девушка попыталась протиснуться мимо пьяного родителя. — Только на хлеб осталось.

— Ты что — брюхатая? — Шатающийся отец семейства ткнул пальцем в заметно округлившийся живот дочери. — Ах ты, шалава подзаборная! Я тя щас прибью!

— Папа, это кот! — воскликнула Сонечка, расстегнула пуховик, и из-под него показалась рыжая мордочка.

Но эта новость ещё больше разозлила мужика.

— Дура без мозгов! Самим жрать нечего, а ты ещё помойного кота притащила! — рассвирепел он.

Рыжик, испугавшись крика, выскользнул из рук спасительницы, но выбрал неудачное направление, и алкоголик со всей дури пнул его.

— Не трогай кота! — завопила Сонечка и бросилась на защиту.

— Сука! — Отец замахнулся и проехался кулаком по её скуле.

Он снова поднял на неё руку. Как бы это страшно ни звучало, но Сонечка уже привыкла. Однако видеть, как страдает невинное и беззащитное существо, оказалось выше её сил. Зарычав, девушка схватила первое, что попалось ей под руку, и швырнула в невменяемого родителя. Он отшатнулся, не удержался и с грохотом упал на ворох грязной верхней одежды, которую никто не удосужился развесить по крючкам.

Потеряв равновесие, отец потерял и сознание. Сонечка, убедившись, что не убила его, побежала в свою комнату, чтобы собрать вещи. Все, что сможет унести. Кота она подхватила на руки и временно посадила на свою кровать. Заначка осталась нетронутой — отец не догадался искать в гель-лаках для ногтей. Побросав одежду, документы и ещё кое-что по мелочи в большую дорожную сумку, Сонечка повернулась к коту и еле слышно произнесла:

— Прости, что так получилось…

А он вдруг спрыгнул с кровати, подошёл к трясущейся девушке и потёрся о её ноги.

— Ты меня утешаешь? — Из глаз Сонечки закапали слёзы, она присела и погладила кота. — Мы справимся, мы обязательно справимся.

Не теряя больше ни секунды, девушка побежала к выходу — кот снова прятался у неё под пуховиком.

— Сонька, стой. — Мать, выглядевшая ненамного лучше своего супруга, стояла в дверях кухни. — На. — Женщина, не глядя на дочь, протянула ей несколько мятых купюр. — Отец про них не знает.

— Не нужно. — Сонечка сглотнула горький комок. — Лучше купи себе еды.

— Сонька, ты прости меня!.. — с надрывом воскликнула мать.

Девушка посмотрела на неё, такую жалкую, такую потрёпанную и такую равнодушную к избиениям собственного ребёнка… И вышла не прощаясь.

Руки дрожали, глаза жгли слёзы, но Сонечка знала, что поступила правильно. Неизвестно, к чему приведёт её решение, но хуже точно не будет.

— Теперь мы с тобой оба бездомные! — усмехнулась Сонечка, прижимая к себе кота. Тот, устроившись поудобнее под её пуховиком, счастливо заурчал, ведь ему наконец-то было тепло. Он больше не был один.

Ключи от квартиры Кизиловых-Шелестовых всегда лежали у Сонечки в сумочке. Но заявиться в гости с котом? Нет, хозяева наверняка пустят нового постояльца, но сперва всё же стоило спросить их разрешения. А ещё придётся рассказать о том, что произошло. Щека саднила, глаз заплыл, и девушка старалась не смотреться в витрины, понимая, какой «красавицей» она предстаёт перед прохожими. Впрочем, спасало то, что никто особо не таращился, предпочитая прятать носы в шарфах и следить за дорогой перед собой, чтобы ненароком не поскользнуться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ну что, дружок, позвоним тёте Ульяне?

Ответом прозвучало мягкое урчание.

Сразу дозвониться не получилось, видимо, подруга была занята, но Сонечка не стала заваливать её звонками, а написала сообщение:

«Уль, можно я у вас опять поживу? Я из дома ушла. А ещё вот».

Чтобы не строчить «простыню», Сонечка стащила с головы капюшон и расстегнула молнию, но не до конца. Наружу выглянула сонная рыжая моська, и девушка сфотографировала себя, и отправила подруге фото.

Долго ждать не пришлось.

— Сонь, чтобы через пять минут была у нас! Еду себе и коту найдёшь! С мамой и дядей Васей я договорюсь! И… лоток котейке найди какой-нибудь, а то мама немного брезгливая, ты знаешь. Сонь? Ты чего молчишь? Сонь?

— Угу, — кивнула девушка. Слёзы благодарности не давали ей говорить. Она гладила рыжика, а тот довольно мурчал, согревая её своим теплом. И намекая на то, что пуховик уже можно и застегнуть.

— В общем, — немного успокоившись, сказала Ульяна, — прорвёмся. Сонь, мне идти надо — начальство документы ждёт.

— Угу.

— Если что, звони обязательно!

— Спасибо, — прошептала в трубку Сонечка.

В квартире Кизиловых-Шелестовых было настолько уютно, тепло и приятно, как никогда не было в родном доме. Собственно, а что было для неё родным домом?

Сонечка опустила рыжика на пол и повесила пуховик в шкаф. Кот сперва прижался к полу, но вскоре осмелел и начал осторожно исследовать территорию. Пока он был занят делом, девушка нашла для него что-то отдалённо напоминавшее лоток, набросала туда побольше кусочков бумаги, и зверь словно только и ждал приглашения. Он уселся поудобнее и с выражением глубочайшего блаженства на мордочке поддался зову природы.

— Так ты, дружок, оказывается, домашний…

Ульяну распирало от бешенства, когда она повесила трубку. Так хотелось пристукнуть Сонечкиного папашу, а заодно и мамашу, молчаливо потворствующую такому беспределу. По-хорошему нужно было бы написать заявление, но Ульяна знала, что подруга ни за что на такое не пойдёт. Оставалось только надеяться, что недородители её больше не побеспокоят.

Но пристукнуть кого-нибудь очень хотелось. Или хотя бы послать. Главное, чтобы не босса.

— Ульяна Игоревна! — В кабинет заглянула пергидрольная голова Валентины Арсеньевны, главного бухгалтера. Прищур бледно-голубых, почти белёсых глаз не предвещал ничего хорошего.

Вот уж кого не помешало бы отправить погулять в… лес, например. Но нельзя.

— Уже иду, — улыбнулась Ульяна, схватила со своего стола папку с документами, подмигнула коллеге, с которой делила комнату, и поспешила за вечно недовольной главбухшей.

До телефона Ульяна добралась только в обед. Сперва она проверила, всё ли в порядке у Сонечки и её меньшого братца, и только после этого отважилась позвонить маме. Никогда прежде у Шелестовых не было домашних животных — папа был против. Как-то маленькая Ульянка принесла щенка, которого вытащила из ямы — малыш никак не мог выбраться, а его скулёж почему-то никто, кроме пятилетней девочки, не слышал. Шелестов-старший тогда отругал её за то, что она подвергла себя опасности, хотя и опасности-то таковой и не было. И велел избавиться от щенка. Заботу об этом деликатном деле взял на себя дядя Митя, пообещав Ульянке, что найдёт щенку замечательных хозяев. С тех пор девочка даже не заикалась о том, чтобы завести питомца.

— Мам…