Опасный пиар - Фридрих Незнанский

— Не вздумай. — Игнат положил парня на спину, окровавленным лицом к небу, потом деловито пошарил по карманам. Парень стонал все слабее, у него начинался бред. Временами он приходил в себя и как будто пытался что-то сказать. Игнат вытащил бумажник, из которого вывалились несколько сот долларов, сколько-то тысяч рублей и цветная фотография, на которой юная женщина держала на руках ребенка возле небольшого деревянного домика.

— Твои? — спросил Игнат парня.

Тот захрипел, закивал, протянул руку.

— Давай быстрей, — тревожно сказал Леха. — Пока никого нет.

— Тачку переверни, — сказал Игнат, не оборачиваясь и пересчитывая деньги. — Сам справишься. А то у меня поясница чего-то…

Леха уперся, стараясь поставить на колеса «девятку», чей мотор продолжал работать на холостом ходу.

— Да камень вытащи, вон монтировку из багажника возьми, под него подсунь, — сказал Игнат, и Леха послушно достал ломик. Подсунул его под валун, навалился и тут же вздрогнул, выпрямился после выстрела.

Игнат спрятал «Макаров» в карман, потом оглянулся:

— Помоги, до болота его оттащим. Тут недалеко. Куртку себе его возьми. Хорошая куртка, кровь отмоешь, и все путем…

Они молча тащили мертвеца через кусты. Из его кармана вывалились ключи. Игнат на ходу, обругав себя, их подобрал.

— Этот который уже?.. — негромко спросил Леха, когда трясина булькнула, принимая в себя тело.

— Который бы ни был… — сплюнул Игнат. — Теперь только оттаскивай. А остановишься, сам в земле окажешься.

И косо посмотрел на Леху.

— А я что, я так, ничего…

Игнат молча кивнул, будто согласился, потом, подумав, бросил в болото пустой бумажник и фотографию женщины с ребенком. Оставил себе паспорт, водительские права на имя Евгения Васильевича Суханова и командировочное удостоверение на пять дней, начиная с этого дня. Уже хорошо. Значит, пять суток его разыскивать не станут. И сунул документы в карман куртки.

Когда «БМВ» подкатил к гостинице «Сибирь», Игорь вылез из машины возле входа, наклонился к окну, чтоб поблагодарить и попрощаться, но ему оттуда не ответили. Дожидались, когда он уйдет. Анатолий тоже хотел выбраться из машины, но Трофим придержал за рукав. Мол, есть разговор. Выбрались вместе, отошли в сторону.

Анатолий огляделся. Унылое, грязное местечко. Накрапывал ночной дождь. Только возле гостиницы есть какое-то оживление. Все-таки неоновый свет вывески, асфальт, ресторан, пацаны тусуются… Правда, буква «б» постоянно мигала, грозя вот-вот потухнуть. И все невольно на нее поглядывали. Будто если потухнет это светлое пятно, куда все местные тянутся, словно мотыльки, эта Тмутаракань окончательно погрузится в мрак и грязь.

Они смотрели вслед Игорю, который снова оглянулся, приветственно махнул Анатолию рукой и прошел в вестибюль гостиницы.

— Все-таки что за фраер? — спросил Трофим. Он кивнул в сторону стеклянной двери, за которой только что скрылся попутчик Анатолия.

— Журналист, говорил уже. — Анатолий насмешливо смотрел на него. — Прилетел по тому же делу, насчет убийства своей коллеги, вашей землячки. Еще есть вопросы?

— Значит, для чего тебя пригласили, не забыл? — сощурился тот.

— Неправильно ставишь вопрос, — покачал головой Богданов. — Ты должен был спросить, типа, зачем, мол, я засветился? Отвечу: на всякий случай. Хочу быть на виду у общественности. Мне ведь нужно не только алиби, но и широкая известность. Чтобы в случае, если вы от меня, как от Игната, захотите избавиться, этот журналюга сразу встрепенулся: куда пропал герой моего будущего репортажа? Так вот, заруби себе: он мой страховой полис. Ибо знает, что я сюда прибыл. Хотя не знает зачем. А вас он запомнил. И, если я не вернусь в столицу, поднимет в своей газете такой хай!.. Ну а если он, известный журналист, по этой же причине тоже исчезнет, то будет уже не хай, а вой. Посильнее, кстати, чем из-за этой дамочки. Кремневой, кажется?

— Треневой, — поправил Трофим.

— Вам этот шум нужен? Вижу, не нужен. Вот и мне он ни к чему. А кому нужен, тот сразу пожалеет, что на свет родился… Значит, теперь ты в курсе, — весело сощурился Анатолий.

— Пушка здесь. — Трофим передал ему черный кейс. — Будем пристреливать или как?

— Ну а как иначе?..

Анатолий открыл кейс. Увидел там пистолет, пожал плечами, щелкнул замком.

— Что не так? — спросил Трофим.

— Все нормально, — пожал плечами Анатолий. — Хорошая пушка. Хоть не замазанная? В деле была?

— Обижаешь. Заводская смазка в стволе. Ты, вообще, за кого меня держишь?

— Раз глупые вопросы задаешь, за кого мне тебя держать?

— Что еще? — заметно напрягся, но пропустил очередную колкость Трофим. Возможно, получил такое указание — всемерно способствовать.

— Где они торчат? — спросил Анатолий.

— Точно не знаем, но предполагаемый район очертить можем.

— Менты знают?

— Менты и подсказали… — ощерился Трофим, продемонстрировав рот, полный золотых зубов. — И дали нам срок на окончательное решение вопроса. Им этот арест племянника и его подельника, а потом и судебный процесс ни к чему. А то прокуратура подталкивает. Шесть человек они уже замочили, и не за хрен собачий.

— Это хорошо, что у вас здесь наладилось взаимопонимание и взаимодействие с правоохранительными органами, — благосклонно, тоном проверяющего, сказал Анатолий. — И далеко они?

— За городом, двадцать километров отсюда. Скорее, в лесу прячутся.

— Значит, мне нужна машина, — сказал Анатолий, подумав. — Только не эта… — Он небрежно кивнул в сторону «БМВ». — Чего-нибудь попроще. Лучше ничего, чем такая.

— Других не держим, — сказал Трофим небрежно, не без гордости. — Второй номер нужен?

— Там посмотрим, — сказал Анатолий, смерив оценивающим взглядом окружение Трофима. — Нет, обойдусь. Ну все, до завтра, хочу отоспаться.

Игорь поднялся к себе в номер, разложил вещи, посмотрел на часы. Второй час ночи по здешнему времени. Все-таки повезло, что подвезли с этим Анатолием. Кстати, кто он? Странный какой-то…

Потом Игорь вспомнил, что у него должен быть домашний телефон Вячеслава Карпухина, исполняющего обязанности главного редактора. Его здесь ждали еще днем, стоило бы, конечно, позвонить из Красноземска. Хотя вопросы, которые ондобирался им задать, могут подождать и до завтра.

7

Игорь позвонил в редакцию утром.

— Здравствуйте, извините, это Вячеслав Никифорович?

— Доброе утро, а кто его спрашивает? — ответил хрипловатый со сна мужской голос.

После убийства Треневой все они теперь настороже, подумал Игорь.

— Я из Москвы прилетел, Залогин моя фамилия.

— А… да, еще раз здравствуйте. — Теперь в голосе слышалось явное облегчение. — Мы вас еще вчера ждали.

— Задержка с рейсом, знаете ли, просидел в Домодедове…

— Извините, что не встретили. Как вы устроились?

— Все нормально.

— Если не возражаете, лучше нам переговорить не по телефону, — сказал Вячеслав Никифорович. — Я буду в редакции через час. Приболел немного. Вы подходите, подождите меня там. Вы знаете, где она находится?.

— Еще нет, но, думаю, вы мне подскажете? — предположил Игорь.

Тот охотно рассказал, как к ним пройти:

— Да вам у нас каждый подскажет, только спросите.

Спускаясь со второго этажа, Игорь подумал, что в каждом из нас есть немного от Шерлока Холмса. Нечто вроде игры. Вот скоро, уж скорее бы, прилетит Гера с непосредственным начальником и потребует отчета о «проделанной работе»: ты нашел, кто ее убил? И очень хочется дать ему исчерпывающий ответ: и кто, и за что, и где прячется. Для Геры это очередной прикол, а он, Игорь, даже понимая это, теперь во всем, что находится в этом Полбине, где жила и работала погибшая Тренева, будет искать след или разгадку преступления.

На ловца и зверь бежит. В вестибюле он увидел Померанцева и Геру, оформлявших документы.

— Ба, какие люди и какими судьбами! — провозгласил Гера на всю гостиницу, распахнув объятия. — Я знал, что мир тесен, но не до такой же степени? — Он подмигнул Игорю. — Ты как вообще тут оказался? И куда намылился с утра пораньше?

— Заканчивай, — сказал ему Померанцев, заметив, что на них оглянулись все, кто здесь находились, и обменялся с Игорем рукопожатием. — А в самом деле, куда, если не секрет?

— Не секрет. В редакцию здешней газеты, где работала Тренева.

Гера переглянулся со своим начальником.

— Тогда я тоже с тобой, — сказал Гера. — А чего зря время терять?

Редакция газеты «Полбинская правда» располагалась в бывшем здании райисполкома, с колоннами, обмазанными многослойной, местами обвалившейся штукатуркой, лишившей их некогда безупречной округлости. Да и вся архитектура в этом Полбине выглядела какой-то нерешительной. Будто, когда строили, сомневались: а стоит ли? Из единственной полуоткрытой двери здания несло гнилой сыростью. Игорь, войдя вовнутрь, невольно заглянул под лестницу, откуда шел запах. Похоже, там натекло под груду старых ржавых батарей и умывальников… Игорь даже вздрогнул, столкнувшись со строгим взглядом Л. И. Брежнева с портрета, покрытого разводами. Здесь же лежали и стояли еще несколько портретов членов политбюро, плохо различимых, частично заслонявших друг друга. А выше — кумачовое полотнище, тоже в разводах, с надписью: «Наша цель — коммунизм».